– Конечно, – улыбнулась я. – А что ты задумал?

– Кабина для тренировок по бейсболу.

– Почему бы и нет, – пожала я плечами.

– В полдень?

– Около двенадцати.

– Здорово! – расплылся он в радостной улыбке, и у меня внезапно закружилась голова. – Ну что, есть хочешь? Наверняка хочешь после такого скромного ланча.

– Что ж, не откажусь, – ответила я, проигнорировав последнее замечание.

Когда мы вернулись на кухню, я уселась на стул возле барной стойки и стала смотреть, как он достает продукты из холодильника и шкафчиков, нарезает сельдерей, грибы, цыпленка и ананас.

– Что ты такое готовишь? – поинтересовалась я, удивившись, что он затевает что-то грандиозное.

Ведь я думала, что он предложит мне нечто стандартное типа пиццы или сэндвича.

– Цыпленка с ананасами, – ответил он. – Прости, забыл спросить, может, ты предпочитаешь что-нибудь другое. Ну как, пойдет?

– Конечно, – медленно ответила я. – Неужели ты умеешь готовить?

Сама не знаю, что меня так удивило. Пора бы уже привыкнуть к тому, что Эван Мэтьюс – человек непредсказуемый, и тем не менее я, открыв рот, следила за тем, как он легко смешивает и крошит нужные ингредиенты.

– Мне приходится самому о себе заботиться, поэтому я и умею готовить, – не глядя на меня, объяснил он. – А ты, насколько я понимаю, нет?

– Нет. Училась когда-то, в восьмом классе, на уроках домоводства.

– Надо же, ты меня удивляешь! – Но продолжать он не стал, а я была не готова объяснять ему правила пользования кухней, установленные Кэрол и Джорджем.

– А можно тебя кое о чем спросить? – выпалила я, сама еще толком не зная, что собираюсь сказать.

Похоже, сперва говорить, а потом думать в разговоре с Эваном вошло у меня в привычку, и это начинало не на шутку пугать. Ведь каждый раз я непроизвольно или выкладывала о себе лишнее, или задавала странные вопросы, или соглашалась на ранее совершенно немыслимые для меня вещи.

– Спрашивай, не стесняйся. – Эван на секунду прекратил готовить и с ножом в руках прислонился к прилавку.

– Ты всегда получаешь то, что хочешь? – начала я и, поймав его недоуменный взгляд, попыталась объяснить вопрос: – Я хочу сказать, а с другими ты тоже идешь напролом, как и со мной?

Он хихикнул, но это был совсем не тот ответ, которого я ждала.

Выдержав паузу, достаточно длинную для того, чтобы я успела сто раз пожалеть о своем любопытстве, Эван наконец произнес:

– Нет. Обычным девчонкам с этим не справиться. Они скорее ведутся на всякие там нежности и флирт. Что бы я ни сказал любой другой девочке, это тут же станет известно ее подруге, а потом и всей школе, поэтому действовать прямолинейно с ними обычно нельзя. А вот твой случай обычным не назовешь, да и ты совсем не похожа на других девчонок, – сказал он и как ни в чем не бывало продолжил стряпать.

Его ответ меня озадачил. Если все так, то мне как-то расхотелось становиться обычной девочкой, хотя я не поняла и половины из того, что он сейчас сказал. И я решила даже не ломать над этим голову, чтобы не попасть в еще более неловкое положение.

– О’кей, – стоя ко мне спиной, произнес он и высыпал все, что лежало на разделочной доске, в стоящую на плите глубокую китайскую сковороду. – А теперь у меня вопрос к тебе.

Пожалев, что затеяла весь этот разговор, я тяжело вздохнула и, съежившись, обхватила себя руками.

– Как такое может быть, что ты ни разу не ходила на свидание? – Эван повернулся ко мне и замер в ожидании ответа.

– А зачем мне это надо? – выпалила я.

Он засмеялся и принялся помешивать содержимое сковородки.

– Уж чего-чего, а такого я никак не ожидал, – улыбнулся он.

Я молча пожала плечами и принялась теребить завязку от пуловера. Мне срочно нужно было сменить тему разговора, но ничего умного в голову не приходило.

– А ты когда-нибудь целовалась? – неожиданно спросил он, и у меня от удивления отвисла челюсть.

– Ну, это уж слишком прямолинейно! – рассердилась я. – И я не собираюсь отвечать на твой вопрос.

– Ты должна, – посмотрел он на меня со своей обычной усмешкой. – Мне действительно хотелось бы знать.

– Все, давай поговорим о чем-нибудь другом, – не сдавалась я, чувствуя, что у меня начинают краснеть уши. – Где тебе больше всего понравилось жить? – (Он не ответил.) – Эван?

– Что? Прости, не слышал вопроса, – признался он, рассеянно помешивая продукты, шипящие на сковородке. – Я все пытаюсь понять, кто этот парень. Если бы он был из нашей школы, то мне наверняка было бы известно. Он что, из колледжа? – Эван облокотился на барную стойку и пристально посмотрел на меня, словно хотел прочесть ответ на моем помертвевшем лице.

– Ты переходишь все границы, – напомнила я ему.

– Разве? Но это же не касается нас двоих, – возразил он. – А я-то думал, что у друзей нет тайн. Если тебе так будет легче, могу рассказать о своем первом поцелуе.

– Да нет, не стоит! – воскликнула я. – Мне это абсолютно неинтересно, и вообще я не собираюсь отвечать на твои вопросы о своей личной жизни. Мы пока не настолько близкие друзья.

– Но тебя все же целовали? Я ведь прав?

– И что с того? – задохнулась я от злости. – Какое это имеет значение, целовали меня или нет?

– Но ты же ни разу не ходила на свидание, – задумчиво произнес он, словно пытался разгадать заковыристую загадку.

Если он рассчитывал, что мой ответ откроет ему нечто удивительное, то его ждало страшное разочарование. Он поставил на прилавок две наполненные тарелки.

– Очень вкусно, – сказала я в надежде, что мне все же удастся сменить тему, и ничуть не покривила душой, так как блюдо действительно оказалось вкусным. И все же я не была до конца уверена, что мне захочется, чтобы Эван и дальше продолжал меня удивлять.

– Спасибо, – рассеянно кивнул он, явно все еще размышляя над моими ответами.

– Давай больше не будем об этом, – взмолилась я.

– Ладно, но рано или поздно ты мне расскажешь, – произнес он уверенным тоном.

– Не понимаю, зачем тебе все это знать? – Я неожиданно поняла, что продолжаю муссировать тему, которую жаждала сменить.

– Да вот, все пытаюсь тебя понять.

– Тут и понимать-то нечего. Во мне нет ничего интересного.

Но Эван не ответил. Он сидел, уставившись в тарелку, и задумчиво ковырял вилкой кусочек цыпленка.

Пока мы ели, мне наконец удалось перевести разговор на то, где он успел побывать. Он подробно описал каждую страну и каждый город, рассказав, что ему там понравилось, а что нет. И я сразу вздохнула с облегчением, страшно довольная тем, что так удачно избежала допроса о своей личной жизни. Потом я помогала ему убирать посуду, а он тем временем рассказывал о том, как два года назад катался с братом на лыжах в Швейцарии. И это было по-настоящему увлекательно, поскольку я в жизни не покидала пределы Новой Англии, а он в свои семнадцать лет успел столько всего повидать.