Чувства, как уже легко предположить, были воплощены в лошадях. Колесница, разумеется, обозначала тело. А возничий, по мнению китайских мудрецов, – это всего лишь «я», то самое «я», которое принимает решения и вообще соединяет всю эту конструкцию воедино. Про это «я» мы еще будем говорить, когда доберемся до третьего этапа в жизни ребенка – этапа достижения. Но сейчас-то нас интересуют эмоции!

А эмоции (а также чувства, отношения и пр.) в этой метафоре играют роль главной движущей силы. Ну в самом деле, куда бы ни собирался доехать возничий на своей колеснице, какая бы совершенная система упряжи у него ни была – разве он сдвинется с места, если лошади забастуют или их вовсе не будет?! Конечно, лошадей можно подстегнуть – но все равно только их мощь обеспечит движение всей конструкции. Вот вам и второстепенная часть жизни… Представляете, что будет, если ребенок в детстве не научится находить общий язык со своими эмоциями?

Умение второе – это способность выражать вовне собственные эмоции, переживания и отношение ко всему происходящему. Ведь именно это и дает ребенку возможность войти в истинно человеческий мир – мир, где люди не отделены друг от друга непреодолимыми барьерами собственных маленьких государств, а имеют общий язык для переговоров друг с другом. Мир, где все люди, говорящие по-русски, называют столом один и тот же предмет, а англичане тот же предмет зовут по-другому, но тоже одинаково и т. д.

Вы скажете: какое отношение имеет способность к выражению собственных эмоций к столам? А самое прямое. Вы ведь наверняка задумывались над вопросом: зачем эмоции выражать? Ведь вполне можно переживать их внутри, не делая их доступными окружающим. Или выражать их так, чтобы просто выплеснуть энергию, в них содержащуюся, и опять же непонятным для окружающих образом. Но мы-то всегда стремимся к тому, чтобы нас поняли!

Естественно. Мы же хотим, чтобы окружающие в своей жизни наши эмоции как-то учитывали. А для этого необходимо, чтобы они их понимали. А знаете, что для этого нужно? Как ни странно, немного: чтобы одна и та же наша эмоция каждый раз проявлялась вовне каким-то одним, совершенно определенным образом. Это может быть все что угодно: слово, мимическое движение, интонация… Но совершенно определенная! Иными словами, каждая эмоция должна иметь свое обозначение. Вот эти-то обозначения и ищет в первые два года своей жизни ребенок, когда опробует различные звуки и начинает привязывать их к тем или иным явлениям окружающего мира.

И наконец, третье важнейшее жизненное умение – умение обращаться со своей агрессией. Разговор об агрессии обычно очень трудный. В нашем сознании почему-то очень прочно утвердилась идея: агрессия – это плохо. А, собственно говоря, почему? Ведь если вдуматься, то агрессия – это всего-навсего энергия, направленная на окружающий мир. Мне что-то в этом мире не нравится; я считаю, что вполне в силах это изменить, – вот я и направляю на это свою собственную агрессию. Кстати, в животном мире все происходит точно так же. Один волк вторгся на территорию другого. Тот, чья территория нарушена, пускает в ход агрессию, чтобы отстоять свои интересы.

Получается, что агрессия – совершенно необходимый инструмент, позволяющий нам изменять в себе и окружающем мире то, что мы в принципе в силах изменить. Откуда же взялась идея, что агрессия – это так уж ужасно? Причин тому может быть много, и их рассмотрение вполне достойно не просто отдельной книги, а многотомного исследования. Давайте просто снова обратимся к сравнениям из жизни животных. Лошадь – животное, которое может быть крайне полезным для человека. Она – и средство передвижения, и тягловая сила, и забавный аттракцион для ребятишек, да и просто необыкновенно красивое и преданное существо. Но каких же бед она может натворить, когда ею овладевает безумный страх! Если лошадь «понесет», она и без разбору своротит все, что окажется на ее пути, и всадника насмерть расшибет, и многое другое может с перепугу сделать… Вот и с агрессией примерно так же – она может быть очень полезным, практически незаменимым инструментом в одних ситуациях и страшной разрушительной силой – в других. Проще всего сказать, что агрессия – это и есть наша сила. А сила не бывает ни плохой, ни хорошей – все зависит от того, как мы ее используем.

Что же можно считать, условно говоря, «хорошей», «правильной», полезной агрессией, а что – «плохой», «неправильной», разрушительной? В каких случаях лошадь «хороша»? Когда она управляема, едет туда, куда нужно, и с той скоростью, которая нужна всаднику. То же самое – и с агрессией. Когда она управляема, целенаправленна и точно дозирована – «плохой» она стать не сможет по определению, даже если окружающим она не слишком-то нравится. Окружающим вообще многое не нравится. В самом деле, разве может им понравиться, если вы считаете, что правы, и доказываете им свою правоту? Разве им может понравиться, если вы получаете то, на что они сами претендовали? Да и вообще во многих случаях «агрессия» – это скорее оценка окружающими того, что им не нравится, нежели реальное описание ситуации. Если некое государство нападает на другое с целью вернуть себе территории, ранее принадлежавшие ему, – агрессия ли это? С точки зрения государства, подвергшегося нападению, – конечно, да. С точки зрения государства, стремящегося вернуть себе свое же, – конечно, нет.

Вот и попробуйте с этой точки зрения ответить себе на вопрос: так ли уж плоха агрессия, как принято считать? И стоит ли мешать ребенку освоить умение ее проявлять? Особенно если вспомнить, что освоить – это как раз и означает научиться ею грамотно, целенаправленно, управляемо и эффективно пользоваться.

И еще представьте себе, как выглядит жизнь человека, напрочь этого умения лишенного. Правильно. Он свои интересы отстаивать в принципе не способен, делать может только то, чего хочет от него окружающий мир, – и иметь соответственно может только то, что он позволяет ему иметь. Хотите такой судьбы для своего ребенка?

А если не хотите, то придется признать, что попытки ребенка в возрасте 1 – 2 лет проявить свое недовольство – укусить, ударить, оттолкнуть и пр. – являются совершенно необходимым условием его нормального развития.

Другое дело, что формы проявления агрессии могут быть разными. И очень важно понимать, что это отнюдь не всегда злость, раздражение, неприязнь или неуважение к окружающим. Самые жесткие формы проявления агрессии плохи не потому, что они не одобряются окружающими, а потому, что они порождают в этих окружающих стремление бешено сопротивляться. Если я хочу чего-то добиться, мне важно учитывать последствия собственных действий – а значит, и агрессию имеет смысл проявлять не как угодно, а с учетом реакции окружающих.

Здесь, кстати, важно запомнить еще одну очень простую истину. Впрочем, хотя она и очевидна, ее тем не менее большинство людей – и уж точно родителей – постоянно из виду упускают. Любой человек имеет право испытывать любые чувства по отношению к любому человеку или явлению окружающего мира. Это означает, что ребенок имеет полное право злиться на маму. Более того – став постарше, он даже имеет право понять, что он ее не любит. Но и мама имеет ровно те же права. Всегда.