На дрожащих ногах шла Катя по кораблю. — Вадюш, не так быстро. Я хоть рассмотрю. Хотя, если честно, голова кружится. — Катюш, что такое? Заморозил тебя? — Нет, товарищ капитан третьего ранга. Мне хорошо. Очень!

Вадим открыл каюту ключом. — Проходи. Катя осторожно ступила туда, кому никому без особого приглашения хода нет.

Всё очень просто. Узкая кровать. Рабочий стол. Шкаф. Небольшой диванчик. Телефон. Чайник на полочке.

Ветров стоял у неё за спиной. Не мешал разглядывать свое жилище. Катя прошла к столу.

— Вадя… Это…На столе стояли две очень похожие фотографии. Девушка за руку с мальчиком в бескозырке. На фоне парада кораблей. — На одной ты и Игорь. На другой я и моя мама.

— Вадюша, — задохнулась от эмоций Катя. Вадим взял её ладонь, поцеловал сначала самый центр. Потом безымянный палец с тонкой жёлтой полоской кольца. Катя потянулась к его губам. Мир снова исчез. Ничего и никого кроме любимого мужчины. Кроме его губ, кроме бешеного стука его сердца под её ладонями.

Через некоторое время в дверь деликатно постучали. Вадим открыл. На пороге стоял Музаферов с подносом. — Вот, Вадим Андреевич, чай, пахлава. И варенье. Черешневое. — Откуда добыл? — удивился Ветров. — Мама прислала. А у нас такой праздник сегодня. — Спасибо, Теймур Ахметович. — Кушайте на здоровье.

Пятнадцать минут в каюте. Чай с вареньем. Вкуснейшая пахлава, которой Музаферов ещё и с собой завернул. "Я помню, у вас ещё младшие".

Они сошли с трапа на причал женихом и невестой. Будто воздух стал другим. Вдруг снег пошёл крупными хлопьями. Закружил почти без ветра. Прошлись по быстро ставшему совсем белым городу.

— Вот тут сегодня банкет по случаю юбилея. В греческом зале. — Это как? — Это для старшего офицерского состава, — улыбнулся Ветров. — Но ты же уже старший офицер? — Старший. Только самый младший. А вот тут, он кивнул на здание напротив, — Я живу. Виктор с Никой оставили свою квартиру. — Они уже уехали? — Да, пока я в походе был. Там пока не очень всё налажено. Но я сделаю. Так, как ты захочешь.

Вадим произнёс это и сам испугался своих слов. Вот сейчас ему нужно будет показать Кате их будущий дом. Туда он её принесёт на руках после свадьбы. Вот из того окна на втором этаже она будет провожать его на службу. Если сбудется всё, что он сегодня загадал, надевая ей кольцо на палец.

Катя замерла. Вот он — порог взрослой жизни. Его дом. Их будущий дом. Место, возвращаясь в которое они оба будут говорить "Я дома!".

50.

Вадим протянул руку. — Пойдём? Посмотрим? Катя взяла его за руку. Стали подниматься по лестнице. Вадим глаз с Кати не сводил. Ту явно лихорадило. Главное, чтобы не заболела. Иначе, головы ему не сносить. Да и сам себе не простит.

А у самого дрожали руки так, что ключом в замок попал не с первого раза. — Ну, вот. Тут я и живу. Не шикарно. Но уже не общага. Там душ на этаже был. И кухня общая. И лейтенанты. — А чем плохи лейтенанты? — не поняла Катя. — А тем, — пояснил Ветров, помогая ей снять пальто, — Что каждому из них мне пришлось бы "начистить рыло", как выражается один капитан первого ранга. — Тищенко Михаил Борисович, — рассмеялась Катя, — Он ещё всегда обещания выполняет. И у него четверо детей. — О как! А откуда ты знаешь Тищенко? — Вероника рассказала. Он мамин одноклассник, оказывается. И на балу ко мне один капитан-лейтенант подходил. С корабля Тищенко как раз. — М-да, мне стоит взять мастер-класс у Михаила Борисовича. Я за тебя под палубу закатаю, Кать, — Вадим взял её за плечи. — Обещаю не давать повода, — Катя посмотрела на него серьёзно, — Покажешь мне свой дом?

