— Ай, Алексей Елисеевич, хитрая моська. И как же эту оплату ты себе представляешь?

— Прекрати паясничать. Как девушка ты меня совершенно не интересуешь.

— Ты меня тоже, — зло ответила Нелли, вспомнив Нодара. — Ненавижу мужчин.

Алексей почувствовал резкую смену в её настроении, вспомнил отца Нелли и его методы воспитания. Неудивительно, что она ненавидит мужчин.

Он расплатился с официанткой и снова обернулся к Нельке.

— Проводить тебя домой?

— Не хочу домой, — она спрыгнула со стула, — но надо к ЕГЭ готовиться.

К дому Нелли ехали на такси в полном молчании, Алексей сидел рядом с водителем, беседовал о возможной причине поломки машины. Его вечно чихающий автомобиль был точно такой же марки, как оказалось, и того же года выпуска. Нелли смотрела в окно, прокручивая в сотый раз перед глазами сцену своего унижения в кафе.

Таксист остановился напротив дома Нелли. Алексей вышел первый, открыл двери и подал ей руку, она удивлённо приподняла брови и, проигнорировав его ладонь, выбралась самостоятельно.

Он проводил Нелли до дверей подъезда, остановился у нижней ступени.

— Может, подняться с тобой, напомнить твоему родителю, что мои угрозы в силе?

Нелли на секунду задумалась, а потом решительно покачала головой.

— Не надо. Отец придёт только вечером, сейчас его нет дома.

Алексей сделал шаг назад, но потом снова вернулся и протянул Нелли руку.

— Я скоро уеду. Может уже завтра, если машину починят. Так, что попрощаюсь заранее. Но ты звони, если что.

Нелли качнулась с пятки на носок, вложила в его широкую ладонь кончики пальцев.

— И что ты сделаешь на расстоянии? Ничего. Ладно, не забивай себе голову моими проблемами. Сама справлюсь. Неужели не найду мужика, который согласится на мне жениться?

Алексей слегка пожал её пальцы и выпустил руку. Молча смотрел на Нельку несколько секунд. Она напоминала ему детёныша пираньи. Вроде маленькая, трогательная, но уже кусачая. Он поймал себя на мысли, что хотел бы взглянуть на того несчастного, которого она поймает в брачные сети.

— Пока. — Он уже дважды попрощался, но всё ещё не уходил.

Нелли тоже не двигалась, рассматривала его с въедливой тщательностью, задерживаясь на несколько секунд на отдельных чертах лица, запоминая, чтобы потом нарисовать по памяти.

— Ты красивый. Просто охренительно красивый.

Алексей печально ухмыльнулся.

— Я бы предпочел другой подарок от природы. Что мне от внешности? Это даже не моя заслуга и не талант. И уж точно не причина меня любить, — закончил он почти шепотом.

Нелли уловила в его словах горечь и намеренно громко рассмеялась.

— Талант у тебя есть. Ты потрясающе скучный. Хотя, может, это нормальная черта для твоего возраста. Есть подозрение, что она появляется вместе с вставными зубами и подушкой от геморроя. — Она отступила назад. — Пока. Можешь удалить мой номер, я так и сделаю, и не буду тебе больше звонить.

— Пока.

Алексей развернулся и, засунув руки в карманы, пошёл к тротуару. Нелли смотрела на его спину, обтянутую белой футболкой. Сквозь тонкую ткань проступали не только мышцы, но и зигзаги татуировок. На джинсах почти по центру болталась оборванная шлёвка для ремня, а на кармане красовалось пятно ржавчины. Увидев следы приключений в башне, Нелли поняла, что её взгляд сместился ниже спины и громко крикнула:

— Зачётная попка, Алексей Евграфиевич.

Он резко остановился, оглянулся чрез плечо и неожиданно улыбнулся:

— У тебя тоже симпатичная попка, Кузя.

На мгновенье он попал под обаяние её бесшабашной молодости.

За арт благодарю Юлию Карабицыну

Домой Алексей не пошёл. Бродил по городу, постоянно натыкаясь на радостных и шумных выпускников. Остановился в городском парке и достал телефон. Несколько секунд, колеблясь, рассматривал его. Потом набрал номер Даниила и, дождавшись щелчка соединения, поздоровался.

— Привет.

— Лёха, ты ли это?

— Я ли.

— Ты в Питере?

Алексей не успел ответить. Рядом с ним расположилась гомонящая и уже нетрезвая компания выпускников. Они громко смеялись и пили шампанское прямо из горлышек, передавая бутылки из рук в руки. Из нескольких телефонов одновременно звучали мелодии, все разные. Кто-то откопал старую, проверенную временем песню Татьяны Овсиенко «Школьная пора», в другом мобильнике бухало что-то экстремально шумное, как грохот камнепада и вой перфоратора. В эту какофонию вплетались строчки сразу из нескольких современных треков.

Алексей отошёл к фонтану и сел на влажный бортик.

— Нет, но скоро приеду.

— Ну наконец-то! — Даниил на несколько секунд замолчал, а потом покаялся: — Прости меня. Не стоило тебе вообще говорить про Марину.

— Не стоило, — согласился Алексей.

— Я думал, это такой шанс для вас. Ты рванёшь в Москву, ну и всё получится. Только Алсу мне потом таких пистонов вставила. Сказала, чтобы я не лез в ваши отношения. Так когда приедешь?

— Скоро. Пока.

Он отключился, не позволив Даниилу опять заговорить о Марине. Его взгляд снова обернулся к фонтану. Каждый раз, когда он смотрел на воду, мысли возвращались к ней. Марина была воплощением моря: такая же необузданная, свободная. И он не смог её приручить. До того дня, точнее, до той ночи, когда она сама к нему пришла, он неосознанно вынашивал мечту. Встречался с другими девушками, одно время у него даже завязались довольно серьёзные отношения, к счастью окончившиеся по инициативе Юли. Они здоровались и вполне мило общались, когда встречались в кругу общих друзей.

Он просто знал, что однажды приедет в Штормовое и заберёт Марину с собой. Ну, или останется там. Без моря он её не представлял. Марина была в его будущем, и это не подвергалось сомнению…

А потом небо рухнуло. Алексея разорвало на куски, он никак не мог собрать себя в единое целое, и выбраться из пустоты, в которую погрузился с головой. Даниил устал повторять, что не узнаёт его. Он словно ослеп и оглох, превратился в заложника старого выцветшего кино и, кажется, совершенно разучился испытывать эмоции.

Тоска постепенно утихла, опустилась куда-то на дно подсознания, но не прошла. Он работал, жил, ему казалось, что вполне сносно, но всё чаще ловил себя на мысли, что его ничего не тревожит и не задевает. Даниил заметил, что он совершенно перестал улыбаться. Алексей впал в состояние анабиоза, закрывшись в панцире. Не видел мир, не воспринимал его, не реагировал.

Шумные выпускники окружили его со всех сторон, пара девушек оказалась в фонтане. Они брызгались, громко пели, поглядывая на него с явным интересом. Алексей не ответил на их улыбки, молча развернулся и пошёл домой. Раз он решил вернуться в Питер, нужно собрать вещи и освободить Костю от своего утомительного присутствия в квартире.