Теперь было бы здорово спросить ее совета, но не рассказывать же всю подноготную о том, как взрослый мужчина соблазнил совсем глупую девчонку, а теперь вернулся – добивать. Первым, кого это все добьет, будет именно моя мама.

Я еще никогда так не ждала окончания репетиции. Закончив, я даже пуанты не сняла: напялила поверх гетры и рванула прочь. Где-то посреди пути остановилась, достала таблетку и проглотила ее, запив водой. Вовремя. Так как сольная репетиция началась с объявления:

– Меняем партнеров. Бехчин и Мирошева – предположительные главные партии.

Миша и Света. Браво Киферу. Ничего не объясняя, не обещая и не отнимая, он ухитрился подарить мне хоть призрачную, но надежду, а затем забрать ее! И все в рамках одного дня.

Несмотря на то, что внутри что-то надломилось и заплакало, зеркало подсказало, что внешне я осталась точно так же спокойна. Вот ведь странные таблетки! Но спасибо им огромное. За то, что когда Кифер окинул меня оценивающим взглядом, я преспокойно знакомилась с прошлым партнером Светы. Теперь уже моим, третьим за два дня.

Звезды и пестрые ленты на колесе

Мчится по кругу разноцветная карусель

И несет ее время сквозь океаны огня...

Я стою и смотрю как проносятся мимо

города, поезда, лица... все неуловимо

Карусель вращается без меня

@Fleur «Карусель»

– Ты вообще это слышала? – старчески ворчала Эви, сидя за столиком в столовой театра, лениво ковыряясь вилкой в зеленом салате. – Бехчин и Мирошева – главные партии! Кифер говорил, что мы все в гонке за партию, а сам на следующий же день любимчиков выбрал!

– Кифер вообще говорит много такого, чему нельзя верить, – поддакнула я неожиданно для самой себя.

Этот день следовало внести в анналы истории, потому что я впервые заговорила о Кифере с энтузиазмом и не для того, чтобы перевести тему. Кажется, я начинала воспринимать его как своего отстраненного хореографа, который находится на расстоянии пропасти от простой солистки. Никаких визитов в кабинет, обращений на «ты» или раздражающих несвоевременностью флешбэков. Никакой фамильярности. И ведь нужно же было сунуться в его кабинет вчера, огрести по самое не хочу, вдоволь нарефлексироваться и только потом дойти до мысли, что между нами – все. Ничего больше никогда не случится. Да хоть бы и партии. Впрочем, лучше поздно, чем никогда.

– Ты это о чем? – мигом прицепилась к словам Эви.

– О том, как он сказал, что мое место в кордебалете, выбрал в солистки и выгнал с первой же репетиции из-за осечки партнера, на следующий раз позвал пораньше в театр, чтобы я просто побыла подпоркой для Бехчина.

Эви участливо покачала головой и ожидаемо потеряла интерес к выбранной теме. А я флегматично отправила в рот ложку зеленого горошка. Прекрасные таблетки! Никакого интереса к еде. И его отсутствия – тоже.

– Это все заколка, – опять начала нудеть Эви. – Если бы она была у меня, я бы танцевала лучше. Видела? Сегодня я танцевала лучше!

Я закатила глаза. Когда вчера по приезде домой я отдала подруге заколку, она чуть в пляс с ней не пустилась. И расцеловала меня в обе щеки. Ее даже не заинтересовало, как так вышло, что клептоман Глеб отдал вещицу мне, а не Эви. Или зачем вообще решил вернуть такую мелочь. Ведь для обычного человека неприметная, облезлая заколка ничего не значит. Выкинуть и купить новую. Не мог же Глеб знать, что Эви танцевала с ней на выпускном в балетной школе и получила отличные баллы, после чего сделала эту часть своего обмундирования талисманом.

Я не стала говорить, что Света танцует лучше Эви независимо от наличия на той заколки. В глубине души подруга это знала. А еще знала, что все остальные знали тоже. Включая Кифера, Мерхеева и танцовщиков труппы. Свете пора было наверх. Эви – нет. Какая уж там ведущая партия? Просто все мы любим искать себе оправдания – и не пытайтесь оправдываться, отрицая. Так работает надежда. Хорошо, что она у нас есть.

Единственный человек, про которого я не могла делать никаких прогнозов, – я сама. Что я? Кто я? Какая я нынешняя? Если правда, что я потеряла в технике настолько, что годна теперь только для кордебалета, то мне пора на выход. Это даже не самомнение, просто есть люди командные и не командные. Нетрудно догадаться, к какой из этих двух категорий относятся скрытные травмированные анорексички. Доктор Нестеров неспроста отметил то, что мне удалось найти в Москве друзей. Тех, у кого с этим пунктом проблем нет, за такое не хвалят.

– Эв, я не добью тебя, если скажу, что вчера Глеб звал меня на ужин? Мы немного посидели в кафе, но без продолжения.

– И правильно! Не советую, – отмахнулась она. Утрата внимания кавалера мало ее расстроила. Зато заколка всерьез выбила из колеи. Вот как так-то? – Ловить там нечего. На шестерочку по десятибалльной шкале. Хотя, может, кому-то и понравится. Но не твой вариант, нет.

– Что – на шестерочку? – рассеянно переспросила я.

– Секс, Дий, – теперь Эви повернулась ко мне.

– Ты своим оценки ставишь? – не поверила я. – Как в школе?

– А что такого? Глебу, получается, три с плюсом. Вот смотри. – Я весело приподняла брови. – Есть те, кого сразу накрывает, и есть те, кто слишком много думает. Те, кто думает, иногда лучше тех, кого кроет, потому что накрываемые часто скорострелы и вообще ни о чем запариться не успевают. Но те, что слишком много думают, бывают не просто заботливыми, а слишком осторожными. Так вот, Глеб из числа пуганых. Слишком контролирует процесс. На разок, короче.

– А знаешь, кто еще из числа пуганых? Я. И пугаешь меня ты. Регулярно. Такими вот разговорами, непонятными мужиками в квартире и звуками из-за стенки. Если такой вот тип решит тебя придушить в порыве страсти, мы даже не разберем, кричишь ты от ужаса или нет.

– Маньяки не станут меня убивать, пока вы за стенкой! Сплошные плюсы, – огорошила меня Эви своей странной логикой. – И ты не такая, как Глеб. Вот Светке бы он как раз. – И зубасто улыбнулась. Чужой успех иной раз делает с нами страшные вещи! – Просто ты нарвалась на Козла Козловича, который отымел тебя в мозг на добротную десятку.

– Это когда долго, с чувством и особой заботой о результате? – уточнила я.

– Ловишь с лету. А еще говоришь мне что-то о Глебе! Не пара он тебе, пфф!

Я покачала головой, улыбаясь. Настроение потихоньку поднималось.

В одном Эви была права: Кифер не просто отымел мой мозг на десятку, он продолжал это делать и теперь, почти не напрягаясь. Вот что по-настоящему пугало.

Останови поток, исчезни, как всё исчезает,

Почему мне так нравится то, что меня разрушает.

Угомони вулкан, сделай так, чтоб твой образ погас,

Почему так нравится нам то, что разрушает нас.