– Значит, получается, что сам же создатель ищет такого же прощения, как и его создания, – добавил Рабинович.

– Безусловно. Ведь если ты создан по образу и подобию, и ты ищешь прощения. Но он, просто не делает это так открыто. Человеку нужно знать… где свет, а где тьма. Нужно что бы все утопало в конкретике. Нужно что бы ясность была прямо на поверхности. И человеку не свойственна глубина мыслительного ряда. Проще, как можно проще. Потому все и сводиться к фразе, на все воля Божья.

– Но зачем тогда, он, будучи всевышним, придумывает того, кто ищет прощение за него? – Послышался недоумевающий вопрос княгини.

– Смотри. Его желания, порождают миры, слой за слоем он проходит их, в поиске последнего, корневого я. В поиске того, кто создал его самого. Ему некогда, а может даже и где то подсознательно стыдно, просить у себя прощение за свою жизнь. И ты думаешь, что такое не может быть? Но ведь оно есть. Просто есть и так это мы и должны воспринимать. Мы же не гадаем почему он создал небо синим а не зеленым? А листву зеленой а не фиолетовой? Он просто так все придумал. Или вернее сказать, оно так и должно быть. Это даже не он так все придумал… это просто такова природа вещей. Когда нечто кислое, по своей природе, опускается из духовного мира в материальный. То обрастая его иллюзией, оно становиться лимоном. Не потому что он так придумал. А потому что оно уже, по своей неизменной природе уже являлось лимоном. А здесь, покрывшись материей, очевидно стало тем, чем и являлось всегда.

Но истинность раскрытия этого вопроса заключается еще глубже.

Сколько на земле душ, столько и иллюзий. Миллиарды миров. И каждый созидает свое добро и свое зло. Смотрит на мир сквозь призму очерченного, только своего круга. Нам с тобой посчастливилось проникнуть в один из них. И поймем ли мы с тобой, что нибудь из увиденного и услышанного? Это вопрос останется повисшим в пространстве.

– А что же паромщик, он демон? – спросил я.

– Демоны каждый день рождаются и умирают в наших иллюзиях, – так же тихо ответила Герда, – и вечно ищут прощения, следуя за своим создателем, за тобой мой родной, за тобой мой милый.

И я иногда просто удивляюсь, зачем ты так все сложно устроил. Сам создавал реальность, сам ее рушил.

– Думаешь?

– Это ты тут у нас думаешь, – иронично пропела Герда, – а я всего лишь плод твоего воображения. Твое подсознание, слой за слоем пыталось снять накипь с твоего сердца. Хреновенький из тебя создатель вышел.

– Что мне делать, – озадаченно произнес я, – Может придумать новый мир?

– Да все уже придумано за нас, – произнес Князь и лязгнул замком снаружи.

– Ставлю сто очков вперед, что каждый из нас помнит детство свое очень смутно, – продолжил свой монолог князь, – Я имею в виду именно тот момент, когда в голову пришло сознание. Мы этого попросту не помним. Мы, как некая мыслящая субстанция, как будто появились неоткуда. Просто сядь и подумай, попробуй вспомнить, как же все таки это началось. Как ты понял что мир вокруг тебя существует. Тот самый главный миг, когда ты прямо или же косвенно понял что ты есть. Не помнишь? А может тебе кажется что ты был всегда. Тогда почему ты меняешься? Увы, я даже большее скажу. Если бы не мнение наших близких, зеркала и самой главной пагубы – фотопленки. Нам бы всегда казалось что мы прибываем в неком неизменном состоянии. Вот так вот просто появились из неоткуда и есть. Просто есть. А для чего? И не так ли непосредственно и просто мы и уйдем от сюда, куда с такой легкостью пришли.

Но ведь матушка точно говорила, что родила вас в муках. Значит вы были совсем маленькими. Значит вы откуда то?! А может это тоже иллюзия? Иначе бы мы все прекрасно это помнили. И не попахивает ли это всемирным заговором иллюзионистов? А на самом деле зеркала врут. Фото, абсолютная ложь. Нам просто сказали что мы должны стареть и уходить. Вот мы так и делаем. Так же как и то, что красное это красное, а соленое абсолютно, ясно, что соленое. Или кто – то все это так придумал? – он повысил голос переходя уже на крик:

– Посмотришь на небо, а оно все такое же… неизменное. Почему же мы меняемся снаружи, и почти не меняемся из нутра? Может это душа? Вечная, не рожденная и не собирающаяся умирать? И была она всегда. И она то точно знает как все происходит на самом то деле. Она мудрая. Тогда что она делает в этом глупом, толстеющем и стареющем тельце? И я ли это тело? И тело ли и есть… я?

Но по ходу размышления возникает еще больше вопросов. И при чем, чем больше ты читаешь книг, чем умнее ты становишься, тем больше вопросов у тебя возникает. И ты понимаешь, прежде всего проникаясь знанием, что ты очень глупый человек. Хотя бы только потому, что не можешь объяснить таких простых вещей. Как любовь, счастье или, к примеру, преданность. Ты не знаешь, почему луна есть и от чего шмель взлетает, ведь у него такое толстое тельце, и такие маленькие крылышки. В тебя входит понимание того, что ты глуп. А ОН, относиться к тебе как к ребенку, – князь яростно пнул дверь с той стороны и стал говорить спокойнее:

– Может тебе и незачем всего знать? Но так хочется услышать такое простое объяснение. Такому сложному, для нашего понимания. Ум пытается лезть во все эти проекции. Ищет.

Счастья. У каждого понимание счастья конечно свое. Но вселенское понимание вопроса еще никто не отменял. Счастье, это когда в сердце тепло. Это когда хорошо внутри.

Значит, получается, если то, что мы видим снаружи. Это и есть наш внутренний мир.

И мы так живем. И мы именно так родились в один момент. Именно в тот, когда отчетливо поняли что обладаем сознанием. Просто как щелчок двумя пальцами. И нас не могло не быть. То чего нет, не может быть никогда. Мы были всегда. Но зачем я? Зачем мы все? Зачем? – Князь снова начал с силой пинать дверь и кричать:

– Хочешь, я расскажу тебе, как это случается?

Так же, как ты в один миг понял, что обрел разум. Ты понимаешь что, не понимаешь. И кто ты, и что ты… да и зачем в принципе. Вот так. И тогда ты садишься за книги, ты ищешь истину. И доходишь до медитативного. Но всему, как в твоем случае, предшествует история. И в твоем случае она так же проста, как и стара.

Сначала ты чувствуешь дискомфорт. Потом осознаешь, что приходит он от некого звука. Звука, похожего на стук палочки, по толстой столетней коре дерева вечности. Это, что – то стучит из твоей головы. Просясь наружу. И если ты садясь, начинаешь это выкручивать, то и создаешь тем самым иллюзию. Только твою.

НО!

Единственное, для чего ты здесь, это….. научиться любить, сука, ты понял создатель хренов. Сделай мне рай, сделай его из любви. Мне плевать как ты будешь ткать эту паутину. Мне нужен рай, все, я закончил.

– Да пошли вы, – огрызнулся я и пошел к радисту. Он все так же был невозмутим. Я уселся рядом с ним в старое кожаное кресло и пододвинул к себе микрофон.

– Знаешь что делать? – вдруг спросил он.

– Я так понимаю, – ответил я, – мне нужен радиоэфир для создания рая?