У меня перехватило дыхание. Эдан искал меня?

– Но даже он знает, что не может спасти тебя, Сентурна, – продолжил Бандур. – Ты убьешь его прежде, чем он успеет даже попытаться. – Демон помедлил, наслаждаясь муками на моем лице. – А теперь возвращайся в Лапзур.

– Я вернусь. – Мои руки поднялись к ореховому кулону, спрятанному под туникой. – И когда это произойдет, я сражусь с тобой.

Бандур фыркнул.

– Ты проиграешь. Твоя клятва нерушима, и даже эти драгоценные платья не могут тебе помочь. Смирись со своей судьбой, Майя Тамарин. Ты ничего не можешь сделать, чтобы изменить ее.

Между нами с Бандуром появилась связующая алая нить. Увидев ее, я ахнула.

– Ничего, – прошептал он. Затем от обмякшей Амми поднялось облачко дыма, и демон исчез.

Амми не очнулась, когда я потрясла ее, но она по-прежнему дышала. Слава богам.

Я так сильно стукнула кулаками по столу, что в комнате задрожали стены. В моей груди набухала ярость, злость сдавила мне горло.

– Мне ни в коем случае не стоило брать ее с собой.

Я сорвала кулон с шеи, игнорируя волну головокружения, и положила его на стол вместе с зеркальцем истины.

Затем сосредоточила свои мысли на Эдане, пытаясь найти его, чтобы сказать, что я отправлюсь в Лапзур и он не должен идти за мной. Я сделаю это в одиночку.

Кровь бурлила во мне от гнева. Я взяла зеркальце. Внезапно стены комнаты в трактире испарились и стекло затуманилось.

«Эдан».

Он медитировал, но его глаза распахнулись прежде, чем я успела позвать его. Увидев меня, он слабо улыбнулся.

– Майя, – произнес Эдан, наслаждаясь мелодичностью моего имени.

– Я не приду к тебе, – резко сказала я. – Мне нужно в Лапзур, пока не…

Мне не нужно было заканчивать предложение, чтобы он все понял.

Вся его нежность тотчас испарилась.

– Не трогай амулет! – Я вздрогнула от его резкого тона. – Не используй его. Чем больше ты полагаешься на его магию, тем тяжелее тебе будет противиться внутреннему демону.

– Это не демонский амулет, – возразила я. – Это кулон с силой Аманы. Платья помогут мне одолеть Бандура.

– Сила Аманы поет в платьях, которые ты сшила. Но сейчас их могущество оказалось под воздействием твоей клятвы Бандуру. Ты не должна их использовать, не должна очернять их магию. Будь храброй, ситара. Ты сильнее этого.

Мои глаза начало жечь, и я отвернулась.

Это правда, которую я боялась принимать, – о которой боялась даже думать. Иногда, когда на меня падала тень, я опускала взгляд и видела, что мой кулон окутан тьмой, как когда я создала плащ для императора Ханюцзиня. Я боялась, что однажды он почернеет навсегда, подобно амулетам Бандура и Гиюрак.

– Ты уже меняешься, не так ли? – спросил Эдан.

Его слова ранили меня, но я не могла их отрицать.

– Я вызвала тебя, чтобы попрощаться. Я не встречусь с тобой в храме.

– Мне плевать, кем ты становишься, я хочу увидеть тебя! – Даже несмотря на дымку в стекле, взгляд его холодных голубых глаз пронзал меня насквозь. – Встреться со мной в тополином лесу. Я сам найду тебя.

В Аланди были сотни лесов с тополями, но я знала, какой он имел в виду. Там мы чувствовали себя поистине счастливыми, прежде чем отправились к озеру Падуань.

– Если не хочешь встречаться с мастером Цыжином, то хотя бы встреться со мной.

«В последний раз», – подумала я и кивнула как раз в тот момент, когда зеркало затуманилось и образ Эдана пропал. Мой кулон бился о зеркальце, трещина в его центре блестела.

«Сентурна, Сентурна», – глумливо отозвался голос Бандура в моем разуме. По стенам поползла тень волка.

– УХОДИ! – закричала я.

«Твой чародей тебе не поможет. Как и его мастер. Это мое последнее предупреждение: отправляйся в Лапзур. Немедленно».

– Или что? – огрызнулась я. – Отправишь за мной своих призраков?

«Хуже, Сентурна. Гораздо хуже. Я заберу всех, кто дорог тебе. Пожалуй, начну с твоей подруги. – Тень Бандура затмила спящую Амми и погладила ее когтем по щеке. – Такая милая и заботливая… настоящее золото».

– Оставь Амми в покое! – Я кинулась за кулоном, который раскалился от силы внутри него.

Смех Бандура становился все громче и громче, сочась из стен, пока мне не показалось, что я вот-вот взорвусь от ярости. С кончиков моих пальцев с шипением сорвались искры, но я была слишком разгневана, чтобы задуматься о происходящем. Я сердито швырнула табуретку в стену, и тень исчезла.

Внезапно Амми схватила меня сзади, и по мне прошла волна облегчения. Она была самой собой. Вот только ее лицо исказилось от ужаса, а в зрачках заплясали огоньки, пока она беззвучно что-то кричала.

Перед моими глазами наконец-то прояснилось, и ко мне вернулся слух.

– Пожар! – кричала Амми. – Пожар!

Наша комната загорелась пламенем.

Огонь беспощадно полз по потолку и спускался по стенам. Я кинулась к своему мешочку и затоптала искры на веревках с кисточками.

Амми побежала к двери, и я пошла было следом, как вдруг поняла, что забыла зеркальце Эдана на столе. Уйти без него я не могла. Я обернулась, и тут меня обдало волной нестерпимого жара.

Передо мной выросла стена пламени, танцуя по периметру стола. Не случайно и то, что из огня вышло волчье очертание: его глаза мерцали, в пасти, раскрывшейся в беззвучном смехе, сверкнули молочно-белые клыки. «Иди в пламя, Сентурна».

Дым обжег мне щеки и вызвал слезы в глазах, но я замешкалась не из-за жара. И не из-за Бандура…

– Оставь его! – крикнула Амми, таща меня к двери. Она не видела Бандура, не слышала его насмешек.

Я вырвала руку из ее хватки и побежала обратно к зеркалу.

Бандур исчез, оставив лишь стену огня. Голодно ревя, высокие язычки обуглили края моих рукавов и едва не превратили штаны в пепел.

Больше никаких колебаний. Мои пальцы сомкнулись на ручке зеркала, его стекло мерцало от жара. От прикосновения к нему моя плоть должна была покрыться волдырями, пожар должен был сжечь меня заживо – однако я не чувствовала боли. Более того, огонь казался мягким, как перышко, и его тепло растапливало лед внутри меня. Этого я и боялась. Поэтому Бандур хотел, чтобы я пошла в пламя.

Мне показалось, или моя кожа засияла, словно озаренная светом тысячи искр? Я зачарованно смотрела на свои ногти, которые стали бледными, как синий центр огня…

– Майя, скорее!

Пожар позади меня набирал силу. Стены вот-вот должны были обрушиться. Схватив зеркальце, я шагнула назад на голос Амми… и споткнулась.