– Не служат ли сии выстрелы сигналом для нас, господин де Лавальер? И не пора ли нам начать?

В его открытой улыбке читалась признательность за предусмотрительность лейтенанта, которая возможно, в это хмурое утро, спасла жизнь им обоим. Шевалье кивнул.

– Теперь, пожалуй, можно и начать.

****

Дюжина всадников, во главе с бравым капитаном Клапардо, словно свора легавых, гнавших по лесу затравленную дичь, преследовала беглеца в котором капеллан узнал д’Эстерне. Круп его пегого скакуна, мелькал, впереди, совсем близко, являясь прекрасной мишенью для разгорячившихся охотников. Беспрестанно гремели выстрелы, заглушая топот холеных, лоснящихся от пота, солдатских жеребцов. Рой пуль отвратительным, жужжащим свистом сверлил бодрящий утренний воздух. Свинцовые сферы, шурша сквозь листву, с глухими ударами останавливаясь о деревья, наводили ужас на жаждущего спасения, вводя в состояние исступления и неистовства преследователей, увлекая и завораживая разгорячившихся убийц предчувствием скорой и легкой крови. Конский хрип, звон сбруи, лязг оружия, окрики солдат, словно смертоносная лавина надвигалась на беглеца со всех сторон. Наконец одна из пуль, до сего времени скромно томящихся в темном солдатском подсумке в ожидании своего часа, избранным провидением стрелком, была заслана в ствол беспощадного пистолета. Всё это, возможно, произошло даже против её воли. Не исключено, что она, как большинство её сестер-близняшек, с превеликим удовольствием, минуя встречу с человеческой плотью, нашла бы вечный покой в одном из вековых дубов или кленов леса Ла Поэль. Но по воле Сил коим подвластно всё живое, она угодила в предопределенную именно для неё цель. Угрожающий свист увенчался характерным, пробившим ребра ударом, губительным толчком, сбросившим с коня всадника спешащего укрыться от преследования. Убитого обступили солдаты, перевернув несчастного на спину. Разглядев лицо жертвы, брови капеллана поползли вверх.

– Но это не д’Эстерне! Это лакей Тужо, из Труамбера! На нем плащ и шляпа барона.

– Все по коням!

Взревел одураченный капитан.

– Быстрей бездельники! За мной, на поляну!

****

В это хмурое, нависшее над землей влажным балдахином, утро, по каким-то невероятным причинам, всё складывалось не в пользу де Шиллу и его сторонников. Коварный план провалился, поэтому рассчитывать, теперь, можно было только на себя, и на собственные шпаги. Разумеется, всё произошедшее не прибавляло боевого духа виконту, возможно от этого, с некоторой ленцой, он, а следом и двое его секундантов, обнажили шпаги, провозгласив.

– Мы будем иметь честь атаковать вас!

Барон с лейтенантом переглянувшись улыбнулись друг другу. Сбросив с себя жилет и рубаху, д'Эстерне поинтересовался, прежде чем вступить в бой.

– Вас не смущает, месье, неравное количество участников поединка? Ну, если конечно считать всё это честной дуэлью?!

– Господин барон, я бы не стал употреблять в отношении виконта ни слова «честь», ни слова «честная». Это господа относиться и к вам!

Кивнул де Лавальер в сторону секундантов. Не стерпев оскорблений, все трое бросились на обидчиков. Зная искушенность многоопытного лейтенанта в подобных вопросах, де Гризоль, тем более де Плево, не решались близко подойти к шевалье. Они весьма аккуратно, наносили уколы, то ли от неопытности, то ли от страха, не удосужившись даже расположиться, как подобает превосходящему в численности противнику. Лавальер, наслаждаясь игрой, как кот с мышами, взглядом голодного людоеда пожирал ненавистных вельмож.

Невзирая на довольно мастерски построенные атаки, Де Шиллу, так и не смог серьезно потревожить противника. Не отступив ни на шаг, умело отражая попытки кастеляна, тем развенчав его надежды на обманные туше, барон перешел в контрнаступление. Д’Эстерне сумел острием клинка добраться до кисти виконта, выбив у него шпагу и не дав обидчику опомниться, вонзил смертоносную сталь прямо в сердце, намереваясь непременно прикончить сего ненавистного ему господина. Тем временем лейтенант поразил довольно неприятным ударом де Гризоля, от чего тот потерял способность продолжать поединок. Увидев это, де Плево в панике, тут же бросил шпагу, как будто всё это время терпел немыслимое жжение в ладони, что сжимала эфес, и подняв руки упал на колени.

– Прошу вас, господин де Лавальер, отпустите меня! Я лично ничего не имею против вас, тем более против вашего друга! Прошу смилуйтесь!

Сквозь слезы запричитал утративший боевой пыл дворянин.

Шум приближающегося конного отряда, словно манна небесная, надеждой на спасение снизошел на испуганного де Плево. Он поднялся с колен, настороженно поглядывая на лейтенанта. После того как солдаты окружили трех, прибывающих во здравии дворян, Клотримо, из-под густых бровей, обрушил на незнакомца суровый взгляд. Затем распознав лежавшего на траве, без признаков жизни де Шиллу, замешкался, не в состоянии найти решения, что делать дальше. Его мнимый союзник, на покровительство которого, в некоторых вопросах он желал рассчитывать, был теперь совершенно бесполезен, а значит вступаться за него нет ни малейшего смысла. Нет, возможно, сие и предусматривается законом, но кому нужен закон, если он не несет, ни малейшей выгоды? В подобных размышлениях, капитан обратился к незнакомцу:

– Стало быть, вы и есть барон д’Эстерне из Шампани?

– К вашим услугам сударь.

Барон учтиво поклонился, обезоруживающей улыбкой, намереваясь расположить к себе капитана. Клотримо кряхтя, сполз с седла. «Ишь, как улыбается. От этого жди либо чего попросишь, либо больших неприятностей» – подумал он, глядя на шампандца, подкручивая ус.

– Вы вижу, судя по всему, человек столичный…хоть и называете себя шампандцем…

Начал стражник, прощупывая возможности и намерения незнакомого дворянина.

– …а посему не можете не знать о строгостях касающихся дуэлей.

Д’Эстерне, понял, с кем имеет дело, как только статная фигура капитана появилась на поляне. Исполненный любезности, тем намекая всем своим видом, как на сомнительности причастия собственной персоны, так и лейтенанта, к сему столь отвратительному делу, он, взяв Клотримо под руку, отвел его в сторону.

– Видите ли, господин капитан…

Произнес он так, что бы было слышно лишь участвовавшим в дуэли дворянам.

– …все кого вы здесь видите, бесспорно, чтут королевские законы. А особенно эдикт о дуэлях! Но в данный момент, в этой глуши, мы оказались по нелепой случайности.

Барон улыбнулся в ответ набычившемуся от полного непонимания собеседнику, с подозрением ловящего каждое его слово.

– Мы – я и господин де Лавальер, совершая конную прогулку, услышали крики о помощи. Ну, и конечно же, как порядочные люди, поспешили на выручку. К сожалению прибыв на зловещую поляну, мы обнаружили сих почтенных господ, кои в нашей помощи уже не нуждались, в весьма плачевном состоянии. Тем не менее, мы вступили в схватку с разбойниками. Это если не ошибаюсь, были именно лесные разбойники? Не так ли месье де Плево?