Вадим опомнился, что всё это время они так и стояли в коридоре. — Понимаешь, Катюш, это после каюты мой первый настоящий дом. — Как так? — Я с одиннадцати лет жил в казарме. Сначала в Нахимовском. Потом в училище. Потом тут в общежитии. И я не очень умею всё это, — неожиданно для себя признался Ветров. И понял, что ему не страшно было показать Кате свою слабость. Настолько он был уверен, что она поймёт.

Катя прошла по комнатам. Пустовато. Необходимый минимум. Почти как в каюте. Но это даже и неплохо. Ветров ходил за ней следом, как привязанный.

Она остановилась у окна с широким низким подоконником. Отчётливо представила, как положит тут разноцветные подушки. И будет сидеть с книгой. Ждать Вадима и смотреть в окно на улицу. А зимой повесит гирлянду-штору. Катя обернулась.

Вадим любовался ей. И столько было в его взгляде сразу. Любовь, надежда, нежность.

Катя сделала два быстрых шага. Глянула на Ветрова снизу вверх. Взгляды встретились. Воздух вокруг загустел. Время стало вязким и тягучим. Катины пальцы сами потянулись к застежке на форменной куртке.

Вадим перехватил её ладони. Поднёс к губам. Поцеловал каждый пальчик. Катя пыталась дышать. Получалось через раз. — Катюша… Счастье ты моё, — Ветров уже себе не принадлежал. Только ей. Глазам, в которых он видел все её желания. Рукам, которые требовательно снимали с его плеч форму. Губам, которые не отрывались от его губ. Дыханию одному на двоих.

Катя плавилась, растекалась воском в руках Вадима. Откликалась на каждую ласку. Дрожала от желания почувствовать его кожа к коже. Требовала и получала невероятную нежность.

Кончики пальцев у Вадима горели от прикосновений к Кате. То, как она доверялась ему, сводило с ума. Мысль, что он первый мужчина, кто видит и чувствует её такой, уносила высоко. Катя дарила ему себя, получая его тело, сердце и душу навсегда и без остатка.

Оглушенные своим счастьем они лежали в обнимку. Вадим водил ладонью по Катиному подрагивающему животу. Катя пальчиками вычерчивала линии на руках и груди Ветрова.

— Вадюша, они не болят? — Катя очертила белые пятна ожогов. — Нет, давно не болят, — отозвался Вадим. Он никак не мог оторвать от неё взгляд. Теперь особенно чувствуя, что это чудо принадлежит ему. От маленьких пальчиков на стопах до кончиков пшеничных волос.

Возвращаться в реальность не хотелось. Вадим понёс Катю в ванную на руках. И она чувствовала, что кокон любимых рук — самое лучшее место на земле.

51.

Дома их уже ждали. И то, как они изменились за несколько часов своего отсутствия, было сложно не заметить.

Ветров по дороге купил ещё два букета. Продавщица посмотрела на них странно. Вадим только улыбнулся ей. Катя спряталась у него за спиной.

— Я скрывать ничего не намерен. Ты моя невеста. Это только наше решение. Но твои родные должны это знать. — А твои? — Витя с лета в курсе. Варваре я позвоню. Когда решим с регистрацией, позовём.

Катя снова удивилась про себя. Регистрация? Боже мой! Ей и невестой то удивительно быть. А женой… Это что-то пока плохо осознаваемое.

С порога на Ветрове опять повис Игорек. Потащил за руку играть в шахматы. — Подожди, друг. У меня разговор есть ко взрослым. — Что, опять папа ружье будет искать? А дед тебе всё поотрывает, да? — Это мы сейчас и узнаем.