—Дотой девушке недотрагивайтесь,— якивнул наАйлин ипоказал именной жетон, подтверждающий мою личность.— Унее очень тяжелая рана. Сейчас должны прибыть «Слуги Асклепия».

—Высообщали вдежурную часть?— уточнил урядник, сверив мое лицо сизображением нажетоне.

—Да. Аон,— яуказал небрежно кивнул намертвого «волка».— Ударил ееножом. Сним был еще один— успел убежать. Оба они избанды «Стальные Волки», собираются повечерам вклубе «Кровь иСталь» наМахровской.

Ясказал как бывсе что нужно, чтобы полиция занялась бандой Лешего всерьез— езжайте, хватайте, допрашивайте, нояуже знал, что этого непроизойдет. Именно поэтому нарукояти ножа так дерзко была оставлена надпись: «Варга помнит все», как убежденность всвоей безнаказанности.

Стех пор, как Ведомство Имперского Порядка возглавил князь Козельский Григорий Юрьевич, тоДепартамент Полиции стал работать изрук вон плохо. Многие уголовные дела нераскрываются, некоторые банды звереют отвседозволенности. ВМоскве, даидругих города процветает коррупция. Из-за полицейской беспомощности люди все чаще совершают самосуд. Нетак давно яговорил обэтом сграфом Голицыным. Онзнает, что нетолько среди простого народа, ноисреди дворянства растет, мягко говоря, недовольство. Однако, князь Козельский близкий родственник нашего стареющего императора Романова Филофея Алексеевича ипоговаривают, будто онввесьма теплых отношениях совторой женой Филофея. Исейчас пока имя будущего наследника трона неопределено, вБагряном дворце как бынедоразбирательств сВедомством Порядка.

Яподнял голову, наплощадку возле фонтана садилась «Стрекоза»— вимана «Крылатых слуг Асклепия».

—Ачто такое высним сделали?— прервал мои мысли старший урядник, слегка ткнув носком ботинка голову убитого «волка».

Остекленевшие глаза его уставились наменя.

—Яего толкнул,— безразлично ответил я, ивернулся кАйлин, протянув кней распростертую ладонь, нонекасаясь своей любимой подруги. Онбыла жива, правда пульс стал совсем редкий.

Подбежал врач всиней форме идва санитара сносилками.

—Очень осторожно!— сказал им, показав свой графский жетон.— Еежизнь бесценна!

—Боги! Елецкий! Кто бымог подумать!— мне наплечо легла теплая рука, голос Ольги яузнал сразу.

—Нанесколько мгновений неуспел!— сказал я, повернувшись кней.

Ковалевская обняла меня ивдруг пустила слезы. Это было очень неожиданно. Раньше мне казалось, что она просто неможет плакать из-за своего холодного сердца. Асейчас поеещекам текли настоящие слезы. Из-за Айлин!

—Она жива. Очень надеюсь, что ееспасут!— сказал я, смахнув слезинку сеещеки.

—Ваше сиятельство, мыхотели быпояснений. Нам непонятно, как выего так толкнули, что онумер,— вновь подошел комне срасспросами старший урядник. Его коллега что-то старательно писал набелых листах планшета.

Янеответил, глядя как госпожу Синицыну, такую маленькую, щупленькую несут наносилках квимане, аизееживота торчит рукоять ножа.

—Объясните нам, что высним сделали!— неунимался урядник.— Почему унего кровь изо рта?

—Иди нахер,— сказал я, глядя всторону виманы.

—Мыэто укажем впротоколе!— высоким фальцетом огласил толстопузый полицейский, стоявший справа.

—Иеще укажите, что скоро вбанде «Стальных Волков» неостанется ниодного живого. Так решил граф Елецкий,— резко ответил я.— Выже, трусливое быдло, непожелаете всерьез заняться ими. Выдаже нос несунете вечером наМахровскую. Аесли сунете, тотолько чтобы замять дело завзятку. Поэтому свами мне разговаривать неочем. Можете подать наменя донос вканцелярию Имперского Надзора.

