Волшебница насупилась, нервно пожевала щеку, прикидывая, стоит ли делиться своими мыслями или лучше держать их при себе? В конце концов, она решилась, ведь сейчас ее мысли ничего не изменят, последний курс для безголосого мага, так или иначе, завершится замужеством, разгневать отца больше не получится… так что можно и пооткровенничать.

– Я не вижу себя в роли кабинетной крысы. Мне нравится изобретать дикие заклинания, которые идут из самого сердца, которые нельзя повторить. Именно поэтому я согласилась потратить пять лет в академии. Получу лицензию на использование дикой магии… и… Впрочем, сейчас это не важно. Я все равно не могу сотворить даже базовые, бытовые заклинания, куда уж там…

– Звучит так, как будто принцесса сдалась и королевство пало.

– Да, Рауль, пало… Можешь поблагодарить свою матушку, которая распорядилась моей судьбой без спроса… – Илви грустно выдохнула и уставилась вниз, с трудом сдерживая слезы.

Все то, что она целый день носила в себе, лелеяла, как дорогое безобразное сокровище, прорвалось наружу, требуя огласки.

– Прекрати, пожалуйста, – вырвал Илви из водоворота собственных чувств строгий голос Раульфана. – Я уверен, у нее есть какой-то план. Вряд ли она стала бы проворачивать такую подставу без ведома твоего отца. Так что лучше пока посидеть тихо и посмотреть. Узнаем больше – сможем сами вступить в игру. Чем больше пешка молчит, тем дальше она продвигается по доске. И ничто не помешает ей стать королевой. Кстати, мы почти долетели.

– Да, а кактум мой где? – опомнилась Илавин.

– В сумке у меня. Если тебе так хочется, то, как только мы спешимся, и я расседлаю Аркольда, отдам тебе твое ненаглядное зеленое чудовище.

Хвост восемнадцатый. Вид на пересохшую реку

Аркольд радостно курлыкал возле денника, бил копытом в нетерпении. Стоило Раульфану стянуть с гиппогрифа последний предмет сбруи, как магический зверь развернулся и взмыл в небо. Илавин проводила его взглядом и повернулась к мужу:

– Вот так вот просто отпускаешь скакуна?

– А что? – удивленно спросил Раульфан, складывая седло и вальтрап.

– Сбежит же!

– Это ты сбежишь, если за тобой не присматривать. А друзья – это навсегда, – сухо ответил Раульфан, пристально смотря Илви прямо в глаза.

Волшебнице стало невыносимо горько, и она поспешила отвести взгляд. “Нет, друзья – это далеко не навсегда! Вспомни себя, Ран, подумай о своих поступках, и ты поймешь, что дружба настолько же призрачное понятие, как и любовь!”

– И как он узнает, что нам пора домой? – не унималась Илавин, которой хотелось найти хоть один недочет в плане мужа.

– Я позову, и он придет. А ветер отнесет мой зов. Довольна? Слушай, я тебя взял с собой не для того, чтобы ты ворчала всю дорогу. Если хочешь закатывать истерики – я оплачу тебе телепорт до академии, и будешь общаться с Горин.

Илви вжала голову в плечи, отрицательно помотала ей и поплелась вслед за Раульфаном. Молча терпела, пока он весело болтал со смотрителем стойл и сдавал на хранение сбрую. Не проронила ни слова, когда они вошли в город, старательно проглатывая едкие комментарии, которые так и хотелось отпустить в сторону мужа.

Валандрия с непарадного входа поразила Илавин своей безликостью. Высокие ровные серые ряды складов жуткими монументами неведомым злым существам возвышались с обеих сторон, мостовая была припорошена слоем песка. И люди здесь были нерадостные. Коренастые работяги таскали туда-сюда грузы, переругивались друг с другом и совсем не обращали внимания на двух адептов академии.

– Что ты стоишь, словно воды в рот набрала? Кстати, вот твой кактум, держи, – Раульфан достал из сумки горшок и впихнул в руки Илви. – Что не так?

– Мы точно в Валандрии? – осторожно спросила Илавин, ожидая подвоха.

– Да, точно. Это рабочий район, тут не нужна красота, здесь ценят удобство. Но вы, принцесса, конечно же, здесь раньше не бывали. А зря. Тут есть несколько замечательных лавочек, недорогих харчевен и чистые таверны. В одной из них мы и остановимся на ночь.

– В этом царстве серости и скуки? – неверяще переспросила Илви, мысленно перечеркивая планы на долгие вечерние прогулки по паркам, у фонтанов, походы в кафе и по магазинам и многие другие развлечения.

– В этом царстве спокойствия и стабильности. Как думаешь, где будет нас искать Горин? Ладно. Меня она может искать где угодно, я никогда не останавливаюсь в одном и том же месте достаточное количество раз, чтобы его можно было назвать моим любимым. Но изнеженную барышню вроде тебя она явно будет искать на центральных улочках. Напоминаю, что свечи – это не дефицитный товар, – рассмеялся Рауль.

Илавин оставалось только с ним согласиться. Встречаться с излишне активной свекровью не хотелось совершенно. Подобрав подол юбки одной рукой, и второй прижимая к себе кактум, она плелась вслед за мужем, надеясь, что в их номере не будет живности. Больше всего она боялась вернуться в академию искусанной, в мелкую алую крапинку! А с владельцев не слишком презентабельных заведений станется экономить на гигиенических заклинаниях! И ведь не подкопаешься даже, не та категория сервиса и все.

– Выше нос, Лави. Поверь мне, я в клоповнике спать не буду, – словно прочитал ее мысли Раульфан. – Чистое аккуратное заведение. Просто без лепнины и свежих цветов по утрам.

– Ну и как я буду жить без цветов?! – притворно возмутилась Илавин.

– Как-как… Ну если очень сложно, то, так и быть, я подарю тебе цветы. Главное не ной, пожалуйста. Уже поперек горла стоит твое нытье… – он оборвал фразу, подумав, что добавлять “раньше ты такой не была” излишне.

– Посмотрим. Может быть, там окажется настолько уныло, что даже цветы не спасут положение!

– Не начинай…

На первый взгляд, таверна мало чем отличалась от теснившихся рядом с ней коренастеньких жилых домов в три-пять этажей. Разве что поскрипывавшая на ветру вывеска с выцветшим названием, разобрать которое Илавин не смогла.

Раульфан галантно открыл ей дверь, приглашая войти. Илви набрала в грудь побольше воздуха, ожидая оказаться в прокуренном помещении, пахнущем скисшим алкоголем, но, к своему удивлению, она осознала, что ожидания не оправдались.

Внутри было чистенько, на столах даже лежали скатерти. Придирчивая Илви тут же нашла пару желтоватых пятен на ближайшей, но была вынуждена признать: чисто. На подоконниках ровными рядами стояли горшки с цветущими мелкими бутончиками розочками. За одним из столиков весело болтали официантки, которые тут же стихли и почтительно встали, приветствуя посетителей. Илавин довольно хмыкнула: не высший класс, но жить можно.

– А я говорил, что тебе понравится, – хлопнул ее по плечу Раульфан и уверенной походкой направился в сторону барной стойки.

Илавин постояла еще несколько секунд в дверях, непроизвольно вжала голову в плечи и поспешила вслед за супругом.