Бальтазар заключил их в силовые коконы, которые переместил на один из планетоидов. Там в лабораториях адской науки из тел представителей совета гиганты повытаскивали мозги, которые помещали в специально изготовленные прозрачные капсулы. Сконструированы они были так, что их узники, не имея тела и органов, могли продолжать чувствовать и видеть все.

Месть Бальтазара заключалась в том, чтобы они жили очень и очень долго, скитаясь в пространстве и не имея возможности быть притянутыми силами других космических тел. Он хотел, чтобы они ощутили ужас и обреченность пролетая другие звездные системы, видя пригодные для жизни планеты и другие цивилизации, но не имели никакой возможности попросить их о помощи. Специальные двигатели и автоматика должны следить за тем, чтобы они не сгорели в какой-нибудь звезде, облетая их по самым экстремальным траекториям, так что бы они молились о смерти, но их тюрьма каждый раз сохраняла им жизнь. Они должны скитаться вечно. Бальтазар видел их раскаяние. Умом он это понимал, но искусственно отключенные некоторые области мозга притупляли в нем такие чувства как сострадание или жалость.

Созданный гигантами культ смерти и разрушения, который они возвели в божественный ранг, шагал по галактике, уничтожая все очаги разумной жизни, забыв о том, для чего они изменили свою сущность созидателей. Они стали демонами разрушения.

Бальтазар не мог найти себе покоя, пока не были уничтожены или порабощены все разумные, которых они смогли найти. Жажда крови гнала его всё дальше и дальше от системы к системе.

Как напоминание о том, кем он был раньше, на груди у него висел в качестве украшения тот самый памятный кристалл, благодаря которому изменился облик почти всей разумной галактики. В этом кристалле хранилась информация с его мозга до того убийства невинного млаха, чью кровь он выпил.

Так продолжалось многие тысячи лет, пока однажды цепь, на которой висел кристалл, не порвалась. Вид упавшего кристалла заставил верховного демона вспомнить Ясну – свою супругу, которая не измененная вместе с детьми ждала своего часа пробуждения в давно забытом месте, куда когда-то они пришли, чтобы измениться. Повинуясь чувству, название которого он уже не мог вспомнить, он полетел к центру галактики, не зная, кто или что его зовет. Но этому зову он был не в силах сопротивляться. Найдя нужную ему планету и спустившись в ее недра, он нашел то место, где в объятиях криосна спала Ясна. Помнив о том, как она была против того, что они с собой делали, будить ее он не собирался,. Она предлагала здесь на этом месте, где никто никогда не будет их искать, начать заново строить их цивилизацию. Но осознав всю тщетность своих уговоров, она погрузилась в сон.

– Зачем же ты вообще тогда пошла за мной? – задал он вопрос спящей Ясне и, не получив ответа, пробежался когтями по кнопкам системы криосна. Через некоторое время женщина открыла глаза. Увидев Бальтазара и не узнав его, она закричала от ужаса, но взглянув в его глаза, в которых мелькнуло что-то знакомое, она узнала его, но не могла поверить в то, что это он.

– Бальтазар, что с тобой стало? – спросила она, с трудом узнавая его за всеми этими когтями, рогами и чешуей. Она поняла, что за всем этим скрывается дорогое и любимое ей родное создание. Только глаза оставались прежними, но и они не те, что раньше. Что-то неуловимо знакомое в них было, но эти глаза были глазами разрушителя.

– Ты отомстил, да?! – с горечью спросила она, уже зная ответ, и страшась, но надеясь, что ошибается.

Могучий гигант не ответил, он просто сел прям на пол, не сводя с нее своих зеленых глаз и размышляя о том, как же она прекрасна, и почему не пришел к ней раньше. Но не давно забытые чувства обуревали им, а низменная похоть, которой он и поддался: насильно усыпил Ясну обратно и овладел ей спящей. После этого Бальтазар часто приходил к ней, насилуя ее раз за разом, и укладывая обратно в крио камеру.

