— Давай! — скомандовал Костик, выпрямляясь. Андрей утопил кнопку, транспортёр заурчал, и неподъёмный ящик, дрожа, поплыл к лазейке. На той стороне он вползёт на бамбуковые катки, а затем десяток здоровенных татуированных рук подхватит его и бережно вынесет за столбы. Конечно! Чего там нести впятером! Впятером и слона поднять можно… А тут вдвоём корячиться!

Спрашивается, был ли смысл менять учёбу в институте на работу грузчика?.. Нет, бабки, разумеется, идут огромные, о таких бабках Андрей и мечтать не смел, но что с них толку? На острове не потратишь, а в город выхода нет. И если бы только в город! В самоволку — и то теперь сорваться некуда! У, с-суки! Всю деревню под корень вырезали! На хрен, спрашивается, было этих тварей в плен брать?

— Слышь, Костик! — сказал Андрей. — Ну почему всё так выходит? Ладно, Игорёк — бугор. А Влад? Чего он там на Герреро ошивается? Послать сюда, пусть грузит.

То ли показалось, то ли и впрямь под тяжёлыми надбровьями Костика завязались искорки насмешливого любопытства. Обычно глубоко упрятанные гляделки охранника были невыразительны и равнодушны.

— В натуре не рубишь?

— Н-нет…

— Тогда берись… Взяли!

И очередной ящик был с натугою взгромождён на конвейерную ленту.

Странно. Особой удачливостью Влад никогда не отличался. И поди ж ты — угодил в ординарцы, тяжелее пистолета в руки ничего не берёт, а ты тут ящики ворочай! Справедливо это, спрашивается? Но тут вспомнились Андрею шевелящиеся в лагуне лунные блики, чёрная голова плывущего туземца, взорвавшаяся над ухом автоматная очередь… И ведь как боялись оба после института загреметь в горячую точку! Вот и загремели! Нет, лучше уж ворочать ящики. А зачистки пусть Влад проводит.

Внезапно Андрей осознал с удивлением, что если не брать во внимание учёных, то он здесь, пожалуй, единственный, кто до сих пор никого ещё не убил. Надо же, уберёгся! Хандра немедленно пошла на убыль, и вскоре Андрей стал поглядывать на Костика с превосходством. Этот-то уж точно был замаран в кровушке с головы до ног. Туземца тогда застрелил — глазом не моргнул. Даже до берега доплыть не дал.

В течение получаса все ящики и коробки переправили на ту сторону. Подвал опустел. Андрей перекинул рубильник — и железная перегородка медленно поехала вниз, наглухо отсекая дальнюю часть подземелья с люком в потолке.

Всё! Отработали… Следующий завоз завтра утром.

Снаружи их обдало влажным теплом, светом, шумом. Сверкало море, гремел прибой. Пятеро молодых жрецов, вылупив зенки от усердия, бегом носили ящики за столбы.

— Эх, ничего себе! — выдохнул вдруг Андрей. Океан за кромкой внешнего рифа был вновь покрыт парусами. Неведомая армада явно направлялась к единственному проходу в бурунах — в аккурат напротив Уну, где только ещё собирались устанавливать миномёты.

— Слушай, а ведь нас сейчас опять мобилизуют! Вертолёт подняли…

Костик не ответил, но было видно, что он в общем-то и не против. Всё лучше, чем тяжести таскать.

— Тиури! — Андрей подошёл к жрецу, тоже напряжённо пялившемуся в морскую даль. — Чьи каноэ?

Перед тем как ответить, старикан слегка склонился, но не более того. Раньше он перед Андреем прогибался куда глубже.

— Ана-Тарау.

«То есть как бы свои, — сообразил тот. — Только что ж их так много-то?..»

— Зачем приплыли?

— Не знаю…

— Ох, смотри, уволит тебя Игорёк! — посулил Андрей, перейдя на русский. — Жемчугу выпросить не можешь, о чём ни спросишь — не знаешь ни хрена!

— Ихароа… — благоговейным эхом отозвался жрец, воздев нетвёрдые скрюченные пальцы. — Харенаа…

Вертолёт уже заходил на посадку. На ровном обширном пляже стало шумно и ветрено. Пьяная пальма взметнула волнующейся кроной, словно пыталась выпрямиться. Наконец лыжи крохотного геликоптера вдавились в песок у самой воды. Пилот даже не стал глушить двигатель — лишь проорал что-то, указывая на Тиури.

— Чего? — Не расслышав, Андрей подбежал поближе.

— Колдуна давай! Срочно!

— Охренели, что ли, совсем? — заорал он в ответ. — Лодку пришлите!

— Некогда лодку! Приказ Игорька!

Андрей повернулся к опасливо поглядывающему на вертолёт Тиури и беспомощно развёл руками. Неловко было признаваться в этом даже себе самому, но Игорька Андрей уже начинал всерьёз побаиваться. Нипочём не знаешь, что он отчудит в следующий момент! Вроде общаешься с ним запросто, по-прежнему, а всё равно — такое чувство, будто по кромке ходишь. Так что приказ есть приказ.

— Ихароа велит: лети! — И, видя, что старик оцепенел, Андрей подошёл к нему, слегка подтолкнул. — Иди садись.

Тиури сделал шаг — и остановился. Лопасти, со зловещим шелестом секущие воздух, несомненно, внушали ему ужас.

— Серый! Движок выруби! Видишь же — боится!

— Ничего, не помрёт!

Андрей выругался, но податься было некуда. Обнял старика за плечи и повёл к машине. Тот уже мало что соображал — шёл как тряпичный. Не дойдя пары шагов до кромки лопастей, вдруг закатил глаза и стал медленно оседать на песок… Ш-шух-х!..

* * *

— То есть как помер?! — не поверил Игорёк. — Шутишь?

— Вертолёта испугался, — сдавленно сказал Андрей. — Я, главное, Серого прошу: винт останови! А он говорит, ты приказал…

Игорёк молчал, стискивая бесценные фарфоровые зубы. Под желтоватой дублёной кожей катались желваки.

— Ну надо же как не вовремя! — вырвалось у него в сердцах. Отвернулся, слепо прищурился на туземную флотилию, бросающую каменные якоря. Сто четырнадцать огромных боевых катамаранов и ещё около сотни каноэ меньших размеров — для подвоза провианта и прочего. Это, стало быть, свыше четырёх с половиной тысяч гребцов и воинов. — Жаль старика… — Снял с пояса рацию, — Герреро вызывает Сувенир.

— Слушает Сувенир.

— Костик! Поговори с местными, спроси… Нет! Ничего не надо. — Опустил рацию, пояснил ворчливо: — Сюда вон уже каноэ пилит. Сами сейчас всё узнаем. — И направился в сторону мыска, куда вскоре должен был причалить балансирный челнок с какой-то, судя по осанке, очень важной персоной на борту. Андрей смотрел вслед Игорьку. Шёл Игорёк и сокрушённо покачивал головой… А вот раньше надо было башкой трясти! Когда вертолёт отправлял! Коз-зёл!

Андрей огляделся. В десятке шагов от него худой, похожий на кузнечика Толик пристально изучал возможные цели.

— Дай глянуть.

Толик молча протянул ему тяжёлый бинокль. Мощная штука… При ближайшем рассмотрении грозные воины Ана-Тарау выглядели довольно странно: все завёрнуты в простынки, как психи, на башках — тюрбаны и вычурные шлемы немыслимой высоты. Как они собирались воевать в такой амуниции — непонятно.

— Вырядились! — расстроенно буркнул Андрей, возвращая бинокль. — Снайперов на них нет.