– Вот зараза, ты посмотри, как я вывозился в этих чертовых катакомбах! – раздраженно ворчал низкий мужской голос.

– А чего ты хотел, там же не убирают каждый день, – хихикнул дребезжащий тенорок. – Это у нас запасной выход, так сказать, на случай немедленной эвакуации. Вот обложат нас с воздуха и с дороги, мы под землю и уйдем! Ты-то чего туда поперся сегодня? В Клатовы к подружке бегал? А подружка в склепике костями бряцает?

– Кретин ты, Питер, вот что я тебе скажу. Там сигнализация отключилась, я ходил искать причину.

– Нашел?

– Умгум.

– И что там?

– Что-что, крысы, конечно. Их там, в этих катакомбах, раньше вообще тьма была. Потом наши, обустраивая подземный ход в Клатовы, хвостатых тварей уничтожили подчистую.

– Что, начальство крысюков боится?

– Я же говорю – кретин ты! И кто тебя сюда на работу взял?

– Не твое дело. Так что, крысы вернулись? И провода сгрызли?

– Умгум. Их же именно из-за этого и травили, чтобы они коммуникации не жрали. И ведь наши хозяйственники травлей крыс тогда не ограничились, они все провода закрыли прочным стальным коробом, чтобы окончательно обезопасить их от порчи. Два года было все нормально, а теперь вот опять началось! Представляешь, в одном месте короб слегка сместился, видимо, из-за каких-то подземных процессов. Образовалась узкая щелочка, и эти хитрые твари туда пролезли. И чего везде свой нос суют? Это же совсем несъедобно! И все равно жрут! Хорошо подкрепились, гады, всю электропроводку погрызли, ни сигнализации там теперь, ни света. И дверь не блокируется. Я там с фонарем шарился, потому и вывозился так.

– Значит, вход в катакомбы открыт? А начальству ты сообщил?

– Еще чего! Заставят ведь и ночью возиться, чинить, а я отдохнуть хочу. Или ты горишь желанием проторчать там всю ночь?

– Ага, спешу и падаю.

– То-то же! Так что пусть начальство ничего не знает, вреда от этого никакого не будет. Если только никакая сволочь начальству не стукнет.

– Что так на меня смотришь! Не собираюсь я стучать! Очень надо!

– Смотри мне! А я завтра, ближе к обеду, все и отремонтирую.

– А крысы опять все сожрут.

– Нет, я заявку в хозчасти оставил, как только починю все – придут короб восстанавливать, а заодно подчистят катакомбы от серых мародеров.

– Почему не до тебя?

– Дурила ты, Питер! Тогда же все узнают, что дверь в катакомбы была открыта больше суток, и мне не поздоровится.

– Точно. Значит, этой ночью из склепов Клатовских катакомб поднимутся мертвяки и, собрав вокруг полчища крыс, ворвутся через незапертую дверь к нам? У-у-у! – дурашливо завыл неведомый Питер.

– Умгум. И сделают доброе дело – утащат тебя.

– Не, они выше нулевого этажа не поднимутся, у них магнитной карточки нет.

– Я им свою оставлю…

Болтовня продолжалась, но Саша уже не слушала. Удовлетворенно улыбнувшись, она пружинисто поднялась с кровати и направилась в душ.

Завтрак Саша решила съесть полностью, не выделяя ничего в сухой паек. Еда в дороге – дело, конечно, нужное, но вода гораздо ценнее. Если она вдруг заблудится в этих неизвестных катакомбах, жажда очень сильно ей помешает.

А с водой – проблема. Нет ни одной пластиковой бутылки, куда можно было бы ее налить. В стакане ведь не понесешь.

Остается и еще несколько нерешенных задач. В частности – отсутствие освещения в катакомбах и крысы.

Когда-то, в другой жизни, Саша панически боялась крыс. Хотя больше одной сразу она никогда не встречала. Но и от вида этой одной, от ее наглой усатой морды, от голого омерзительного хвоста Саша чуть было не упала в обморок. Уберег ее от этой участи собственный истерический визг. Лощинина, оказавшаяся свидетельницей этой встречи, случившейся неподалеку от переполненного мусорного контейнера, потом долго хихикала над Сашей.

Но сегодня Сашу настораживала не сама возможность нового свидания с крысой, и даже не вероятность рандеву с целой толпой этих тварей, а та опасность, которую таит в себе подобная встреча. Надо хорошенько подумать над этим.

В дверь постучали.

– Уже иду! – откликнулась Саша и, не оглядываясь, вышла из комнаты, возвращаться в которую она больше не собиралась.

– А это вам зачем? – удивленно посмотрел МакКормик на пакет с булками.

– Вчера вечером опять голова болела, есть не очень хотелось. Решила на сегодня оставить, перекушу во время тренировки, – равнодушно ответила пациентка. – Да, и вот еще что, Стивен. Давно хотела попросить вас о небольшом одолжении…

– Каком именно?

– Во время тренировки мне иногда очень хочется пить, а воды в спортзале нет. Вы не могли бы распорядиться выдавать мне пластиковые бутылки с водой?

– Разумеется, – пожал плечами МакКормик. – Что же вы молчали? Вам необходимо побольше пить. Я распоряжусь, и вам будут приносить воду в бутылках вместе с едой. ОК?

– ОК, – кивнула Саша. – А сегодня после сеанса ее уже принесут?

– Сегодня я вам дам из моих личных запасов. «Перье» вас устроит? – шутливо склонился в полупоклоне у входа в лабораторию Стивен, пропуская Сашу вперед.

– Вполне, – сухо кивнула та.

– Сегодня, Алекс, у вас все будет в порядке, – оживленно говорил МакКормик, возясь со своей аппаратурой. – Я подкорректировал программу, состояние ваше после сеанса должно остаться превосходным. Вот как сейчас. Вы же, надеюсь, сейчас себя хорошо чувствуете?

– Да, – коротко ответила Саша, внимательно осматривая помещение.

Она искала глазок видеокамеры, которого нигде не было видно. Саша давно заметила эту особенность лаборатории МакКормика. Видимо, Стивен не горел желанием делиться секретами своих исследований с кем бы то ни было. Что ж, вполне разумно. Но необходимо убедиться в этом еще раз.

– Алекс, где вы там? – нетерпеливо позвал МакКормик. – Что вы ищете?

– Воду, – невозмутимо ответила Саша, продолжая осматриваться.

– Какую еще воду? – озадаченно посмотрел на нее Стивен. – Ах, это! Вода вон в том холодильнике, он у меня для пищевых продуктов. Чтобы не хранить еду рядом с медицинскими препаратами. Теперь вы удовлетворены, можно начинать? – МакКормик раздраженно постукивал пальцами по столу.

– Можно, – кивнула Саша и, приблизившись к Стивену, быстрым, почти неуловимым движением отключила его.

Ненадолго. Минут на пять. Это был единственный боевой прием, который ей удалось выведать у молчаливого тренера. Да и его бы не было в ее «архиве», если бы не озабоченные самцы-сотрудники лаборатории. Саша, отбиваясь в тот раз от здоровенного пыхтящего урода, повредила слегка правую руку. И на тренировке не смогла полноценно работать. Естественно, тренер поинтересовался причиной такого ее разгильдяйства, после чего и показал подопечной этот боевой прием. Ведь на самом деле из Саши никто и не собирался делать мастера восточных единоборств, борьба ушу была выбрана благодаря ее многофункциональности, в том числе и оздоровительному общеукрепляющему эффекту.