Шло время. Атланты находили слаборазвитые народы, которым по уровню развития было еще очень далеко до выхода в космос. Их не уничтожали, они ими правили, воюя между собой за каждый такой мир. Правили они жестоко. Развлекаясь, устраивали между ними междоусобные войны. Численность гигантов сокращалась на дуэлях и подлых убийствах. Однажды Бальтазар вновь в порыве своей похоти пришел разбудить Ясну. Она была готова. Крышкой от саркофага, в котором она спала, изловчившись, оглушила его, вырвав силовые кабеля, и связав его, она увидела кристалл, висящий на его шее. Страшная машина, изменившая всех атлантов, хранилась в подземельях этой же планеты. Найдя ее, и поместив туда своего возлюбленного, Ясна начала экспериментировать, не зная, как ей пользоваться.

Неизвестно, сколько времени Бальтазар провел на этой Богом забытой планете в объятиях машины, которая изменяла его второй раз. Но планета, на которой это происходило, казалось, всколыхнулась от его крика, полного безмерного страдания. В этом крике было все: и раскаяние, и желание умереть, и безысходность, и радость. Его мозг даровал ему забвение, лишив сознания, а Ясна, ощущавшая в тот момент его эмоции, и переживая их как свои собственные на том тонком уровне, на котором могли общаться между собой атланты, сошла с ума. Проснувшись, Бальтазар нашел ее сидящей в кресле за пультом управления машиной, которая вновь сделала его самим собой, и все же не тем. Осторожно подойдя к ней, заглянув ей в глаза, он увидел пустоту. Такие прекрасные и знакомые, цвета утреннего неба, ее глаза, были абсолютно пусты. Разум покинул её тело, оставив ему живую, но пустую оболочку, в которой теплилась жизнь двоих еще не рожденных существ. Вновь исправленный мозг отдавал себе полный отчет в том, что он творил все эти тысячелетия. Осознав, что он сделал с Ясной, он решил прекратить свое существование. С этим грузом он жить не мог.

И вот, стоя на краю обрыва в глубокую пропасть, он, полный решимости, был готов сделать шаг навстречу своей смерти. Раньше, до всех этих событий, сделать это он бы не смог. Любая жизнь, включая собственную, была неприкасаема и священна, а теперь он готов лишить жизни себя. Все эти игры с изменениями своей сущности не прошли даром, наложив свой глубокий отпечаток. Немного поразмыслив, он пришел к выводу, что, видимо, эта адская машина под управлением Ясны не все вернула на свои места. Он все еще может отнимать жизнь, и не важно, даже если она своя собственная. Подумав о том, чем занимаются сейчас его соплеменники, вспомнив изначальную цель всех своих действий: отомстить и спасти свой народ – он вернулся в подземелье, где оставил Ясну. Она все также сидела в кресле, смотря в никуда. Почувствовав еще раз две искры зачатой жизни в ней, он принял решение, что не станет себя убивать, пока не будет уверен в светлом будущем этих детей, которые, возможно, смогут возродить его народ, память о котором он предал. Погрузив несчастную Ясну обратно в криосон, он улетел с планеты. Путешествуя от системы к системе, где бесчинствовали атланты, он пытался напомнить, кто они на самом деле. Ему приходилось убивать их ради спасения своей жизни и достижения своей новой цели, ясно понимая, что останься хоть один измененный гигант в живых, он не даст спокойной жизни всем остальным, будет тиранизировать и убивать всех, кто будет ему попадаться, потому что Бальтазар сам когда-то ради мести искоренил в них то, что раньше было свято. Так он начал охоту на всех измененных, исправляя заодно то, что они успели натворить. Ему приходилось уничтожать целые народы, которыми безжалостно правили его соплеменники, и возрождать их вновь, неся в их миры добро и свет. Когда был уничтожен последний демон разрушения, на самом краю галактики он нашел удивительно похожий на его родной мир маленький голубой шарик, такой красивый и девственно чистый. На его поверхности обитали примитивные, но живущие в гармонии с планетой и отдаленно похожие на него самого существа. Он чувствовал в них добро. Это место своей удаленностью от большого скопления звезд подходило для возрождения, как никакое другое. Наличие десяти планет в системе придавало ему уверенности в безбедном будущем его народа, который он здесь собирался возродить. Доставив на поверхность в зону умеренного климата сотню спящих детей, которые в камерах крио сна ждали этого момента тысячи лет, он, покидая их, не беспокоился об их будущем, создав им все условия. Имея знания и умения чувствовать и управлять силами природы, они будут жить и процветать в этом новом для них доме.