же сказали: «Даже Мило и Филедер, которые являются великими стратегами, потерпели поражение. Так как же мы, которые редко ходят в бой, можем командовать армией, в которой не хватает гражданских солдат, чтобы противостоять нападению теонийцев

Дело не в том, что мы не хотим брать на себя ответственность за выполнение своих обязанностей граждан, а в том, что мы боимся, что окажемся недостаточно компетентными для этой важной должности и наш город-государство потерпит еще одно поражение!».

После того, как они закончили говорить, многотысячная экклесия внезапно погрузилась в мертвую тишину, а воины Кротона оказались в затруднительном положении, поскольку некому было их возглавить.

Тогда Лисий встал и сказал: «Граждане, вы все знаете, что мы с Мило часто спорим по некоторым вопросам и находимся в плохих отношениях. Однако я также должен уважать вклад Мило в развитие города-государства. Он много раз отражал вторжение бруттийцев против нашего союза и дважды заставлял Локри уйти с территории Каулонии. Вот почему мы много раз выбирали его полемархом! Я всегда завидовал его военному таланту, но теперь, когда он проиграл, Мило, который всегда больше выигрывал, чем проигрывал, потерпел жалкое поражение в битве, решающей судьбу города-государства. Неужели вы верите, что он был беспечен и воспринял эту важную битву как игру?».

Слова Лисия заставили нетерпеливых горожан задуматься.

«Конечно, нет, это лишь показывает, что архонт Теонии, Давос, обладает более сильным военным талантом! Теперь это факт, который должен признать любой кротонец и с которым теперь придется смириться!». — Лисий вздохнул и снова сказал вслух: «После нашего поражения полгода назад, я думаю, вы все должны знать, что Давос выиграл все битвы, которыми командовал лично, с тех пор, как повел наемников в Турий, и многократно одерживал победы над армиями, превосходящими их числом. Вот почему сегодня существует Союз Теонии! Итак, есть ли в Кротоне граждане, более способнее, чем Мило, и способные сразиться с архонтом Теонии Давосом?».

Хотя бледнолицые граждане шептались друг с другом под сценой, никто из них не встал, чтобы порекомендовать себя или кого-то.

«Если нет, то почему бы не позволить Мило и дальше возглавлять армию? Я верю, что Мило, потерпевший поражение, усвоил урок и постарается изо всех сил защитить Кримису для Кротоне и для себя! Граждане, Кротоне сейчас переживает самый большой кризис! Я надеюсь, что вы сможете отбросить свои симпатии и антипатии и выбрать правильного человека, который будет защищать наш город-государство в интересах общества!». — воскликнул Лисиас.

Его слова явно сыграли свою роль. В новом туре выборов Мило остался командующим армией, но должности полемарха лишился, и его должны были судить после окончания войны.

Получив удовлетворительный результат, Лисий все еще не выглядел расслабленным, так как знал, что вскоре ему снова предстоит встреча с Давосом в качестве посланника. Всего через несколько дней после встречи с ним вся ситуация изменилась на противоположную, Лисиас все еще помнил слова Давоса, сказанные им при отъезде из Турии, и теперь они стали реальностью.

Ранним утром следующего дня армия Теонии по-прежнему не нападала, но продолжала совершенствовать свой лагерь, не только расставляя ловушки перед лагерем, но и некоторые солдаты, охранявшие инженерный лагерь, начали строить деревянные мосты на реке.

Когда Мило, находившийся на городской стене, увидел все это, он был удивлен: Хитрый Давос все еще может не торопиться и продолжать строить свой лагерь. Неужели он действительно осадит Кримису?

Он колебался снова и снова, но так и не решился послать свои немногочисленные войска, чтобы преследовать их.

Во второй половине дня Мило, наконец, почувствовал облегчение. 5000 подкреплений из Кротоне были доставлены в Кримису на корабле, увеличив численность города до 10 000 человек.

В порту он также увидел Лисия, который сошел с корабля вместе с солдатами, и его выражение лица изменилось: «Совет послал тебя поговорить о мирных переговорах?»

«Нет». — Ответ Лисия успокоил Мило, но Лисий тут же добавил: «Это экклесия послала меня».

Когда речь зашла об экклесии, лицо Мило стало еще более безобразным, он серьезно произнес: «Я не думаю, что… теонцы, которые находятся в преимуществе, согласятся на перемирие и мирные переговоры в это время, и даже если они согласятся, условия, которые они выдвинут, должны быть очень суровыми!»

«Ты прав, но жители Кротона сейчас больше хотят знать о безопасности своих семей. Однако сначала нужно попытаться понять требования теонийцев». — Листас беспомощно пожал плечами.

Лицо Мило дернулось от слов Лисиаса, затем он несколько раз кашлянул и сказал низким голосом: «Я слышал, что в экклесии… именно твоя речь… спасла меня от того, чтобы меня не проводили домой сейчас…».

«На самом деле, как и остальные горожане, я хотел бы отдать тебя под суд, за тех, кто погиб в этой битве! Но ты срочно нужен Кротоне, поэтому ради города и ради себя, я надеюсь, что ты сможешь победить в следующей битве и заложить хорошую основу для будущих мирных переговоров!». — От слов Лисиаса Мило стало стыдно, поэтому он больше ничего не сказал и только сжал кулак.

Затем Лисий в сопровождении Мило поднялся на городскую стену и посмотрел на врага: недалеко под городской стеной находится лагерь Теония, с востока на запад — сплошные лагеря, которые не только упорядоченно расположены, но и имеют траншеи, стены, абатисы, часовые вышки… и так далее.

Даже Лисий, который не слишком разбирался в военных вопросах, мог почувствовать строгую безопасность лагеря Теонии, стоя на городской стене.

Мило увидел выражение лица Лисия и сказал: «Я не думаю, что эти теонийцы похожи на ваших обычных греков. Мы, греки, любим сражаться, но не любим делать грязную и утомительную работу после битвы. Но как только эти теонийцы прибыли сюда, они как крысы, постоянно роют норы, чтобы построить свои гнезда, и им понадобилось всего лишь больше дня, чтобы построить свой нынешний лагерь, из-за чего я потерял своих людей, когда послал сотни солдат, чтобы атаковать их! Теперь, когда они строят мост через реку, они, должно быть, хотят разбить лагерь на южном берегу и осадить Кримису со всех сторон».

Мило остановился на мгновение и громко сказал: «Однако теперь, когда у нас есть подкрепление, я собираюсь преподать урок этим высокомерным теонийцам!»

***

Войска, которым было приказано идти через реку, чтобы навести мосты на южном берегу, были второй и третьей бригадами первого легиона и находились под командованием Матониса. Именно об этом Матонис активно просил Давоса: как стратег резервной бригады в прошлой битве, он почти не участвовал в сражении и был вынужден сдерживать свои