– Что вы записали, когда я сказал, что подвел свое семейство?

Она взглянула в свой блокнот и снова на меня.

– «Превратно истолкованная вина за смерть Кэролайн». Я записала это потому, что ваши психологические проблемы связаны с ситуацией вокруг вашей сестры.

Я помотал головой.

– Вы ошибаетесь.

– Хотите сказать, что часть ваших проблем никак не связана со смертью Кэролайн?

– Отчего же, ее уход в самом деле сказался на мне не лучшим образом. Я про то, что вы пишете «превратно истолкованная вина». Я действительно перед ней виноват.

* * *

Лампы в коридоре на этаже руководства включались по таймеру, и после семи вечера благодаря сенсорам коридор освещался только при движении. Так как у меня выдался чрезвычайно непродуктивный день, я решил на сегодня заканчивать и чего-нибудь поесть. Закрывая свой офис, я обратил внимание, что в темном коридоре сразу видно, в каких кабинетах еще работают: под дверями полоска света. Идя к лифту, я не ожидал увидеть Софию в ее кабинете, однако на ходу я что-то заметил боковым зрением и вернулся к ее порогу.

– Ты еще здесь?

В кабинете загорелся свет. Видимо, София сидела так тихо, что датчики движения на нее не реагировали.

– Ты заснула или что?

Глаза Софии будто ожили.

– Нет, просто задумалась и не заметила, что свет погас.

М-да, это состояние мне знакомо.

Я кивнул.

– Я сегодня позвонил кое-кому, поспрашивал о твоем подрядчике. Да, давай остановимся на Болтонах.

– Отлично, я как раз хотела тебя спросить. Трэвис мне сегодня звонил.

Новость, что этот засранец ей звонил, пробудила во мне желание передумать.

– Во сколько?

– Часов в одиннадцать, а что?

– Почему же ты сразу меня не спросила?

Губы Софии поджались, а мои изогнулись в улыбке.

– Снова меня избегаешь?

– Я просто была занята, Вестон! Хоть раз ты можешь поверить, что это не имело к тебе отношения?

– Могу, если вижу, что и в самом деле не имело.

София округлила глаза.

– Скажи, а трудно таскать за собой такое раздутое эго? Оно тебе не мешает в двери проходить?

Я засмеялся. Кивнув в сторону лифтов, я сказал:

– Я собирался вниз, чего-нибудь поесть. Ты ужинала?

София покачала головой.

– Хочешь со мной?

Она покусывала налитую нижнюю губку.

– У меня еще много работы.

– Фифи, я же не твоей руки прошу. Два человека, работающих вместе, могут пойти и поужинать. Если тебе будет проще, за едой обсудим дела. Я сегодня снова пообщался с профсоюзом, готов пересказать тебе подробности.

Она поколебалась, но со вздохом ответила:

– Договорились.

Я покрутил головой.

– Какая жертва! Ты, наверное, попадешь в рай за сделанное мне добро.

София попыталась скрыть усмешку, но у нее не вышло.

– Мне надо забежать в дамскую комнату. Иди, я подойду в ресторан.

– Если ты не решаешься остаться наедине со мной в лифте, я тебя понимаю, – я подмигнул. – Я займу нам места в «Прайм».

* * *

– Значит, ты скучаешь по Лондону? – спросил я, взяв свою воду. Официант принес винную карту, в которую София немедленно углубилась.

Она подняла голову и вздохнула.

– Да, мне его не хватает. Но во многих смыслах я, к своему удивлению, не скучаю по Лондону. А ты? Тебя тянет в Вегас?

Я покачал головой.

– Абсолютно не тянет. Мы с Вегасом друг другу не подходим.

София засмеялась.

– А как же вечеринки нон-стоп? Нью-Йорк, конечно, никогда не спит, но это не Лас-Вегас. Может, я бывала только в туристических кварталах, но в Вегасе поголовно все в отпуске и развлекаются, а здесь люди в деловых костюмах спешат на работу.

Я провел пальцем по запотевшему бокалу:

– По вечеринкам я скучаю меньше всего.

София еще раз оглядела список вин и предложила карту мне:

– Может, возьмем бутылку на двоих?

Я поколебался, но наши взгляды встретились, и у меня вылетело признание:

– Я алкоголик, сейчас в завязке.

Брови Софии взмыли к волосам.

– Ой! Ого!.. Прости, я не знала, я понятия не имела…

– Все нормально, не извиняйся. Закажи себе вина, не надо воздерживаться из-за меня. Я вполне могу смотреть.

– Точно? – неуверенно переспросила София. – Мне необязательно что-то пить.

Тут вернулся официант.

– Могу я принести вам напитков или бокал вина для начала?

Я поглядел на Софию – она явно колебалась. Поэтому я взял у нее винную карту и подал официанту.

– Она будет бокал мерло «Мерривейл» 2015 года, а мне, пожалуйста, сельтерской с лимоном.

Официант кивнул:

– Очень хорошо. Я вас оставлю, пока вы выбираете блюда.

Когда он отошел, София по-прежнему пристально смотрела на меня.

– Да правда все нормально! Перестань бояться, что из-за тебя я развяжу.

Она улыбнулась.

– Не обольщайся, я не о твоей трезвости волнуюсь. Меня удивило, откуда ты знаешь мое любимое вино.

– Ты в номере оставила недопитую бутылку, когда переехала в люкс.

– Кстати, ты так и не ответил, почему перебрался в мой старый номер.

Я усмехнулся:

– Верно, не ответил.

Она засмеялась:

– Нет, серьезно, чем тебе не нравился твой номер?

– Всем нравился, отличный номер.

– Может, там было шумно?

– Нет, очень даже тихо.

– Так зачем ты переехал?

– На стенку полезешь, если я тебе не скажу, да? Совсем как позавчера, когда ты за мной увязалась? Любопытство сгубило кошку, Фифи.

Она прищурилась.

– Бесить меня тоже небезопасно. Выкладывай, почему переехал?

Я несколько мгновений глядел на ее губы, прежде чем снова посмотрел ей в глаза.

– Я надеялся, что там будет пахнуть тобой.

София беззвучно ахнула.

– Так ты поэтому отказался от уборки номера?

Я подался вперед.

– Простыни до сих пор пахнут тобой. Я люблю представлять, как ты на них лежала, запустив в себя пальчики.