Мне понравился его дерзкий взгляд. Как и Клову, который наблюдал за молодым человеком, косо улыбаясь.

– Если бы у меня был мастер с нужными навыками, то я бы не позвала тебя, Эзра. – Ее голос утих. – Хенрик говорит, что ты справишься. А если он ошибается, то заплатит мне за ошибку.

Эзра свернул пергаменты и завязал кожаный ремешок.

– Мы закончили?

Мое внимание снова привлекала татуировка, и, подняв взгляд, заметила, что Эзра, наблюдая за мной, тоже переместил взгляд на нее.

Голландия стучала пальцем по столу.

– У тебя десять дней. Он должен быть у меня до собрания Торгового совета в Пойме Сегсей.

Я вздрогнула, вспоминая ее слова этим утром. К тому же времени она планировала расправиться с Сейнтом.

Эзра кивнул в ответ. Встретившись со мной взглядом еще раз, он развернулся, прошел в дверной проем и исчез в коридоре.

– Что это? – спросила я, не отрывая взгляда от двери.

– Подарок, – она снова положила руки на стол, – Торговым советам Узкого пролива и Безымянного моря.

Чайный сервиз, должно быть, стоил безмерных денег. А раз это подарок, то она собиралась обратиться с просьбой к Торговым советам. Но я все еще ничего не понимала. Она разобралась с Золой, оставался только Сейнт в Серосе. Но у нее даже не было там торговой компании. Ни в одном порту я не видела корабль с ее гербом. Увидев ее компанию, я не поняла, почему ее маршрут исключал Узкий пролив. О ней были наслышаны далеко за пределами Безымянного моря, а о ее могуществе и богатстве ходили легенды. Так почему же она не торговала в Серосе?

Единственное объяснение в том, что по какой-то причине Голландия не могла отправлять корабли в Узкий пролив.

– У тебя нет торговой лицензии в Узком проливе, так ведь? – спросила я, сложив факты воедино.

Похоже, ее это поразило.

– Торговый совет считает, что если мне разрешат проложить маршрут до Сероса, то торговцы из Узкого пролива разорятся.

Так и будет.

– Фейбл, свою империю я создала собственноручно, – продолжила она. – В самом начале у меня ничего не было, но теперь я оставлю Безымянному морю самую могущественную торговую компанию драгоценными камнями на этом свете.

По ее глазам я видела ее желание, чтобы я застала это. Успех. Могущество.

– Есть только одна проблема. Империю некому наследовать.

Уэст замер, в оглушающей тишине его накрывало волнение. Клов тоже наблюдал за мной. Но все мое внимание было приковано к Голландии. Мои глаза сощурились, рот приоткрылся, пока я пыталась распознать ее слова.

– Ты даже не знаешь меня.

Она одобрительно улыбнулась мне.

– А это я бы хотела исправить.

– Мне не нужна империя. У меня своя жизнь и команда. В Узком проливе. – Слова обожгли меня. Слезы почти подступили от того, что я так отчаянно пыталась выбраться на «Мэриголд».

– Предложение не только для тебя. – Она взглянула на Уэста. – Мне бы хотелось, чтобы ты подумал над тем, чтобы присоединиться к моему флоту.

– Нет, – резко ответил Уэст, едва Голландия договорила.

– Даже не выслушаешь меня?

– Нет, не собираюсь, – решительно бросил он.

Теперь Голландию ничего не забавляло. Она злилась. Я невольно ступила ближе к Уэсту, что она и заметила, переводя между нами взгляд. Я слишком много выдала.

– У вас еще есть вечер, чтобы подумать над моим предложением. Если до рассвета так и не передумаете, то можете покинуть Бастиан.

Закусив губу, я заметила горящую в ее глазах вспышку. Всего лишь за одну ночь я узнала о маме больше, чем за всю свою жизнь. Не только Сейнт хранил секреты, отчего меня не покидало ощущение, что меня предали.

Если Голландия не врала насчет Изольды, то она воровка. Лгунья. Она никогда не рассказывала мне о бабушке из Безымянного моря или самой важной находке драгоценного камня, которую она и совершила. Но некоторые факты о маме были правдой. Факты, которым я верила. Если она лишила Голландию единственной возможности войти в Узкий пролив, то на это была своя причина.

Также здесь скрывалось что-то еще, о чем нам не говорила Голландия. Расправиться с Золой и Сейнтом не просто дело мести. Это стратегия. Они два самых могущественных торговца в Узком проливе, и оба базировались в Серосе. Она готовила себе площадку, прежде чем сделать следующий ход в сторону Торгового совета.

Не только Сейнт просчитывал все ходы наперед.

Подручный Голландии провел нас к лестнице; придерживаясь за перила, я взглянула на стеклянный световой люк над нами. Пыль сверкала на стекле, как грани самоцвета.

– Фейбл. – Я вздрогнула от голоса Уэста. Он стоял в конце коридора вместе с Кловом – на лице читалось беспокойство.

Мои пальцы соскользнули с перил и сжались в кулак. Он дождался, когда я зайду в комнату, и закрыл за нами дверь, оставив Клова в коридоре.

Я осмотрела стол в поисках спички и зажгла свечи. В окне виднелось садящееся за горизонт солнце. Когда оно снова поднимется, мы сразу направимся к порту.

– Ты примешь его? – Слова Уэста заполнили тишину.

У меня душа ушла в пятки, я взглянула на него, держа в руках дымящуюся спичку. Он весь застыл в напряжении.

– Что?

– Ты примешь предложение Голландии?

Я развернулась к нему.

– Ты правда меня об этом спрашиваешь?

Уэст отвел от меня взгляд и опустил его на пол.

– Да.

Я схватила его за локоть и ждала, что он посмотрит на меня.

– Я же сказала ей, что мне оно неинтересно.

На его лице явно проявилось чувство облегчения, хотя Уэст вряд ли хотел это показывать. Однако казалось, что он не до конца убежден.

– Ты не можешь доверять ей, Фейбл, – проговорил он. – Но это не означает, что ты должна отказаться от предложения.

– Звучит так, что тебе хочется, чтобы я приняла его. – Я села в кресло у окна. – В чем дело? – мягко спросила я.

С непроницаемым выражением лица он ненадолго замолчал, но вскоре ответил:

– Мы должны поговорить.

Но я не была уверена, что готова услышать его слова.

– Не должны.

– Да, должны.

– Уэст…

– Нам следует все обсудить, прежде чем ты примешь решение.

– Я тебе уже сказала. Я все решила, – снова повторила я.

– Возможно, ты изменишь свое мнение, когда выслушаешь меня.

Сердце бешено заколотилось в груди, мысли превратились в вихрь. Не знаю, почему я вдруг испугалась его. С тех пор как Сейнт сказал мне, что я не знаю Уэста, я тешила себя только надеждой. И ждала, когда наступит конец нашим отношениям. Возможно, он уже наступил.