Как давно никого не интересовали мои мысли… Наверное, с того самого момента, как умерла мама, только с ней я могла поговорить по душам, поделиться радостями или душевными терзаниями. Отец всегда был скуп на эмоции, его больше интересовали карточные игры, охота и авантюры.

Лорд Лирдоу по-прежнему ждал ответа, не выказывая недовольства, хотя оно явно клокотало внутри. Что ж, лучше удовлетворить его любопытство.

— Интересно, скольких вы убили? — честно выдала я последнюю мысль, чем явно удивила дракона.

На секунду он замер, а затем усмехнулся, не зло, не иронично, а равнодушно, и также честно ответил:

— Лучше тебе этого не знать.

И от этих слов мороз продрал. Действительно, лучше о подобных вещах даже не догадываться.

Подушечкой большого пальца советник нежно обвел мои губы, от чего из холода меня бросило в жар, а тело застыло мраморной статуей.

— Итак, пташка, почему ты испугалась? Я такой страшный? — вновь вернулся к теме князь.

«Очень!» — хотелось закричать мне, но ответом ему стала вновь тишина.

Спустя неполную минуту игры в гляделки дракон раздраженно вздохнул и отпустил наконец меня на волю.

— Ладно, потом разберемся, — буркнул он и вновь направился быстрым шагом в сторону выхода из дворца. — Надеюсь, ты запомнила, что геройствовать не стоит? Тебе это испытание будет зачтено при любом раскладе, так что, как только устанешь, сразу же используй обратный переход.

— Переход?

— Ах да, ты же без амуниции, — вспомнил дракон и, обернувшись, но благоразумно не замедляя шага, добавил: — У портала возьмешь все необходимое у инструктора. Все, пришли.

— Так, может, мне просто никуда не ходить?

— Увы, — стало мне ответом. — И так уже те, кому не надо, догадываются о твоем непростом статусе, так что вперед, в поля, на общих основаниях!

Спустившись с центральной лестницы, мы прошли через холл и остановились возле распахнутых дверей. Но так, чтобы с улицы нас не было видно.

— Во дворе временно установлен стационарный портал, который будет работать ровно до заката.

— А потом?

— Ты совсем меня не слушала, — с укором покачал головой лорд Лирдоу.

Мои щеки опять залились румянцем.

— Испытание продлится до заката. За это время всем претенденткам необходимо будет на местности и не без помощи карты отыскать требуемый артефакт. У каждой это будет свой предмет, — тут же пояснил на мой вопросительный взгляд дракон. — После этого, воспользовавшись амулетом обратного перехода, девушки могут вернуться.

— А?..

— А амулеты сработают на закате в любом случае, только невесты, вернувшиеся без артефактов, будут считаться проигравшими.

— Ясно, — буркнула я и уставилась на свои нервно сцепленные руки в черных тугих перчатках.

— Как я уже сказал, ты можешь артефакт даже не искать, в любом случае на третью ступень ты пройдешь. Поброди там часок или посиди в тенечке под деревом, и можешь возвращаться. На возврат буду дежурить либо я, либо доверенные лица, которые уже предупреждены обо всем, так что не переживай, — заверил меня князь, но, как бы мне ни хотелось ему поверить, не получалось.

А если это все жестокий розыгрыш, злая шутка? Я вернусь с пустыми руками, и меня тут же радостно выпрут с отбора? Нет уж! Слишком многое на кону, поэтому я лучше подстрахуюсь и все же поищу этот неизвестный предмет.

— М-да, судя по упрямому выражению лица, ты опять меня не услышала, — недовольно протянул дракон, и чешуйки на его носу нервно дернулись, но дыбом не встали. — Ладно, твое дело, — махнул рукой он. — Сейчас идешь к порталу во дворе, без объяснений и извинений просишь амуницию и в путь! Все поняла?

Я кивнула. Сложно было не понять простые команды, отданные, как собаке: сидеть, лежать, голос.

— Благодарю вас, ваша светлость, — вежливо поклонилась, потому что делать реверансы в брюках было бы крайне глупо, и направилась уже к выходу, как меня окликнули:

— Ларина!

Не ожидая ничего хорошего, обреченно обернулась и устало взглянула на князя.

— Будь осторожна, — безо всяких эмоций в голосе проговорил он.

Я кивнула в знак благодарности и смело отправилась под моросящий дождь навстречу опасностям. А в том, что они будут, я совершенно не сомневалась.

Портал был расположен в саду прямо в середине двора и перекрывал собой центральную дорожку. Теперь ни одна карета не сможет подъехать, хотя это и не потребуется. Бросив беглый взгляд, отметила, что по периметру двора практически под каждым окном стояли солдаты, ворота были закрыты, и их охраняли четверо вооруженных до зубов эльфов в военной форме. Сам огромный камень, над которым искрилась и переливалась разноцветными всполохами арка портала, возвышался над садом на добрый метр. Руны по краю огромного постамента тоже ежесекундно меняли цвет и переливались сотнями, если не тысячами оттенков. Мельчайшие полутона настолько плавно перетекали один в другой, что смена цвета создавала особую гармонию. Вот искрится синяя арка, а в следующий момент она уже алеет, и как произошла столь разительная перемена, сказать трудно. Завораживающее зрелище.

Возле постамента с крайне сосредоточенным выражением на округлом лице стоял уже знакомый мне дворцовый маг все в том же белом балахоне. Широкий капюшон был откинут назад, и мелкий противный дождь, не стесняясь, поливал седые волосы пожилого мужчины.

Наверх вели широкие каменные ступени, и возле них, будто львы, стерегущие вход в пещеру, стояли его величество собственной персоной и его старший брат. И больше никого. Кажется, я безбожно опоздала к началу. Осознав данный факт, я испугалась не на шутку — а вдруг меня теперь не допустят к испытанию? — и ускорила шаг, в конце позорно перейдя на бег.

При виде меня, несущейся на всех парах, король недовольно поморщился. С его густых светлых волос уже давно капала вода, насквозь промочив черный плотный камзол на плечах. А вот ненаследный принц, наоборот, крайне мне обрадовался, расплылся в широкой улыбке и даже шагнул навстречу, раскрывая объятия.

— Леди Ларина, а мы уже опасались, что с вами что-то случилось, — обеспокоенно проворковал эльф, которого, кажется, ничуть не смущали ни крайне поганые погодные условия, ни мой непристойный вид, ни тем более недовольство его младшего брата.

Обниматься с потенциальной невестой монарха принц все-таки не стал, но вот тонкие ладони на плечи все же положил. От этого простого, но такого теплого прикосновения стало чуточку светлее, а искренняя забота в глазах красивого доброго мужчины задела в душе тонкую струнку, которая вдруг отозвалась светлой грустью. Хоть кому-то я не безразлична. Но, искоса глянув на Герхарда Даросского, который при виде этой сцены тяжко вздохнул и устало закатил глаза к небу, я без слов поняла, что «прекрасный принц» столь тепло и душевно прощался почти со всеми претендентками. Стало тошно. И обидно.