четырёхлетнего ребенка. Ребёнка, уже освоившего связную речь. Некоторые дети в этом возрасте даже читать умеют. Впрочем, если с этими четвероногими подростками целенаправленно заниматься, то и они, возможно, научатся. Надо бы выяснить, как долго живут ужасные волки. Лом! Ты ещё не обучил своих питомцев счёту?

– Нет, – мотнул парень головой. – Но мне нравится ход ваших мыслей.

Первый дощатый, защищённый от солнца помост в саванне оборудовали водоснабжением. Точно так же, как и в посёлке, пробурили скважину, опустили в неё трубу с насосом, который запитали от ветрогенератора с вертикальным ротором. Ветер здесь бывает часто, а вода скапливается в керамической чаше. Избыток её образует лужу, которая попросту впитывается в землю, не особо расползаясь. Мощность такой установки мизерная, коэффициент полезного действия смешной, но даже тонкая струйка воды хвостатых вполне устроила. Не молодняк, конечно, тому подавай свободу, но три зрелого возраста пары с волчатами туда перебрались. Людям пришлось строить рядом сразу три полноценных убежища. Так появилась волчья деревня с постоялым двором – местом, где способны укрыться от зноя пришлые стаи. Как заметили люди, не дерутся между собой ужасные волки, не гоняют они друг друга со своей территории, потасовки случаются, но в большинстве своём такое поведение замечено за молодняком, типа выясняют, кто круче. Но всегда при этом используют игровые укусы, а не рвут друг друга.

Бригаду геологов, разъезжающих по саванне со своей буровой на всё том же пока единственном грузовичке местной выделки, тоже принялась опекать одна из стай, доверившая людям своих волчат. Пушистики ночевали в кузове, укрытые решетчатыми стенами, а взрослые охраняли людей во время ночёвок на «пленэре» или работы, когда отвлекаться на собственную охрану было не с руки. Ну а случись буровику подстрелить антилопу, участвовали в её поедании. Возникала, точнее – только-только зарождалась двухвидовая цивилизация, в которой волки занимали место ведомых. Не все подряд, судя по подслушанным, благодаря радиоошейнику, разговорам Оуара с хвостатыми незнакомцами. В среде волков не было единомыслия. Не все одобряли сближение с людьми. При этом упоминали ещё каких-то «вертикальных» и отнюдь не дружелюбных созданий, с которыми встречались раньше.

Принятый в доме своего старого знакомца, Ваня захаживал к нему время от времени. Знакомил с достижениями фонетики и заодно менял аккумулятор в бляшке ошейника на свежезаряженный. Ничего особенно примечательного не происходило на протяжении пары осенних месяцев, последовавших за дождливым летом.

Речка Мелкая, вытекающая из озера, оправдала своё название. После уменьшения интенсивности дождей и спада уровня воды в озере титановый теплоходик по ней пройти не смог. Да и надувной катер цеплялся винтом за грунт. Возводить плотину, частично перегораживающую русло и создающую при этом подпор воды? Это, конечно, возможно, но очень уж много работы. Поэтому теплоход использовался пока что только для рыбалки – рыбу ели два-три раза в неделю. Подружка Ауры – мартышка, которую для порядка назвали Манки, что на одном из европейских языков значит «обезьяна», иногда присоединялась к промыслу даже без волчицы. Больно понравилась ей запечённая в микроволновке рыба. И попрошайничать она не стеснялась. Только бананов больше не приносила. Сколько Дэн ни прогонял эту назойливую надоеду, та не отвязывалась.

Исчезала обезьяна только тогда, когда с визитом на теплоход являлась Аура. Она теперь ходила во главе маленькой подростковой стайки, а всех волков, кроме своей серой подружки, Манки боялась. Боялась она и людей. Всех, кроме Дэна.

Последнее время умы колониальной общественности волновал вопрос о вертикальных созданиях, упомянутых незнакомыми волками в разговоре с Оуаром. На то, чтобы описать их толком, возможностей завывалуса, как нарекли волчий язык, явно не хватало. Одно установили точно – это не жирафы, которые спустя некоторое время после прекращения сезона дождей тоже, как и слоны, появились с юга, но посёлок обошли стороной.

Предложение Ауры показать «вертикальных» руководство колонии отклонило – для этого надо было идти, причём, как поняли люди, неблизко. Это ещё со скидкой на оптимизм, с которым четверолапые оценивали расстояния. Им и полсотни вёрст недалеко. Детвора между тем рвалась в поход. Повседневная рутина начинала тяготить малолеток, сколь бы разумными они ни были. Не все поголовно просились, но голоса в пользу длительной пешей прогулки слышались всё чаще. Старших это беспокоило вполне серьёзно. Запахло чем-то вроде бунта. И во главе его оказался не кто иной, как Сев.

Немудрено. Месяц за месяцем подростки вели себя идеально, выполняя рутинную однообразную работу. Ни драк, ни ссор, ни малейших признаков неповиновения. В период, когда организмы просто обязаны вырабатывать гормоны юношеского протеста.

С другой стороны, мальки и не сидели безвылазно за надёжными стенами посёлка. Ходили по ближним окрестностям даже поодиночке. Конечно, с оружием. Нередко в компании с кем-то из волков. Не забывали осматриваться и держались поодаль от деревьев, с которых на них мог бы броситься хищник. Девочки не выпускали из рук пилумов, а мальчики – пальм на длинных рукоятках. Огнестрел тоже держали наготове – если зверь даст на подготовку хотя бы несколько секунд, то его встретит не остриё, а очередь.

Так что к опасностям дети были готовы даже лучше, чем взрослые, потому что охотней играли в индейцев. К тому же Старшой – большой любитель охоты – стал брать в свои вылазки кого-нибудь из юных стрелков. После потери правой руки он приспособился стрелять левой из пистолета. Это если в целях самообороны. Но охотиться всё же лучше с чем-то длинноствольным. Поэтому сопровождающий главного наставника по охоте юнец таскал карабин. Последний челнок доставил несколько «недокарабинов» на базе СКС, но под тот же девятимиллиметровый патрон, отдача которых была достаточно милостивой. Любой из мелких мог с таким управиться и стрелял, обычно не промахиваясь, – с ними же этим занимались!

На этих вылазках в лес или саванну Старшой объяснял малькам, как ходить и куда смотреть, рассказывал о способах маскировки, об уловках, используемых животными. Пусть его опыт и не из этих широт, но многое перекликалось. Да и зверьё здесь походило на земное.

Подростки оказались достаточно организованными для того, чтобы чередоваться в этих выходах на охотничьи экскурсии, которые справедливо воспринимали в качестве уроков. Так что, кроме подготовки к противостоянию опасностям, они приобретали и навыки обитания в природной среде, ведь на привалах и ночлегах тоже следует быть осторожными и предусмотрительными.

Таким образом, назревающий бунт оказался не чересчур стихийным. Как и всё, к чему приложил свою руку Сев, он готовился заранее, причём достаточно продуманно. Можно сказать – въедливо.

Поэтому взрослые не стали чересчур упираться. Понятно ведь, что всю жизнь отсиживаться за плетёными стенами посёлка