В конце концов, она приехала сюда не изображать королеву, а подумать о будущем и сделать выбор.

Жить с мужчиной, который никогда ее не полюбит?

Или жить без него?

Ханна пыталась себе представить, что будет, если она вернется в Англию, но уже не могла вспомнить, как жила там. Будто это была страна, которую она посетила когда-то давно и лишь однажды. Жаркое солнце и теплое море, пышные оазисы и желтые пески бескрайней пустыни успели вытеснить из ее памяти прошлую жизнь.

Каждое утро она плавала в море, а вечерами, когда спадала жара, гуляла в экзотических садах, окружавших виллу.

Она пыталась взвесить все за и против и принять разумное решение, но ее мысли порхали точно бабочки. Перед ее внутренним взором все время стояли ястребиные черты Кулала, его высокая фигура, его глаза, то пылавшие страстью, то холодные как лед. Он был холодным, бессердечным и не считался с ее чувствами, напоминала она себе. Но в то же время она не могла отрицать и другие его черты. Он был сильным, решительным и мужественным. Он был дальновидным и справедливым, даже если это шло наперекор его интересам. И что-то подсказывало ей, что Кулал станет любящим отцом, даже если никогда не будет любящим мужем.

Разве этого недостаточно?

Она плохо спала. Несмотря на прохладный бриз, каждый вечер овевавший виллу, ей было душно ночами, и она ворочалась и крутилась в кровати до самого утра. Ханна скучала по мужу. Она даже не подозревала, что будет так по нему скучать. Потому что именно ночью воспоминания овладевали ею полностью. Она вспоминала его ласки и поцелуи. Она вспоминала, как он двигался внутри ее. Иногда она стискивала свою грудь руками, представляя, что это руки Кулала.

На пятую ночь она встала еще до рассвета, открыла ставни и задумчиво смотрела, как растет светлая полоска неба на горизонте. Прямо под окном раздался какой-то шорох. Ханна прищурилась и разглядела темную фигуру, отступившую в тень и исчезнувшую так быстро, что теперь она не была уверена, что ей это не привиделось. А мозг тем временем уже завел привычную пластинку:

Может ли она вернуться к Кулалу и жить прежней жизнью?

Сможет ли она разлюбить его и смириться с его холодностью?

Или это ей не по силам?

Тем временем стало светать, и у Ханны появилась внезапная идея: почему бы ей не посмотреть, как встает солнце? Кулал часто говорил ей, что это лучшее время в пустыне, именно поэтому он любит выезжать на Баазифе ранним утром.

Она наскоро оделась, написала записку, сунула ее под дверь охраны и на цыпочках пробралась наружу. Это было так необычно – выйти за ворота одной. Она чувствовала себя такой свободной, когда шла навстречу пустыне, оставляя за спиной сады, виллу и море, посылавшее ей вслед поцелуи соленого ветра. На темном небе понемногу загорались розовые, золотые, зеленоватые полосы.

Подумать только, что она могла пропустить такую красоту!

Ханна не собиралась уходить далеко, потому что только безумец подвергнет себя такому риску – заблудиться в пустыне. Но, возможно, она слишком углубилась в свои мысли, потому что через некоторое время обнаружила, что уже не видит ни виллы, ни деревьев.

Ее сердце подпрыгнуло.

«Не паникуй!» – строго велела она себе. Ей нужно просто вернуться обратно по своим следам. Она посмотрела на часы и нахмурилась. Неужели прошло уже столько времени? Она ускорила шаг, отыскивая цепочку своих следов на песке. Но утренний ветерок сыграл с ней злую шутку, он заносил отпечатки ее ног песком, и с каждым шагом они становились все незаметнее, пока не исчезли совсем. Вокруг были только однообразные волны песка.

Она постаралась успокоиться и вспомнить основные правила выживания и тут поняла, что даже не взяла с собой воды.

Ханна почувствовала, что ее охватывает паника.

Так, спокойно, люди каким-то образом определяют свое местоположение по солнцу. Она запрокинула голову, но единственное, что ей удалось понять в тот момент, что она – маленькая женщина, одна стоящая под огромным небом среди бескрайней пустыни. И тут она услышала стук копыт. Она обернулась и разглядела в клубах песка фигуру приближающегося всадника.

Она сразу узнала его, она ни с кем бы его не перепутала. Ханна чуть не закричала от радости, не зная, бежать ли ей навстречу или оставаться на месте. Но когда Кулал подъехал к ней, Ханна увидела, что лицо ее мужа было искажено яростью. Одним резким движением он спешился и схватил ее за руки, будто боялся, что она может упасть на песок. Он притянул ее так, что она могла чувствовать запах сандала и здорового пота, исходивший от его разгоряченного тела, и свирепо посмотрел на нее.

– Я очень надеюсь, что с тобой ничего не случилось! – рявкнул он.

– Н-нет, – выговорила она, гадая, чувствует ли он ее бешеный пульс. – Со мной все в порядке.

– Нет! С тобой не все в порядке, – перебил ее Кулал. – Я скажу, что с тобой не в порядке: ты дура, Ханна! Что ты творишь?

– Мне не спалось. Я захотела посмотреть восход солнца, – сказала она, сознавая, насколько нелепо это звучит.

– И где, черт возьми, твоя охрана?

Ханна растерянно пожала плечами:

– Они думают, я сплю. Я не хотела их беспокоить. Но я им записку оставила!

Шейх выдал долгое и яростное ругательство на родном языке.

– Ты! Ушла! В пустыню! Одна!

– Я же говорю тебе, я хотела посмотреть восход.

– Разве ты не понимаешь, насколько это опасно?

Ханна вырвала руку, вытащила из кармана мобильный телефон и помахала им перед носом мужа.

– Конечно, понимаю! – торжествующе сказала она. – У меня с собой мобильник!

Его губы скривились в насмешке.

– И как он спасет тебя от нападения гремучей змеи или укуса скорпиона?

Но Ханна уже поняла, что злится он не из-за этого, не из-за опасностей, которые грозили ей в пустыне. Она догадывалась, что так напугало шейха. Пора ответить на вопрос, который, как она боялась, всегда вертелся в измученном мозгу ее мужа.

– Кулал, в чем ты меня подозреваешь? – тихо спросила она. – Что, по-твоему, я здесь делаю?

Кулал видел по ее взгляду, что она уже знает ответ, но только покачал головой, не желая признаваться в своих опасениях.

– Ни в чем, – ответил он.

– Правда? Именно поэтому ты примчался сюда?

Шейх с удивлением обнаружил, что роли поменялись и теперь она обвиняет его.

– Ты решил, что я сдалась и решила со всем покончить? – допытывалась Ханна. – Ты думал, что я пришла сюда искать смерти? В этом ты меня подозревал, да?

Он вздрогнул от жестокой правды ее слов, отвернулся и покачал головой:

– Я просто не знал, что думать.

– Я беременна, черт возьми! – заорала она. – Как бы я могла так поступить? Я что, враг сво ему ребенку? Я бы никогда не причинила ему вреда! Что я должна сделать, чтобы ты наконец это понял? Я – не твоя мать, Кулал. – Она перевела дух и помотала головой. – И я думаю, тебе пора перестать обвинять ее в том, что она сделала. Она тоже не желала вам зла – она была больна. Ей было невыносимо тяжело. Но, я уверена, она хотела тебе только добра!