— Ладно, чего уж гадать. Она подойдёт сейчас. Как её там звать-то?

— Богина.

— Богиня? От скромности не умрёт.

— Не богиня, а Богина. Имя такое. Я вам подавал материалы по ней.

— А я не читал даже. У меня глаза постоянно чешутся. Может, воздух тут какой-то неправильный?

— Да, слишком стерильно. Даже на Флоте поживее будет.

— Так, Мышь, хватит умничать. Дуй давай к шлюзу, а ты, Вольдемар, встань у меня за спиной. Делай умное лицо и иногда шепчи мне что-нибудь на ухо.

— Что шептать-то? — не понял Трубов.

— Да что угодно. Ты же у нас контрразведчик, верно? Вот и напусти туману.

Раздался мелодичный звук входного звонка. Мышь, успевший преодолеть большую часть расстояния до шлюза, перешёл с шага на лёгкую рысцу и продемонстрировал неплохую физическую подготовку, совершенно не запыхавшись. Он открыл шлюз принятым на Колесе движением ладони и встал к вошедшей боком. Он старательно, хотя и не очень похоже изображал из себя торжественный караул, вроде того, что он когда-то видел на флагмане сегмента флота.

За открывшейся створкой шлюза стояла невысокая женщина со смуглой кожей и длинными прямыми волосами.

На Аню похожа, только потемнее, подумал Мышь и согнулся в поклоне. Богина, а это была именно она, прошествовала мимо Мыши, словно не заметив. Она была одета в очень лёгкое, хоть и мешковатое одеяние и держалась с огромным достоинством.

Относительно одежды у Мыши с послом вышла накануне небольшая дискуссия. Мышь настаивал, что после неудачного появления на встрече у Стахова, связанного на его взгляд с излишне яркими одеяниями сотрудников посольства, им следует перейти к более спокойным тонам, принятым на Колесе среди высокопоставленных акционеров корпораций. Посол же упирал на то, что сменить стиль означает признать провал, что, по его мнению, было совершенно недопустимо. Он предложил продолжать носить пёструю, кричащую о роскоши одежду. Да, говорил он, среди высокостатусных жителей Колеса она считалась признаком варварства и дикостью, но зачем землянам придерживаться предрассудков колесников? Пускай смирятся, что у землян всё по-другому.

— Теодор, но это ведь грубейшее нарушение традиций и Устава!

— Какого, к чертям, Устава? Устав действует внутри Флота, а мы сейчас вне его. Ты не хуже меня знаешь, что в процессе реколонизации правила пишутся на ходу, — сказал посол, после чего увидел приближающегося Вольдемара. Он моментально сменил тон и позу:

— Заткнись, Мышонок! Забываешься!

Мышь немедленно заткнулся. Он хорошо знал, когда следует остановиться.

Богина подошла к импровизированному престолу посла. Она достала откуда-то из недр платья платок, взмахнула им и по Атриуму разлился запах цветов. Каких именно, посол не взялся бы определить вот так с ходу, но это точно были цветы. Он потянул носом воздух, с трудом сдержал улыбку и сказал:

— Весьма впечатляет. Заранее прошу простить, если по незнанию нарушаю какой-то обычай. Великолепный аромат. Благодарю. Стоило преодолеть бездну пространства, только затем что бы убедиться, что красивые женщины продолжают любить изысканные ароматы.

Пока он говорил, на лице Богиной появилось изумление, быстро сменившееся досадой. Она отбросила платок. Предприняла быструю и успешную попытку успокоиться, после чего сказала:

— Принесите мне кто-нибудь стул.

Труба дёрнулся было исполнять приказ, как он это делал всегда, но его остановил посол.

— Не стоит, Вольдемар. Я пока ещё в состоянии лично отдавать приказы. Мышь, марш!

Мышь вприпрыжку помчался по лестнице, слегка заваливаясь набок из-за отсутствия привычки к корриолисовой силе. Назад он шёл уже ровнее, компенсируя противовесом в виде кресла. Посол разочарованно отметил, что, во-первых, Мышь не додумался скрыть потенциально полезный факт что земляне физически намного сильнее колесников, многие поколения проживших при слабой гравитации, а во-вторых, демонстрация этого преимущества не произвела на матриарха «Агро» никакого эффекта. Ну или она хорошо владеет лицом. Хотя про лицо это вряд ли. Только что она продемонстрировала впечатляющую гамму эмоций, вызванных… а чем, кстати, вызванных? Её явно расстроило, что запах показался послу приятным. Надо бы прояснить ситуацию, только аккуратно.

Посол встал и сделал пару шагов навстречу гостье, спустившись на одну ступеньку.

— Рад приветствовать вас на суверенной территории «Земной дипломатии». Прошу вас, присаживайтесь. Креслице, конечно, вас не достойно, но вы уж нас простите. Наши средства ограничены и постоянного источника дохода мы пока не имеем. В отличие от вас, например.

Богина села в кресло, умудрившись при этом смотреть на стоящего на несколько ступенек выше посла сверху вниз.

— Вы об этом хотели поговорить? О моём бизнесе?

— Да, именно о нём. Вы ведь занимаетесь производством продуктов питания, не так ли?

— Мои люди занимаются в том числе и производством еды. Помимо всего прочего. Бизнес «Агро» разнообразен.

— Ну разумеется, разумеется. Повторюсь — я не имею желания вас оскорбить. Не хотел сказать что вы лично копаетесь в грядках, на которых что-то там растёт.

— Простите, но я именно копаюсь, в свободное время. Люблю живую сложную органику. А вы не любите?

Теодор пожал плечами:

— Я люблю органику есть. И пить. То, чем нас пичкали здесь до того момента как вы прислали свои не побоюсь этого слова дары — это же ужас что такое. Нет, вполне съедобно, и, я уверен, все необходимые для поддержания жизни элементы в этой пасте содержатся, но…

— Смею вас заверить — содержатся, — сухо проговорила Богина.

— Но лишь необходимые! А что же насчёт не-необходимых, но приятных?

— Что вы имеете в виду? — спросила матриарх.

— Я имею в виду плоды брожения органики. Как у вас с этим обстоят дела?

— Это не ко мне, это к Близнецам. Они поставляют на рынок штаммы кишечной флоры, запрограммированные на выработку этанола. Они же продают паттерны, заставляющие клетки производить эндогенный алкоголь. Последние, правда, подходят лишь для несчастных, устанавливающих себе фармконтроль. Надеюсь, вы не станете этого делать? Это было бы далеко за гранью обычного эпатажа.

Теодор про себя улыбнулся, но внешне остался спокоен. Он встал, взял в руки кресло, спустился с ним со ступенек, поставил рядом с Богиной и уютно в нём расположился. Выдержав небольшую паузу, он сказал:

— Знаете, я хочу вам рассказать кое-что. На условиях полной конфиденциальности.

— Какая конфиденциальность, мы в секторе «Промкор». Можете посмотреть в любом направлении и столкнётесь со взглядом кого-то из стаховских. Я не стану здесь говорить о бизнесе открыто.

— Держите, — Теодор протянул ей пластиковый шарик. Богина не торопилась взять его в руки.