На страницах светской хроники, где Бенни всегда называли одним из самых завидных нью-йоркских женихов, он был теперь объявлен черной овцой семьи Барси.

К удивлению Кейна, семья не открестилась от него. Умным шагом было бы отречься от него, но по телевидению показали, как Бенни и его отец помогают бабушке Жизеллы выйти из машины около офиса лучшего адвоката.

Они разорятся, стараясь выручить Бенни и помочь ему избежать тюрьмы, но, похоже, это их не волновало.

Кейн следил и за акциями компании отца Жизеллы. Они также катастрофически упали в цене. Связь Драммондов с семьей Барси и недавний роман Жизеллы и Кейна отпугнули многих лучших клиентов ее отца.

В желтой прессе предпринимали попытки втянуть Кейна и его компанию в скандал, но его департамент по связям с общественностью охарактеризовал его отношения с Жизеллой как «легкую интрижку». Его команда сделала заявление, что они были обмануты «Барси минералз» наравне с другими инвесторами.

Его собственные счета были разморожены, и он снова принялся за работу. Валтерз и другие инвесторы приползли обратно, готовые вложить деньги в редкие металлы, если он найдет на этот раз честного геолога. Он передал все эти дела одному из своих заместителей, потому что его интерес к этому вопросу иссяк.

Что же было между ним и Жизеллой? «Легкая интрижка»?

Вопреки своему рациональному суждению он начал подумывать о том, чтобы предложить им помощь той ночью. Она не позволила ему. Ей не нужны были материальные вещи.

«Если ты думаешь, что всем от тебя нужны только материальные блага, ты неправильно оцениваешь себя. Потому что ты достоин любви».

Из всего, чему он не доверял, любовь стояла на первом месте. Жизнь была легче, если верить, что любовь — это просто выдумка.

«Я люблю тебя, Кейн».

Почему ему так больно было услышать это?

Он невидящим взглядом смотрел в окно. Позади него на столе лежал потертый бархатный футляр. Он думал о том, что, если бы настоял, чтобы она взяла себе эту чертову серьгу, она могла бы продать ее Рохану. Это помогло бы ее семье пережить трудные времена. Бенни получит по заслугам, но, по крайней мере, вся остальная семья не пострадала бы.

Он поискал в Интернете информацию о том, что Рохан внес за Розалию залог, чтобы ее выпустили из тюрьмы. Если такая информация и существовала, она была не на английском языке. Если Рози просила Рохана о финансовой помощи семье, этого тоже не было в Интернете. Насколько Кейн мог судить, эта пара залегла на дно. Он просмотрел светские новости, и там ничего не было сказано о том, что Рози вернулась в Нью-Йорк.

Это, должно быть, очень волновало Жизеллу. Как ни цинично он относился к любви, он знал, что она любит кузину.

Его телефон зазвонил, но он проигнорировал звонок. Однако этот звонок напомнил ему, что он не может весь день стоять у окна и размышлять о семье Барси. Ему нужно было управлять бизнесом, который он с таким трудом создал с нуля. Афера Бенни могла стоить ему всего этого.

Вместо этого рухнет в одночасье все, что бабушка Жизеллы вложила в компанию, начав с продажи серьги. Все эти усилия и труд, которые она и ее дети затратили, создавая «Барси на Пятой», все пойдут прахом. Это будет стоить Жизелле ее собственной карьеры, по крайней мере на некоторое время. Она не утратит своего мастерства, но без звездной репутации ее семьи и престижного местоположения на Манхэттене ей придется нелегко восстанавливать свою карьеру.

Она выплывет, он знал это. В ней была напористость, доставшаяся ей от бабушки. Но этого не должно было с ней случиться.

Господи, какой милой она была в тот день, когда он показал ей серьгу. Как маленькая девочка, делающая доклад на уроке, она рассказывала ему о ювелирном деле с таким воодушевлением, что ее глаза сверкали ярче, чем все эти сапфиры и бриллианты в окружении отполированного желтого золота.

Он тогда наблюдал за ней и чувствовал что-то, чему не мог подобрать названия. Не только привязанность и восхищение, но и что-то другое. Когда они последний раз занимались любовью, он испытывал чувства, которых прежде никогда не испытывал. И это прогнало боль, с которой он жил так долго.

Но теперь эта боль вернулась. Она усиливалась с каждым днем. Всякий раз, когда он думал об их последнем разговоре, он испытывал немыслимые мучения.

«Ты достоин любви».

Он был так уверен, что она хочет использовать его, и в то же время страстно желал, чтобы она пришла к нему. Хотел, чтобы она попросила его о помощи. Он выругался. И пошел еще раз посмотреть на чертову серьгу. Была ли она проклята? Потому что она приносила одни несчастья.

Его телефон снова зазвонил, но он только выругался. Ему было наплевать, кто звонит и процветает или гибнет его компания. Как он мог думать о таких мелочах, когда Жизелла так страдала? Она, должно быть, была в полном отчаянии. Основа основ, ее семья, была под угрозой.

Он стоял у стола, опершись на него руками, свесив голову и закрыв глаза. И наконец уяснил, почему ее бабушка встала на сторону внука, несмотря на то, что его действия могли стоить ей всего, ради чего она работала всю жизнь. Он понял, почему Эсти продала серьгу, хотя это было драгоценным даром отца еще не рожденного ею ребенка. Какое значение имеют вещи, когда люди, которых любишь, нуждаются в твоей помощи?

Он поднял голову и посмотрел на вещи, которые так бережно хранил и ценил. Резные хрустальные бокалы и сорокалетний скотч, стоявшие на полке с бесценными винами. Ковер ручной работы, шкаф из двухсотлетнего кедра, картины на стенах. Престижное местоположение и прекрасный вид на залив из окна.

Какое все это имело значение, если Жизелла страдала, а он не использовал все средства для того, чтобы облегчить ее боль?

«Я люблю тебя, Кейн».

Мог ли он верить этому признанию? Он не знал этого, но его сердце мучительно сжалось, и он с абсолютной уверенностью понял, что любит ее.

Жизелла сходила с ума. Из-за того что «Барси на Пятой» втянули в расследование действий Бенни, ей нельзя было работать, а работа была ее единственным лекарством от стресса. Это сказалось и на ее доходе: магазин был закрыт, счета заморожены. И компания ее отца понесла огромные убытки, так что он уже не мог платить ей ее обычное содержание.

Несмотря на это, они с матерью предложили продать свой дом, чтобы покрыть расходы на адвоката Бенни. Или хотя бы заложить его. Они стали искать жилье поменьше и обсуждать, что из их имущества придется продать. И это тоже угнетало Жизеллу.

Ее стресс усилился после видеозвонка Рози, когда они впервые после ее отъезда в Венгрию смогли поговорить откровенно.

— Если обвинения против тебя были сняты еще неделю назад, почему ты все еще в Венгрии? — спросила Жизелла.

— Я хочу вернуться домой, но… Не говори маме, ладно? Но… я беременна.

— Что?

— Я знаю, знаю. Виктор сказал, что хочет жениться на мне, но это было раньше. Мы не можем объявить о нашей помолвке, потому что это плохо отразится на его семье и их бизнесе. Насколько плохи наши дела?