В то время на нашем телевидении работали знаменитые ведущие — Виктор Балашов и Игорь Кириллов. И знаете, мы немножечко их играли, я лично иногда подглядывал за ними. Все герои «Кабачка «13 стульев» были вроде бы поляками, а пан Ведущий для меня являлся этаким связующим звеном между советскими зрителями и воображаемыми панами и пани, которые отдыхали в «Кабачке». Образ моего героя был интернационален.

Роль пана Ведущего на телевидении стала для меня настоящим счастливым билетом. Ты сразу становился популярным среди миллионной аудитории. Доброжелательные наши зрители нас в основном хвалили, давали дружеские советы. Это была первая народная телевизионная передача с постоянными героями, с единством места и стиля. Для большинства телезрителей наши дурашливые, порой наивные сценки и репризы служили своего рода отдушиной в их зарегламентированной жизни.

Аромат какого-то «ненашего», большинству незнакомого уюта и комфорта. «Кабачок» для советских зрителей был маленьким «окном в Европу», словно тяжелый «железный занавес» превращался в бамбуковую занавеску, легко раздвигаемую руками…

«Кабачок «13 стульев» (1977)

Название сериала придумали не сразу. Оно появилось лишь на выходе восьмой серии программы. Новое имя проекта выбирали всей страной. Даже конкурс объявили. Награда — ящик чешского пива. Среди вариантов были «Голубой попугай», «Клуб чудаков», «Забегаловка», «Подвальчик», «Корчма», «Кафе «Улыбка»… Победителем конкурса стал Виктор Заявлин, работавший на проекте переводчиком с польского: «Ну, можно назвать «Кабачок «13 стульев», — предложил он руководителям проекта. Почему 13? Потому что в студии тогда оказалось 13 стульев.

Заграничная иллюзия

Авторами «Кабачка» стали Анатолий Корешков и Рустем Губайдулин. Они читали польские, югославские и чешские юмористические журналы. Из них черпали идеи и писали миниатюры. Так в «Кабачке» появились паны и пани.

Что касается содержания, то уже через два года после того, как «Кабачок» вышел на экраны, были сыграны все миниатюры иностранных авторов, взятых за основу программы. Поэтому сценарий стали писать наши корифеи юмора: там были и Григорий Горин, и Аркадий Арканов, и, естественно, Марк Анатольевич Захаров, который иногда был и постановщиком, и автором миниатюр.

Шутки в сериале разбавляли зарубежными песнями и мелодиями. Так авторы «Кабачка» знакомили своих зрителей с новинками западной эстрады. Правда, пели паны и пани под фонограмму. А чтобы точно попадать в песню, артисты учили тексты на языке оригинала. Они так же подражали и в танцах.

Это был глоток свежего воздуха с Запада. В то время страна жила за железным занавесом. Советские женщины одевались, по остроумному высказыванию Вячеслава Зайцева, в серые саркофаги, а дамы «Кабачка…» демонстрировали экстравагантные наряды, дерзкие прически, яркий, непривычный макияж. Причем актрисы подбирали все сами, каждый раз ломая голову над тем, в чем выйти в кадр. Здесь простой советский человек мог увидеть и современные тенденции моды, и посмотреть, как живут на буржуазном Западе, и даже послушать зарубежные хиты, которые не передавались ни по нашему телевидению, ни по радио.

В передаче было то, что начинало активно внедряться в повседневный советский быт: бар, высокие бокалы, чашечки, кофе, прически. Старались соответствовать этому и в своих домах. В то время Польша во многом была образцом для СССР. Варшаву называли «Восточным Парижем».

Так я стал участником знаменитой передачи, и на нас обрушилась невиданная популярность, о которой мы и подумать не могли, когда это все начиналось. Развлекательных программ на телевидении тогда практически не было, а в нашей передаче был довольно-таки смелый и острый по тогдашним временам юмор. Это была маленькая хитрость — дескать, все не у нас, а у них, в Польше, происходит. Кроме того, это была и музыкальная передача. А музыкальные передачи, да еще с такими зарубежными шлягерами, тогда и вовсе отсутствовали. Мы открывали рот, а за нас пели сначала знаменитые польские артисты — Ежи Полонский, Марыля Родович, а потом потихонечку мы стали петь голосами Тома Джонса, группы «AББA».

В то время у нас на экране не принято было показывать, как люди проводят свое свободное время: отдыхают за чашечкой кофе в баре или ресторане, при этом обсуждая свои личные проблемы, неприятности. Однако в «Кабачке» все это происходило в атмосфере трогательной наивности и добрых взаимоотношений. Мы старались создать симпатичных героев, милых и добрых по отношению друг к другу. Что касается их внешнего вида, явно несоветского, то, конечно же, наши актрисы стремились соответствовать очаровательным пани, подражая им и в нарядах, и в прическах. Я помню, как Наташенька Селезнева в любом городе, где мы бывали на гастролях, всегда покупала что-то оригинальное, например, в комиссионных магазинах. Не всегда телевидение нас снабжало костюмами и вечерними платьями!

«Кабачок «13 стульев» (1978)

Создавая заграничную иллюзию, мы как бы невзначай критиковали и себя. Это был такой универсальный для того времени собирательный образ социалистического лагеря. Ведь во все времена взаимоотношения между людьми — мужем и женой, любовником и любовницей — строятся примерно одинаково…

Жизненные коллизии наших героев, конечно же, волновали телезрителей. Это вызывало потом очень живые эмоции, обсуждалось в обществе. Зрители узнавали наших героев у себя на работе, дома, в компании.

«Кабачок»-то будет?»

В начале программа была черно-белой и записывалась в режиме реального времени, актеры работали по обычному секундомеру, и если кто-то из актеров ошибался, то приходилось записывать все сначала. На выпуск одной программы (с учетом репетиций) уходило до полутора месяцев. Текст жестко редактировался, вернее будет сказать — «цензурировался», и «на усмотрение» актеров оставался лишь выбор мимики, интонации и жестов.

Даже одежда для съемок, выглядевшая для тех «совковых лет» шикарно, регламентировалась — так первая пани Катарина (Наталья Селезнева) была оштрафована за появление в мини-юбке. После переезда студии в Останкино «Кабачок» стал «цветным» и, к радости исполнителей, вечно спешащих на свои вечерние спектакли, начал выходить в записи.

Главные роли достались в основном тогдашним артистам Театра сатиры. Всего в съемках были занято около 50 актеров. Блистательная Татьяна Пельтцер сыграла ворчливую старушку пани Ирену. А великолепная Ольга Аросева — пани Монику, чьи шляпки покорили модниц того времени. А неподражаемые Спартак Мишулин (пан Директор), Зиновий Высоковский (пан Зюзя), Юрий Волынцев (пан Спортсмен), Рудольф Рудин (пан Гималайский), Роман Ткачук (пан Владек), Виктор Байков (пан Вотруба)? А кроме них, еще и Екатерина Васильева (пани Эльжбета), Георгий Вицин (пан Одиссей Цыпа), Владимир Долинский (чудаковатый пан Пепичек), Борис Рунге (пан Профессор), Валентина Шарыкина (пани Зося)… — поистине звездный состав задействованных артистов, признанных мастеров юмористической миниатюры.