— Ты на компанию намекаешь?

— И на нее тоже, — Апостол чокнулся с Северянином. — За Высшую Гармонию.

— Что вы понимаете под Высшей Гармонией? — осведомился Северянин.

— То, что выше звезд и человеческих страстей, жизни и смерти, с чем может сравниться только Вечность, — ответил Апостол. — Это суть Аваллона, Николай Дмитриевич. Однажды вы это поймете.

— Позвольте спросить, а когда вы это поняли?

— Когда побывал там, за Линией Смерти. Хороший биддл. Ли Вон, у тебя есть еще пара бутылок такого?

— Для Апостол есть, — китаец показал на дверь в подсобку. — Маркшейдер Хоффнер просила тоже. Но я оставлять тебе.

— Давайте еще по глотку, — Апостол налил себе и Северянину. — Милтон, выпьешь с нами?

— С удовольствием. За лучших парней в Долине Бурь! — Возняк залпом осушил свою порцию, крякнул, вытер красное потное лицо платком. — Пора немного поспать. Выпил я сегодня хорошо, самое время на боковую. Пока, Ник. Пока, Апостол. Приятно было сегодня пострелять в вашей компании.

Северянин проводил взглядом удалявшегося качающейся походкой шерифа, потом вспомнил о своем биддле и сделал глоток. Биддл был очень крепкий, он огнем растекался в желудке, и в голове начало сильно шуметь — или это шумит от усталости и бессонной ночи? Если Апостол будет ему подливать и дальше, с ним случится то же, что с беднягой Сайксом. А разговор еще по сути и не начинался.

— Не беспокойтесь, Николай Дмитриевич, больше я вам не налью, — услышал он насмешливый голос Апостола. — Хорошенького понемногу.

— Дьявол, вы читаете мои мысли? — Северянин с искренним изумлением посмотрел на молодого человека. — Вы телепат?

— Наследственность сказывается. Моя мама обладала небольшими псионическими способностями. К несчастью, она умерла очень рано, нам с Анной тогда еще и шести лет не было. Нас воспитывал отец, биоинженер станции восстановления флоры — знаете, близ Иркутска есть центр по репродукции лесов, вот там он и работал. Так что до восемнадцати лет мы с Анной жили среди лесов, и это невозможно забыть. Потому-то я и стал экологом — мне хотелось самому восстанавливать то, что когда-то было бездумно уничтожено. А уж когда узнал про то, что произошло на Аваллоне, мигом напросился сюда с заданием. Получил аккредитацию в МГКС, собрал вещи — и сюда. А уж как увидел все это…

— Ваша правда, зрелище печальное, — согласился Северянин. — И вы всерьез надеетесь тут что-нибудь изменить?

— Давайте присядем, — предложил Апостол, прихватывая со стойки бара бутылку биддла. — Я так понимаю, вы настроены на разговор.

— А вы нет?

— Скажу вам откровенно, мои люди вам не доверяют. Поймите их правильно — они никому не доверяют. Все дело в том, что нам неслыханно повезло. Мы не первые, кто сумел проникнуть за Линию Смерти, но мы единственные, кто смог оттуда вернуться, понимаете?

— Я только не пойму одного: кому какое до этого дело?

— О, вы действительно тот человек, каким вас описала мне Анна — наивный и чистый, не от мира сего! Земные власти говорят, что за Линией — верная смерть, что там ничего нет. Мы живые свидетели того, что это не так. Уже только за это нас следует считать нежелательными элементами на Аваллоне. И еще, мы знаем одну очень неприятную для МГКС тайну.

— Тайну дредстера «Нимрод»?

— Да. Анна вам рассказала?

— Рассказала. Правда, другой человек сказал мне, что «UZ» давно разложился под действием времени.

— Ложь! — Апостол хлопнул ладонью по столу, сверкнул глазами. — Гербицид все еще на борту «Нимрода», и он все еще смертельно опасен. Тот, кто сказал вам эту глупость, видимо, не знает, что «UZ» на борту «Нимрода» находится в кристаллическом состоянии, в специальных герметичных емкостях, а это значит, что он может сохранять свою токсичность столетиями! Хотите откровенно? Власти давно бы покончили с проблемой под названием Территория Хаоса, если бы не «Нимрод». Случайное попадание бомбы или лучевого пучка — и сто тысяч человек на Аваллоне станут покойниками, а Земля лишится аварита и прочих важных полезных ископаемых на сотни лет.

— Анна сказала мне то же самое.

— Анна озабочена этим не меньше меня. Она любит эту планету и мечтает, что когда-нибудь мы превратим ее в цветущий сад.

— Аваллон — опасное место, — произнес Северянин. — Здесь и мужчинам-то тяжело, а вы привезли сюда сестру. Стоило ли?

— Я не мог оставить ее одну на Земле, — Апостол махнул рукой. Северянину показалось, что в глазах Апостола промелькнул секундный мимолетный ужас, будто он вспомнил что-то страшное. — Давайте еще по глоточку. Я что-то сегодня настроен хорошо выпить.

— Наливайте, — Северянин придвинул свой стакан поближе к собеседнику. — Правильно вы говорите, алкоголь на Аваллоне лучшее лекарство. У меня только сейчас прошла дрожь в кишках.

— Вы ведь в первый раз были в бою, не так ли?

— В первый раз.

— И тем не менее, вы согласились на предложение Милтона повоевать? И воевали, судя по отзывам Милтона, совсем неплохо. Даже положили несколько этих отморозков.

— Я хотел произвести на шерифа благоприятное впечатление, тем более что он принял меня за бывалого солдата.

— Да вы сумасшедший.

— Нет, я просто русский, как и вы, Апостол.

— Тогда перейдем на «ты». После того, как мы вместе вчера вечером навешали этой шпане на Седьмом участке, сам Бог велит нам подружиться. И еще, так приятно встретить тут русского. — Апостол с улыбкой поднял свой стакан. — За тебя, Северянин!

— За тебя, Апостол!

— На сегодня хватит, — Апостол встал из-за стола. — Уже пятый час утра. Нужно поспать, как сказал наш друг Милтон Возняк. Сегодня в шесть вечера подходи на Седьмой участок. Спросишь домик Хирурга, тебе каждый подскажет, как его найти. Мы будем тебя ждать. Можешь взять с собой этого парня, — Апостол кивнул на Сайкса, уснувшего прямо на столе. — И все вместе примем решение, как быть дальше.

Хибара Хирурга находилась в самом конце долины, рядом с ангарами, в которых старатели держали свою технику. Солнце уже скрылось за верхушками гор, когда Северянин и Сайкс добрались до места, уставшие, вспотевшие и покрытые с ног до головы зеленой толомеитовой пылью. У домика стоял граббер с автоматической винтовкой за спиной. Увидев гостей, граббер помахал им рукой.

— Северянин? — спросил он, когда те подошли ближе. — Я Темный. Апостол ждет тебя. Добро пожаловать, брат!

Они вошли в дом. Северянин снял гермошлем, пальцами расчесал потные волосы. Сайкс нерешительно топтался на пороге, пока Темный жестом не предложил ему пройти в комнату.

Апостол был не один — в комнате было еще пятеро грабберов, сидевших за самодельным дощатым столом. На столе красовалась бутылка биддла, блюдо с омлетом, аккуратно нарезанный хлеб и открытые банки с консервами. Северянин обменялся со всеми рукопожатиями. Грабберы смотрели на него настороженно, но без враждебности. На Сайкса никто не обращал внимания, так, во всяком случае, показалось Северянину.