Оказавшись в спальне, стараюсь не смотреть по сторонам. Краем зрения замечаю свою подвенечное платье, так и оставшееся висеть на спинке кресла, и тут же отворачиваюсь.

Воспоминания... они везде, в каждом уголке, в каждой половице этой комнаты, в каждой статуэтке, что смотрят на меня осуждающе... свидетели того утра.

Я рывком открываю дверь гардеробной и медленно, как по углям, подхожу к своему чемодану.

Вокруг, куда ни глянь, развешана дорогая брендовая одежда. Высокие шкафы с полками полными дизайнерской обуви всех цветов и моделей, сумки под разные образы, комод и сейф с украшениями.

Вспоминаю, с какой мужской гордостью демонстрировал эти подарки Арсен и едва дышу. Мне странно от того, что это было со мной, с нами... От того, что еще совсем недавно ОН был моим...

А был ли?

Не знаю.

Не хочу знать.

Я уже ничего не хочу.

Только уехать отсюда как можно дальше, в идеале вообще на другую планету. Туда, где ни он, ни его семья меня не достанет. Где нет ничего, что напоминало бы о моем несостоявшемся браке.

Я наклоняюсь, вытягиваю ручку чемодана и уже готовлюсь уйти, как дверь позади меня резко распахивается, а сердце камнем падает к ногам.

По телу пробегает дрожь, легкие обдает горячей лавой, выталкивая из груди остатки кислорода. И это не от того, что в закрытом пространстве катастрофически не хватает воздуха, не от того, что я сейчас пережила ужасно унизительный разговор с Рузанной, а от животной энергетики, которая исходил от того, кто стоит сзади.

Я чувствую его кожей, на уровне ДНК.

Не могу повернуться.

Нет сил. Ни моральных, ни физических. Но остатками разума я понимаю, что нужно торопиться, уходить отсюда. Убегать! Сейчас же.

И тут я слышу протяжный вздох. Глубокий и уставший, как и я сама.

А затем до моих ноздрей долетает приятный мускусный запах. ЕГО ЗАПАХ.

Даже если пройдет сотня лет, и мир вокруг меня изменится до неузнаваемости, а мне самой выколоть глаза и отрезать уши, я все равно узнаю его из миллионов других. По запаху. Дерзкому и пьянящему, как он сам.

Арсен...

Мой палач и убийца.

Мой первая и единственная любовь.

Человек, которого я поклялась всегда ненавидеть.

Мой бывший муж...

***

Сжимаю ручку от чемодана, из-за чего пальцы простреливает болезненной судорогой. Тяну его на себя и, не глядя на Арсена, несусь мимо него прочь из этого филиала ада на земле. Тело сковывает льдом, но я упрямо рвусь вперед, понимая, что если останусь еще хоть на секунду, сломаюсь окончательно, умру. А может я уже умерла? Неделю назад... Да. Скорее всего так и есть. Умерла от его руки и попала в самое пекло, где целую вечность меня будут терзать мои демоны и сомнения. Мои страхи.

– Лиана, стой! – слышу рядом с собой голос Арсена, а через мгновение запястье сковывает железная хватка. Несильная, но настойчивая.

Я останавливаюсь, жду.

Арсен медленно поворачивается ко мне, наши взгляды невольно встречаются, время останавливается, как по щелчку.

Лицо у него уставшее, бледное. Модная бородка заросла и больше не кажется ухоженней. Большие ярко выделенные глаза цвета грозового неба сотрят на меня с легким прищуром, в черных зрачках застыл немой вопрос: «Почему?».

– Так и ушла бы, не попрощавшись, не сказав ни слова?

Его слова бьют по больному, режут душу невидимыми ножами.

Он все тот же, каким был в то проклятое утро. Суровый и жесткий, уверенно стоящий на своем. Я думала он изменится, подумает обо всем, поймет, что ошибался на мой счет, доверившись чужой клевете. Я надеялась... Все зря. Арсен ни капли не изменился и все так же уверен в моей испорченности.

– Ты разве не этого хотел, когда прислал бумаги на развод?

Отпустив чемодан, свою воображаемую опору, делаю шаг к нему и останавливаюсь, оставив между нами спасительные полметра.

Я не собираюсь оправдываться, не хочу унижаться еще больше, закапывая себя в его глазах. Хотя казалось бы – куда уж больше? Он и так считает меня последней тварью, которая может не просто изменить, а сделать это в наглую по пьяни перед свадьбой... с первым встречным.

– А ты очень легко их подписала, – его губы растягиваются в кривой злобной усмешке, от вида которой все внутри меня переворачивается – Так не терпелось от меня избавиться? Свободы захотела? Приключений?

До меня не сразу доходит сказанное им. Пока я не вспоминаю слова Рузанны про какую-то видеозапись и веселую вечеринку на квартире у бармена.

Ох, нет! Нет! Только не это, только не так. Ну почему мы должны были столкнуться именно сейчас? Почему мы вообще должны были встретиться? Я ведь уже почти справилась со своим горем, почти привыкла, что его больше не будет в моей жизни...

– Молчишь, – Арсен делает шаг в направлении меня и хочется кричать, вопить во все горло. Что угодно только бы не приближался. – Снова. Это значит, что я прав? В тот день ты тоже молчала. Молчала, когда я больше всего на свете хотел слышать именно тебя! Почему?! Почему, Лиан? Чего тебе не хватало со мной? Чего?!

Его глаза становятся совсем черными, а лицо постепенно превращается в маску.

Суровую. Безэмоциональную. Совсем как тогда...

О, Боже, только не это. Пусть это уже закончится. Пусть он оставит меня в покое.

А он все наступает. Хватает меня за плечи и сжимает сильно, впивается коршуном, оставляя на коже яркие отметины.

– Я все для тебя делал! Ничего не жалел ради тебя, а ты...

Арсен так и не договаривает, морщится как от боли и резко отпускает меня, отталкивает, будто я не человек вовсе, не живое существо. Он боится испачкаться, прикасаясь ко мне. Ему противно... от меня.

– Что? – шепчу сдавленно, с трудом сдерживая слезы. – Что я, Арсен? Договаривай. Предательница? Шлюха? Как еще ты меня называешь? Вот только правда от этого не изменится, как ни старайся! Я не изменяла тебе, Арсен. Никогда. Ни разу... Да только какой смысл говорить об этом, если ты мне все равно не поверишь? Ты уже все решил для себя... за нас.

– Нас? – повторяет с издевкой и хмурится. Сейчас он мне кажется особенно далеким... чужим. – «Нас» больше не осталось, Лиан. Нет никаких «нас»!

– Именно, – отстраняюсь, нащупываю за спиной чемодан, цепляюсь, как за тростинку. – «Нас» больше нет... Все кончено, Арсен. Закончилось, так и не успев начаться...

– А кто в этом виноват? – грубо и безразлично бросает мне в лицо. – Кто все испортил?!

Страшный взгляд. Долго. Прямо в глаза.

Что-то болезненно щелкает в груди. Ломается с хрустом и осыпается скорлупой.