Сейчас даже та ужасная, тесная и неудобная квартирка,которую снимали Таня и Лада, казалась Кате образцом уюта и комфорта. Конечно,там были тонкие стены, через которые можно было расслышать голоса соседей;конечно, там были сами эти соседи — пьяницы, дебоширы, отвратительные, грязныеи злые, как назвал таких людей известный итальянский кинорежиссер. Конечно,ванна там была в ржавых потеках, а то, что текло из кранов, только условноможно было назвать водой. Но все же там были крыша над головой и дверь, пустьочень хлипкая, которая отделяла жилье от внешнего мира.

А сейчас Катя оказалась буквально на улице — без денег, безтелефона, без документов.

И Седрик… Не успела она почувствовать к этому человекусимпатию, как он исчез из ее жизни, не оставив ей ни телефона, ни адреса…

— Садитесь в машину, — раздался вдруг совсем рядомзнакомый голос.

Катя обернулась… и увидела рядом с тротуаром «ауди» Седрика.

Сам бельгиец выглядывал из машины, делая ей приглашающийжест рукой.

— Садитесь, Катрин! Ночная Москва — не самое подходящееместо для одинокой красивой женщины… вернее, так — красивой и одинокой!

— Вы не уехали! — выдохнула Катя, почувствовавогромное облегчение. И еще ей почему-то захотелось плакать.

— Как я мог уехать, не убедившись, что вы попали ксвоим друзьям!

Действительно, как она могла про него так подумать?

Катя села в «ауди» и откинулась на мягкие подушки.

Жизнь была не так ужасна, как казалось ей пять минут назад.

Правда, все проблемы оставались неразрешенными, и первая изних — куда сейчас ехать.

Седрик очень мил, но не может же она взвалить на него всесвои несчастья?!

Машина свернула за угол.

Вдруг впереди возникла фигура гаишника. Он поднял жезл иподал знак остановиться.

Седрик сбросил скорость.

И тут Катя вспомнила, с чего начались ее несчастья…

Точно так же ее остановил мнимый гаишник.

Потом ее затолкали в багажник, отвезли в лес и едва неубили…

Правда, сейчас они не на загородном шоссе, а в цент—реМосквы, и она не одна, рядом с ней сидит Седрик. Но опасность от этогостановится не многим меньше. Тем более что невдалеке виднелась припаркованнаявозле тротуара черная машина с выключенными фарами. Марку ее разглядеть Катя несмогла, но увидела, как в темном салоне вспыхнул огонек зажигалки.

Все эти мысли пронеслись в Катиной голове в считанные долисекунды, «ауди» еще не успела остановиться.

— Не останавливайся! — закричала Катя и схватиласьза руль. — Уходим! Уходим как можно скорее!

— Почему? В чем дело? — растерянно спросил Седрик,но уже послушно нажал на газ и объехал матерящегося милиционера. — Почемумы не должны были останавливаться? Ведь это был офицер полиции! Мы обязаны былиподчиниться!

— Никакой он не офицер полиции! — выдохнула Катя,оборачиваясь и глядя на взбешенного «гаишника». — Это бандит, понимаешь?Самый настоящий бандит! Мафиози!

«Гаишник» тем временем подбежал к черной машине, которая уженабирала скорость, ее задняя дверца распахнулась, и «гаишник» впрыгнул назаднее сиденье.

— Откуда ты знаешь, что это бандит? — настороженноосведомился Седрик, проскакивая светофор на желтый и разгоняясь.

— Да уж поверь мне — знаю! — отмахнулась Катя,машинально отметив, что они незаметно перешли на ты. — Хотя бы то, что онне стал передавать твой номер по рации, а сам бросился в погоню. Между прочим,на какой-то подозрительной машине. Явно без милицейских знаков. И вообще, лучшеповерь мне и не задавай вопросы, а постарайся оторваться от преследования, еслине хочешь, чтобы твой труп завтра утром нашли на какой-нибудь свалке. Рядом смоим трупом.

— О-ля-ля! — испуганно воскликнул Седрик, крутовыкручивая руль. — Я слышал ужасные истории о русской мафии, но никогда недумал, что столкнусь с ней на самом деле!

— Надеюсь, что все же не столкнешься, — прошепталаКатя, оглядываясь и сжимая кулаки. — Надеюсь, что мы от них сумеем удрать!Сейчас все зависит от тебя!

Как ни странно, Седрик оказался замечательным водителем. Онмчался по улицам, распугивая немногочисленных ночных прохожих и нарушая всесуществующие правила. Два или три раза он был на волосок от столкновения, одинраз развернулся буквально на одном колесе, один раз чудом не врезался в столб.

Черная машина мчалась за ними как приклеенная.

— Теперь ты мне веришь? — прошептала Катя. —Если бы это была полиция, нас бы давно перехватили. И гонялась бы за нами неодна машина…

Седрик с сомнением покосился на нее и снова надавил напедаль газа. «Ауди» промчалась два квартала, резко свернула и оказалась в узкомпереулке.

Катя бросила взгляд в зеркало заднего вида.

Черной машины не было.

— Кажется, мы оторвались! — проговорил Седрик,вытирая пот со лба.

— Подожди радоваться! — Катя напряженновглядывалась в темноту. Место показалось ей знакомым. И кажется, впереди ихподжидал неприятный сюрприз…

Переулок повернул под прямым углом и уперся в тупик.

— О-ля-ля! — воскликнул Седрик, ударив порулю. — Кажется, мы попали в ловушку!

— Нас в нее попросту загнали! — поправила егоКатя. — И клетка захлопнулась!

Действительно, позади показалась та самая черная машина.

А впереди, в конце тупика, стоял массивный джип свыключенными фарами.

— Я кретин, кретин! — воскликнул бельгиец. —Позволил загнать себя в этот тупик…

— Ты ни в чем не виноват, — мертвым, лишенным надеждыголосом отозвалась Катя. — Ты не знаешь Москву… ты и так сделал все, чтомог. Вот я действительно очень перед тобой виновата. Втянула тебя в этоткошмар… Я приношу всем, с кем соприкоснусь, одни несчастья! От меня нужнодержаться как можно дальше, как от зачумленной!

— Не говори так, — тихо прервал ее Седрик. —Что бы ни случилось, я рад тому, что встретил тебя!

— Да уж, большая радость!

Дверца джипа распахнулась, из машины вышел рослый парень вчерной кожаной куртке, неторопливой, валкой походкой подошел к «ауди»,наклонился к пассажирскому окну и проговорил с медлительной уголовнойрастяжкой:

— Пересаживайтесь в нашу машину. Вас ждут.

— И не подумаю! — огрызнулась Катя.

Она понимала всю безнадежность своего положения, но нехотела сдаваться без сопротивления.

Уголовник распахнул дверцу и легко, как перышко, вытащил еенаружу.

— Отпустите даму! — выкрикнул Седрик, выскакиваяиз машины. — Немедленно отпустите ее!