– О чем думать?

– О том, чтобы сигнал дать! Предупредить! Вот о чем!

– Что ты говоришь, Татьяна? Не виноваты они!

И Антонина Дмитриевна принялась набирать номер мобильного телефона теперь уже старшего сына.

– Не отвечает… – растерянно сказала она.

– Может, отключил? – участливо спросила Галя.

– Нет, трубку не берет. Длинные гудки. На домашний позвоню, – сказала Антонина Дмитриевна, теперь уже не думая ни о какой экономии.

– Ну что? – спросила Татьяна после паузы.

– Не отвечает. Дома у Толи никого нет.

– Значит, в бега пустился, – уверенно сказала Татьяна.

– Это почему же?

– Раз к Пашке с обыском пришли, значит, и до него доберутся. Толька ноги в руки, и…

– Да кто ж ему сказал?

Татьяна повела бровью на заднее сиденье, где затихли Милочка с Киской.

– А ты не догадываешься, с кем он по кабакам ходил? Из-за кого жену бросил? Для кого полез к Нинке за колечками-брошками?

– Ты на что это намекаешь? – грозно спросила заведующая.

– А причина вон – на заднем сиденье затаилась. – И Татьяна громко сказала: – А ну-ка, Мурка, вылезай из-под лавки!

– А что я? – пискнула Киска. – Я, кажется, никого не трогала!

– А кому ты звонила полчаса назад?

– Маме!

– Я слышала, как ты сказала в трубку: «К Пашке пришли. Тикай!» Это мама твоя должна тикать из-за того, что к Петуховым с обыском пришли?.

– Машка! Да ты что? – ахнула заведующая, вспомнив вдруг настоящее имя Киски. – Значит, ты с Толькой спуталась?!

– Ничего я не спуталась! – со слезами в голосе сказала Киска. – Он сам пристал!

– Что значит – пристал?! Ведь у него жена, ребенок! Насте три годика только! Что ж теперь, девчонке без отца расти?!

– А, ну-ка, иди сюда, – поманила красавицу пальчиком Татьяна.

– Не пойду! – огрызнулась Киска.

– А мы сейчас Петрову позвоним, – пообещала Татьяна. – И тебя из этого автобуса под белы рученьки – и в камеру! К уголовникам!

– Да меня-то за что?! – взвизгнула Киска. – Я никуда не лезла! Ни на какую дачу! Я вообще не знала, к кому он едет!

– Но что едет – знала? – грозно спросила Татьяна, которая взяла на себя роль дознавателя.

Заведующая ошарашенно молчала.

– Ничего я не знала! – продолжала отнекиваться Киска.

– Лучше скажи, – дернула ее за рукав Милочка.

– Толик меня убьет!

– Не убьет. Ему теперь лет десять дадут, не меньше, – пообещала Татьяна. – А за десять лет ты себе бандита покруче найдешь, раз уж пошла по этой дорожке.

– Типун тебе на язык, Татьяна! – замахала руками заведующая. – Десять!

– Какой ужасный день, – покачала головой Таисия Максимовна.

Инна закивала: да, да, да.

Заведующая же, повысив голос, сказала:

– Маша, иди сюда.

Затравленно озираясь, Киска переместилась поближе. Милочка предусмотрительно осталась на заднем сиденье. Как бы не влетело и ей за то, что была поверенной во все тайны подружки и молчала.

– Что знаешь? – спросила заведующая.

– Да ничего я толком не знаю. Толик говорил: есть, мол, богатая дамочка, ее бы расколоть… Ой! – И Киска прикрыла ладошкой рот.

– Что значит – расколоть? – грозно спросила Татьяна.

– Ну прижать, припугнуть, чтобы камешки отдала. Имени он не называл.

– Пытать, – прошептала Инна и передернулась: – Какой ужас!

– Что ты такое говоришь? – вскинулась заведующая. – Чтобы мои дети…

– Жгли Нину утюгом, – оскалилась Татьяна. – Хорошее воспитание! Что тут скажешь?

Антонина Дмитриевна подавленно молчала.

– Они же этого никогда раньше не делали, – вздохнула Киска. – Не вымогали. А тут мать дала наводку.

– Чего-о? – удивленно спросила Галя.

– Толик так сказал: мать, мол, дала наводку. Надо ж знать, к кому лезть! А дамочка, мол, иногда одна в загородном доме ночует. Застать бы ее, когда мужа на даче нет. Мне и в голову не пришло, что это он про Нину!

– Постойте-ка, – сообразила Галя. – Киска ему звонила, и он взял трубку. А когда позвонила Антонина Дмитриевна, не ответил. Может быть, с ним стоит поговорить матери? Киска его вызвонит, а Антонина Дмитриевна возьмет трубку.

– О чем поговорить? – спросила Татьяна.

– Так младшего же надо спасать! Жалко же парня! По неопытности он, по глупости. Мальчишка еще. А отвечать придется, как взрослому.

– Господи, – всхлипнула Антонина Дмитриевна. – Что ж теперь будет? Неужели Нинины драгоценности и в самом деле у нас дома?

Киска кивнула:

– Похоже на то. Толик отзвонился и сказал: товар у нас. Мол, спрячу пока у родителей. Пусть устаканится. Надо, мол, подождать.

– Подождать чего? – встрепенулась Татьяна.

– Что-то у них там произошло, на даче. Толик молчал как рыба. Только волновался очень.

– Может, увидел труп? – предположила Татьяна.

– Чей труп? – встрепенулась заведующая.

– Нинин.

– Не знаю, – пожала плечиками Киска. – Но что-то там ужасное случилось.

– Короче, звони, – приказала Татьяна.

– Зачем это?

– Пусть матери расскажет всю правду. Может, что и придумаем?

– Да, Маша. Ты уж… – просительно посмотрела на девушку заведующая.

– Да Толик меня убьет!

– Мы тебя точно убьем, – пообещала Татьяна, – если упрешься. Короче так: стоять нам здесь еще долго, из автобуса ты никуда не денешься. По правую руку у нас опер со следователем прокуратуры. Делай, как тебе говорят. А то мы Петрову позвоним. Уж он из тебя все вытрясет. Поняла?

– Да что вы пристали? – захныкала Киска, но полезла в сумочку за мобильным телефоном.

– Маленькая шлюшка, – сквозь зубы процедила Татьяна. – Вот из-за таких…

Киска бросила на нее злой взгляд, но ничего не сказала и стала набирать номер своего любовника. Все следили за этим, затаив дыхание. Машины, на которых разъезжались с похорон, стояли в мертвой пробке, а события развивались стремительно, причем самым неожиданным образом. Поистине это был день сюрпризов!

Ее воспоминания были отрывочны, мысли перескакивали с одного на другое. Да, Алина не могла простить, если кто-то покушался на ее деньги, хотел отобрать хоть малую толику того, что принадлежало ей.