Урядник застыл, беззвучно открывая изакрывая рот.

—Резко тысними,— сказала Ковалевская, когда мыпошли кцентральному выходу.

—Ябоюсь, что Айлин умрет,— сказал я, наблюдая заподнимавшейся внебо виманой.— Ивэтом много моей вины.

—Счего тывзял? Только потому, что еезаманили ствоего эйхоса? Идем сюда,— она потянула меня зарукав между двух клумб. Остановилась, открыла сумочку идостала розовый платок.

Яотвернулся, потому что оннапомнил мне цветом волосы Айлин.

—Нетолько. Если есть время, расскажу,— вимана «Крылатых слуг Асклепия» затерялась среди других черных точек— ихзаМосквой-рекой виделось множество.

—Янепоехала крепетитору, теперь свободна дошести,— глядя взеркальце, княгиня вытерла следы поплывшей туши.— Хочешь пообедаем наТверской? Попути все расскажешь.

Устроившись назаднем сидении вкняжеском эрмимобиле марки «Олимп», ярассказал ейвсе, начиная стого дня, когда Варга пырнул меня ножом испасло меня неожиданное появление Айлин.

Ольга ираньше слышала это историю, нонезнала многие важные подробности. Рассказал ороли графа Сухрова вподготовке поединка сНоваковским ито, почему ядержал это событие втайне отнее иАйлин. Одротиках, полученных вспину, инеоценимой помощи Сухрова вместе сЛужиным. Теперь Ковалевская взглянула наэту историю совсем другими глазами.

Мой рассказ вышел долгим, онпродолжался даже когда мызаняли столик в«Уютном погребе» иждали подачи обеда.

—Оказывается, утебя были сумасшедшие дни. Все это время…— она положила настол коробочку своих длинных цветочных сигарет.

—Они продолжаются ивряд лизакончатся вобозримом будущем. Можно?— яприоткрыл крышку плотного картона, накотором теснились экзотические фиолетовые ирозовые цветы. Теперь даже табачная упаковка напомнила мне розовые волосы Айлин.— Забыл свои вспешке.

—Явот, что думаю,— Ольга придвинула коробочку комне ближе,— эти, как тыговоришь, волки вряд лимогли знать, что тытак дорожишь Синицыной. Иеще… Тот изних, кто это все это затеял, знал, что тебя нет вшколе. Иначе ихплан неимел бысмысла. Если бытысидел сАйлин заодной партой, как быони обманули ее, будто стобой что-то стряслось?

—Уже думал обэтом,— яприкурил, поглядывая наподошедшую официантку и, водя пальцем построкам меню, озвучил то, что мыскнягиней выбрали.

—Араз так, тоуэтих «волков» есть свой человек внашей школе. Скорее всего именно внашем классе,— продолжила княгиня, когда официантка записала заказ иотошла.

—Оль, явсе это понимаю иуже думал над этим. Хотя думал поверхностно. Просто напервом плане были другие мысли,— табак еесигарет пах цветами иворту был сладковатый вкус.

—Ябывпервую очередь подумала наСухрова. Ноесли онвытащил тебя, многим рискуя, тонезнаю, что думать. Может Лужин тайком отСухрова?— она тоже закурила, оставляя нафильтре след ярко-красной помады.

—Еграму совчерашнего дня ядоверяю,— уверенно сказал я.— Сначала была мысль, что мое спасение из«канальи», как онназывает томесто, могло быть каким-то хитрым планом его вместе сволками. Япо-всякому вертел эту мысль, нотак несмог найти вчем тогда ихвыгода? Ведь банде Лешего яживой инасвободе очень ненужен: они почувствовали мою силу ибоятся ее. Поэтому, Еграма ябыподозревал впоследнюю очередь. СЛужиным чуть сложнее, нотоже вряд ли. Оннестанет делать подобное заспиной Сухрова.