– Товарищ помкомот, вас вызывает комбат! – Запыхавшийся посыльный аж закашлялся. – Приказано срочно.

– Пойдём.

Я придирчиво оглядел себя и, не найдя огрехов, пошёл вслед за посыльным.

Командиром у нас был комроты Ермолов Сергей Сергеевич. Да, родственник знаменитого Ермолова, бывший капитан Конно-гренадерского полка. Ему уже сорок пять стукнуло, но по внешнему виду не скажешь. Подтянут, опрятно одет и постоянно выбрит! И это на таком морозе! Когда комполка комбат Сергачёв (во-во, я тоже шизею от такого авангардизма!) у себя на совещании сообщил, что сформирован танковый батальон, и представил его командира, все были в растерянности. Ещё бы, опять «бывший»! А где командиры из народа? Ужас и караул! Но Сергачёв менять своё решение не собирался, и вскоре пришлось констатировать, что дело своё ротный знает отменно. Положенный по штату пулемётно-стрелковый батальон, как и бронедивизион и оные службы, теперь нам, увы, не доступны. Ибо, согласно приказу только что образованного УММ (Управления по механизации и моторизации) РККА, наш полк стал территориальный. И это на следующий день после создания! А посему вот вам, товарищи, рота танков, взвод бэашек и пару взводов пехоты с пятью машинами. Какой штат батальона стал, сами понимаете, да. Ротный унывать не стал, а развернулся во всю ширь своей души, да так, что даже раздолбаи-стрелки, любящие сачковать, мигом забыли своё «тупоумие». Теперь все команды исполнялись живо, как говорится, «с огоньком», а то раньше народ на ходу спал. Правильно, хорошего бойца какой командир отдаст? Повезло, кстати, что у пехоты командир совмещал и должность военкома. Атавизм, между прочим, но в нашем случае манна небесная. Хотя Сомов молодой парень, ему всего двадцать, но седая голова сразу снимала вопросы, как он оказался на этой должности. Он мой тёзка, тоже Алексей. Поначалу к нему бегали чересчур умные бойцы, вот только вместо укорота «бывшего» получали дополнительно взыскания и наряды, как пролетарии от пролетария. И троих особо наглых просто услали обратно в часть. Правда, батальонный комиссар полка, приехав к нам, упросил взять назад этих олухов. А на построении сообщил, что бойцы, проявляющие небрежность, будут отправлены обратно в Читу. И больше он не будет «вытирать сопли» разным несознательным красноармейцам. После этого дисциплина поднялась на недосягаемую высоту. Обратно в Читу с «волчьим билетом» никто не хотел.

Входя в дом, в котором разместился штаб батальона (он же штаб полка), я невольно разволновался. И грехов вроде за мной нет, а всё равно не по себе. В армии без году неделя, а вот возьмёт сейчас и снимет с командира машины, даже не за огрехи, а потому что молод ещё. Да и своё мнение насчёт дня и ночи… М-да, помалкивать надо в тряпочку. А не выпячивать ум… Эх, чего уж по волосам-то плакать! Завистников же у нас всегда хватало (и нынешние времена не исключение), а оступившегося всегда старались добить. С такими невесёлыми мыслями я вошёл в комнату.

– Товарищ комроты, командир броневика помкомот Мельников прибыл по вашему приказанию, – отбарабанил я, едва войдя.

– Проходи, Алексей, садись. Какое состояние матчасти? – сразу перешёл Ермолов к насущным вопросам.

Опасения у него за судьбу ценной боевой единицы были. Тут разом, как говорят японцы, несколько стихий могли сделать чёрное дело: неопытность командира, природа (мороз весьма приличный) да и вышестоящее командование, весьма охочее прибрать броневик вместе с экипажем для своих нужд.

– В полном порядке, – подскочил я. – Обслуживание проведено. Выезд возможен в любой момент.

– Очень хорошо. – Он махнул рукой, мол, сиди. – Сапёры сейчас будут делать «зимник». Твоя задача – охрана. Старшим пойдёт помкомвзвода Полещук Игнат Евграфович. Вопросы?

– Кто ещё, кроме меня, их сопровождает?

Для чего меня отрядили, понятно. Недавно постреляли красноармейцев, которые чинили мост. Трое раненых. Кто это сделал, так и не нашли. Вот и думай…

– Никто. Броневик и восемь бойцов, – отрезал Ермолов. – Всего, считая водителя и младшего командира. Этого вполне достаточно. Что-нибудь ещё?

– Нет, всё понятно. Разрешите идти?

Не бог весть расклад получается: помкомвзвода и водитель в кабине, в кузове шестеро с винтовками. Не очень хорошо. Тут, наоборот, бэашка очень бы пригодилась. А лучше две. Башни развернул в разные стороны – и ни одна сволочь не подойдёт, да и обстрелять побоится. Снаряд запросто можно получить. И плевать, что в большинстве он после разрывается на две части. Именно тебе достанется «бракованный», хех, и нашпигует тебя осколками.

– Да. Можете быть свободны.

…Хотя Мельников давно ушёл, Ермолов всё ещё думал, а справится ли этот парень? Молод, конечно, но зато у молодых есть жажда новых знаний и открытий. Что ж, офицера – а про себя он именно так и называл командиров – невозможно воспитать в тылу. Да, можно дать знания, но всё показывает бой. И вот тут и решается, кому жить, а кому умирать. Посмотрим, выплывет он или утонет…

Если бы я мог читать мысли, то наверняка спорол бы глупость. Но мать-природа позаботилась о своих детях. Интересно, думал я, чем они собрались дорогу чистить? Прошедшие снегопады создали массу трудностей для движения машин. На ум приходил лишь трактор, но и он без навесного оборудования никуда не гож.

Мощный рык заставил меня посмотреть направо. Словно крейсер, раздвигая стальным носом снег, шёл Я-3[10].

– Твою мать… – Больше слов мне подобрать не удалось. Цензурных.

От удивления я застыл на месте: где достали и как смогли привезти его сюда? Эти мысли метались в голове, не находя ответов. Их же по пальцам можно пересчитать, там практически всё за валюту закуплено. Блин, ну не помню, были такие красавцы здесь или не были! Ладно, сейчас надо парней собрать и представиться пусть временному, но начальству.

– Товарищ помкомвзвода, броневик 030 прибыл в ваше распоряжение.

Стоящий напротив меня сапёр с интересом смотрит на нас. Позади меня короткой шеренгой замер экипаж. На вид Полещуку не менее сорока, мощный такой, кряжистый дядька. Мне на ум пришло дополнить его шинель погонами с лычками старшего унтера… да как по нему чин.

– Ух ты! – Высунувшийся из кабины водила (с «голыми» петлицами и без эмблем) скептически окинул взглядом меня, строй экипажа и сам броневик.

Не обращаю на него ни малейшего внимания, будто его в природе не существует. Судя по всему, и командиру сапёров этот хохмач не нравится.

– Командир броневика помощник командира отделения Мельников. – Хоть и справился с голосом, но рожа наверняка красная от злости.

А этот… ухмыляется…

– Олейник, – с металлом в голосе произнёс помкомвзвода. – Наряд вне очереди.

– Есть наряд вне очереди, – скривился водила и с независимым видом нырнул в кабину, делая вид, что занят каким-то ремонтом.