— Надо же, где ты умудрилась простыть?

Тут Эрине уже было сложно понять, действительно ли лейтенант обеспокоен или же он злорадствует. Он положил ладонь на её лоб, отчего девушку пробрало чем-то сродни ужасу, но в то же время удовольствию, из-за которого немели кончили пальцев от восторга. Её лицо стало гореть ещё сильнее, Эрина даже представить не могла, какого оттенка у неё кожа.

Фил продолжал:

— Вроде бы, температуры нет. Но ты красная, как варёный рак. Пойдём-ка, я отведу тебя в общагу.

Эрину всю передёрнуло как от холода.

— ЧЕГО?! — воскликнула она.

— Отведу тебя в общагу, Подсолнух. А то вдруг где-нибудь навернёшься, в силу своей неуклюжести, и сдохнешь в сугробе.

Это уже родное и неприкрытое, хоть и мягкое, злорадство немного успокоило Эрину, дыхание восстановилось, жар спал, а дрожь уменьшилась. Все её мысли теперь взывали к одному: «Скажи же ещё какую-нибудь гадость! Скорее реабилитируйся в моих глазах!». Эрина даже думать не хотела, что в нём есть что-то доброе и человеческое. — Пойдём, пойдём. Не стой как вкопанная.

— Мне уже лучше, лейтенант.

— Не годится. Пошли.

— Но…

— Пойдём, Эрина.

И вот опять. Для неё стало теперь большой загадкой, почему же лейтенант сейчас обращается к ней по имени, хотя совсем недавно злорадствовал на тему того, что она откликается только на «Подсолнух». Всё стало совсем непонятно и дико, когда эльф помог девушке собрать свои вещи. Возможно, он действительно считает, что она плохо себя чувствует. Но тем не менее, Эрина сказала:

— Я сама тогда дойду, раз уж вы меня прогоняете…

— Это ещё почему?

— Ну… — Эрина замялась, вспомнив тот инцидент с Ричардом. — Уже кто-то знает, что вы со мной занимаетесь, и… не очень положительно к этому относятся.

Фил в недоумении вздёрнул бровь и скривил рот, демонстрируя искреннее непонимание, но быстро высказал своё мнение:

— Какая разница? Завидуют, вот и всё. Ты им жалуйся побольше, какой я тиран и что постоянно оскорбляю тебя. Могу пару фингалов поставить для правдоподобности…

— Но вы же сказали только про оскорбления! — испуганно вскрикнула Эрина.

— Порой мои оскорбления больно бьют человека…

— Это точно…

В итоге лейтенант довел её не просто до общежития, а даже до двери комнаты, чем вызвал множество пристальных и недоумевающих взглядов со стороны тех, кто оказывался неподалёку. Эрину же одолевала радость: судя по всему, Панкрат так боялся Фила, что не высовывался лишний раз, только заслышав его шаги. Уже стоя у двери, он с облегчением больше для себя сказал:

— Ну, что ж. Хорошенько отдохни эти два дня. Пока.

И так же быстро, как Фил проговорил эти слова, он ушёл прочь, оставив Эрину наедине с собой и своими мыслями, чувствами и переживаниями. Ещё полминуты она округлёнными глазами пялилась туда, куда ушёл лейтенант, ощущая внутри что-то странное, похожее на щекочущий комок иголок в животе. Эрина потрясла головой и уверила себя, что просто хочет есть. И, видимо, очень сильно. И, скорее всего, хочет чего-то мясного.

Она зашла в комнату, где были Рикки и Фрида. Фрида что-то читала, лёжа у себя на кровати, закинув ногу на ногу, а Рикки прихорашивалась, очевидно, планируя этот вечер и, возможно, ночь провести не здесь. Рикки первая обратила внимание на бледную Эрину, стоявшую как приведение у входной двери и потуплено глядящую в пустоту. — Что случилось, Эрина? — забеспокоилась Рикки, отложив кисти, которыми вырисовывала макияж глаз, делая их ещё более яркими и выразительными.

— Тошнит. Хочу есть, — пробурчала Эрина, побредя к маленькому холодильнику. — У нас есть колбаса? Сосиски? — Лука поделился чем-то ужасным, посмотри, может, тебе зайдёт, — ответила Рикки, внимательно и встревожено наблюдая за соседкой, которая двигалась как измученное приведение. Эрина же обнаружила в холодильнике кусок сала. Специфическая пища, которую мало кто способен оценить.

— Чего это Лука расщедрился? — удивилась Эрина, взяв этот кусок и понюхав его: пахло вкусно.

— Ему родители часто что-то такое присылают, хотя он сам со всем не справляется, а что-то даже не любит, как эту штуку, — отвечала Рикки, потихоньку возвращаясь к своим делам, всё ещё оборачиваясь на Эрину, согнувшуюся у холодильника. — Чтобы ел и вес набирал, видимо. А то он и правда тростиночка. Ну, зато из рода прославленных магов! Рикки говорила правду: о семье Распутиных не слышал только глухой, который, к тому же, не умел читать. Клан людей-волшебников, обладающих секретными потомственными знаниями и уникальными техниками использования магии. Более того, именно их семья в своё время, много веков назад, внедрила магическую энергию в обиход и широкое использование, вплоть до того, что в некоторых частях света магия заменяет электричество и создаёт тепло, а где-то используется для улучшения плодородности сельскохозяйственных культур.

Но все эти интересные факты, всплывшие на миг у Эрины в голове, быстро ушли на второй план, и она жадно вцепилась зубами в кусок сала, старательно пытаясь его откусить, но тот слишком хорошо тянулся. Эрина же не сдавалась. На эти потуги обратила внимание Фрида, отложив книгу, и сказала: — Слишком много сразу не ешь, а то плохо будет. Лучше возьми хлеб.

— Агрррр! — рычала Эрина, как дикий зверь, уже всё же сумев оторвать и зажевать кусок, который буквально таял у неё во рту, растекаясь склизким жиром, но с крайне приятным вкусом душистых специй, соли и перца. — Обалдеть! Это вкусно! — Буэ-э-э… — Рикки не понимала этого восторга.

— На безрыбье и рак — рыба, — проговорила Фрида, снова уставившись в книгу. — Хотя мне тоже эта пища в обычной ситуации не по душе.

— Так, хватит! А то правда ещё стошнит! — Рикки снова бросила все свои дела, подбежала к Эрине, вырвала буквально у неё изо рта этот злополучный кусок и зашвырнула обратно в гудящий холодильник, после закрыв собой доступ к нему для соседки. Та опечалено закряхтела.

— Мне нужно заесть стресс! — воскликнула Эрина, пытаясь пробраться к холодильнику.

— Скушай яблочко!

— Нет яблочка! Я утром съела!

— Свари кашу!

— Я умру с голоду, пока буду её варить!

— Овсянка варится десять минут, Эрина!

Фрида периодически поглядывала на битву, развязавшуюся у холодильника, и вслух посвистывала.

— А чего стрессуешь-то? — поинтересовалась эльфийка.

— У меня был тяжёлый день!

— Подумаешь, снег убирала! — Рикки уже с трудом её отталкивала.

— Не только! У меня были важные дела! Отдай мне моё сало!

— Тише вы обе, а то Панкрат придёт и засрёт тут всё своими гусиными перьями, — буркнула на них Фрида. — Рикки, иди собирайся, а то опоздаешь. Эрина, давай-ка сходим с тобой куда-нибудь в город, поужинаем.

Рикки и Эрина в