class="p1"> — Надо остановиться, — громко сказал Маблунг, выезжая вперёд и преграждая путь. — Мёртвым не место рядом с живыми.

— Всегда считал воинов глупцами, — усмехнулся Саэрос, отпивая вино, — но иногда даже вы говорите умные вещи.

— Глупец тот, — прищурился Маблунг, — кто считает себя умнее других.

— Недооценивать себя — вот глупость, воин, — хмыкнул Саэрос.

Даэрон уже не слушал собратьев. Смотря на небо, менестрель вспоминал свою любовь и очень хотел верить, что Лутиэн тоже помнит своего верного певца.

…Всё равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели…

***

— Мне кажется, или впереди дым? — Тэлеро насторожился.

— Значит, мы на верном пути, — смотря свысока, сказал лидер беглецов. — Это костры, не горящий город.

— А если орки?

— Мы вооружены, друг мой. Отобъёмся или сбежим, — посмотрев на собратьев-заговорщиков, эльф прищурился. — Почему я постоянно вижу ваш страх? Если моя идея вам не по душе, уходите. Я даже не стану стрелять вам в спину. Возможно.

Сообщники переглянулись.

— Мы с тобой, наш… Господин.

— Так-то лучше! — снова отбросив за спину волосы и расправив плечи, улыбнулся сообщникам Тэлеро. — Вместе мы сможем всё.

***

— Вы кто такие? — раздался из ветвей властный голос.

— У меня тот же вопрос, — отозвался главный авантюрист, продолжая идти и делая знак своим, чтобы тоже не останавливались. — Здесь твоя земля, житель ветвей? Или дорогу ты присвоил, чтобы брать дань с путников и торговцев?

— Дань? — рассмеялись из ветвей. — Что ж, не откажусь. Но вы не ответили на мой вопрос.

— Как и вы! — парировал Тэлеро, вызывая панику у своих сообщников. — Я привык к тому, что на мои вопросы отвечают, даже если они ещё не заданы.

На дорогу, перегородив путь эльфам из Альквалондэ, вышли трое воинов Дориата.

— Я Амдир, военачальник короля Элу Тингола, — представился один из них. — А это мои братья по оружию.

— Безымянные. Хорошо. Так даже проще. Итак, Амдир, перед тобой племянник твоего короля, которого в Благословенном Крае принято называть Эльвэ. Я сын короля Тэлери Ольвэ, имя моё Вольвион. И со мной тоже безымянная охрана. Видишь, традиции у нас до сих пор неизменны. Я желаю видеть своего дядю.

Дориатрим удивлённо переглянулись.

— Племянник? Принц Вольвион? — Амдир сдержанно поклонился. — Что ж, добро пожаловать на родину отца. Полагаю, мой король будет несказанно счастлив.

— Не сомневаюсь, воин, — снисходительно улыбнулся самозванец. — Встретить родню — это всегда неописуемое счастье.

Примечание к части Песня, которая не нравится Лутиэн - "Лирическая" В. С. Высокого

Как быть лидером?

Места укусов маленьких тварей чесались всё мучительнее, не давая спать. Мазь и охлаждающие примочки приносили только временное облегчение, желание разодрать вздувшуюся покрасневшую кожу, любое прикосновение к которой усиливало зуд, уже начинало перекрывать страх навредить себе.

Увидев, как во время привала, вместо отдыха, Тьелпе возится с ранами, Нолдо, проверявший, хорошо ли горит жир подземных чудовищ и можно ли использовать его для факелов, подошёл к своему молодому командиру и присел рядом.

— Может, стоит прижечь? Позволь, помогу, — с сочувствием произнёс эльф, и, почувствовав в его голосе заботу, которую обычно проявляют старшие к младшим, Тьелпе вскипел:

— Нет, Дуилино! — практически выкрикнул сын Куруфинвэ-младшего, вскакивая на ноги. — Я сам разберусь!

Выхватив факел у сдерживающего насмешку собрата, молодой командир вдруг понял, что, ведя себя так, только подтверждает мнение о себе, как о ребёнке.

— Пожалуй, — смущённо улыбнулся Тьелпе, — мне и правда нужна помощь.

Смотря на пламя факела, эльф вспомнил, казалось, давно забытую боль в обожжённых пальцах, когда, не желая учиться у Вала Ауле, вылил на руку расплавленное золото. Повезло, что кости не успели сгореть…

— Подержите Куруфинвиона, — сказал Дуилино. — Прижгу места укусов.

Зажмурившись, Тьелпе очень хотел стерпеть боль молча, вспоминая рану отца после нападения на него одного из Тэлери во время шторма, но, стоило пламени коснуться воспалённой кожи, сыну Куруфинвэ-младшего осталось только утешать себя, что ожоги, конечно же, болезненнее резаных ран, даже если в них попала морская вода…

***

— Всё закончилось, парень, — откуда-то издалека послышался голос, и Тьелпе со стоном открыл глаза.

— Вот, выпей.

После нескольких глотков разбавленного водой крепкого вина стало немного легче, и сын Куруфинвэ-младшего осмотрел стянутые бинтами раны. Очень хотелось верить, что прижигание помогло, и не зря пришлось терпеть этот кошмар.

— Идти можешь?

Тьелпе поспешил кивнуть и, сжав зубы, натянул брюки, стараясь не задевать повязку на бедре. Эльфы помогли своему молодому командиру подняться и продолжили путь.

На этот раз дорога пошла вверх.

***

Подъём становился всё круче, пришлось карабкаться практически по отвесному склону, и когда удалось добраться до ровного пола пещеры, взобравшись на высоту, равную прибрежным стенам Форменоссэ, эльфы готовы были расцеловать друг друга от радости: откуда-то сверху капала вода и ощущался лёгкий ветерок. Неужели где-то рядом выход на волю?

Однако впереди примерно в сотне шагов путь преградил завал из огромных буро-чёрных полосатых камней, а вправо и влево уходили вниз крутые склоны. Пути вверх больше нигде не было.

Только вниз. Опять.

Почему же потолок пещеры такой высокий, что никак до него не добраться, и не из чего соорудить подъём?

— Элендил, — пытаясь говорить твёрже, выдавил из себя Тьелпе, — проверь, что в правом туннеле. И в левом. Тоже. Надо решить, куда идти.

— Будет сделано, командир! — очень непочтительно согласился Нолдо, годившийся сыну Куруфинвэ-младшего в деды, и это было очень обидно.

Тьелпе отвернулся, рассматривая игру теней на сводах пещеры и буро-чёрных полосатых камнях. Как же стать уважаемым лидером, которого будут слушать даже гораздо старшие собратья и не только из-за прославленной родни? Как это удаётся другим? Силой? Искусством мечника? С ожогом на бедре вряд ли удастся отстоять право власти в поединке…

— Нет, — твёрдо сказал Куруфинвион, — не надо проверок: они ничего не дадут. Только потеряем время. Идём в левый туннель.