пана Головича, татарская конница Иль-мурзы и отряды местных тушинцев, дворян и «детей боярских». 3 марта город был взят восставшими, пан Голович бежал в Ярославль, Иль-мурза – в Ростов.

Польская конница пана Самуила Тышкевича, неожиданно напав на лагерь восставших под Романовом, разгромила его и взяла «кош» (обоз), но сам город выстоял, и интервенты вскоре ушли к Костроме – выручать осажденного в Ипатьевском монастыре воеводу. Это была серьезная ошибка польского военачальника: город Романов вскоре стал сборным пунктом для ополчений, готовившихся к походу на Ярославль. Сюда пришли из Вологды воеводы Никита Вышеславцев, Овсей Рязанов и Федор Леверьев. Когда под Романовом вновь появились тушинцы, то сила оказалась на стороне восставших, и они наголову разбили войско «царика» на подступах к городу.

16 марта 1609 г. ополчение из Романова двинулось к Ярославлю, 7 апреля оно подошло к городу. Начались жестокие бои на ближних подступах к Ярославлю. Дважды пан Тышкевич отбивал атаки передовых отрядов, но в третьем сражении был разбит и укрылся за городскими стенами. На следующий день, убедившись, что население не поддерживает «царя Дмитрия», Тышкевич сам оставил город.

Почти одновременно самозванец потерял Углич. Гетман Сапега записал в дневнике, что в Угличе «изменили Лжедмитрию дети боярские и весь посад, они открыли ворота и вышли навстречу освободителям с хлебом и солью».

Положение интервентов оказалось настолько серьезным, что пришлось принимать чрезвычайные меры. 12 апреля из Тушина выступило на Ярославль сильное войско во главе с князем Рожинским, панами Будилой и Подгородским, тушинским воеводой Иваном Наумовым, а на следующий день туда же поспешили войска из-под Троице-Сергиева монастыря – полк поляков пана Яна Микулинского, три тыс. казаков пана Лисовского. Стремительный бросок к Ярославлю, как планировалось, не удался – войску пришлось пробиваться с боями, через засады и лесные завалы, рассылая отряды конницы для усмирения восставших городов и селений. Три недели продолжался этот нелегкий поход, что позволило ярославцам подготовиться к обороне. Горожане укрепили острог, получили из Вологды порох, «дробосечное железо» и свинец, дождались помощи из Костромы и Ростова, из окрестных сел и деревень.

30 апреля 1609 г. интервенты подошли к Ярославлю. Весь день у города шли жестокие схватки: защитники Ярославля выходили из острога и сражались с врагом в «поле». На рассвете 1 мая начался общий штурм города. Интервентам удалось ворваться в острог, поджечь и разграбить ярославский посад, но город устоял: ополченцы засели в малом остроге и в Спасском монастыре. Штурм возобновился 4 мая. Защитники города нанесли удар по интервентам и «многих побили и живых поймали, и щиты и приметы все – и знамена и прапоры многие у них взяли и от острогу всех отбили». 5 мая, не возобновляя сражения, интервенты отступили по Углицкой дороге.

8 мая, значительно пополнившись за счет отряда пана Лисовского «прибылыми людьми», интервенты вновь вернулись к Ярославлю и предприняли еще одну попытку овладеть городом, но снова были отбиты. Гетману пришлось удовлетвориться разграблением Ярославского уезда.

Пан Лисовский повел свое воинство к Костроме, но и там потерпел неудачу.

Начал активные наступательные действия и воевода Андрей Алябьев из Нижнего Новгорода. 15 марта он взял Муром, который обороняло несколько сотен «детей боярских», сторонников самозванца, и рота поляков пана Александра Крупки. Затем он двинулся на Владимир. По просьбе местных воевод гетман Сапега прислал туда пять рот «пятигорцев», но это не помогло. 27 марта при помощи «владимирских мужиков» город был освобожден. Чтобы отбить Владимир, гетман Сапега начал сосредоточивать в близлежащем Суздале значительные силы. Сюда пришел пан Лисовский с 3 тыс. донских казаков и несколькими ротами литовских гусар. Много было здесь и тушинцев. 2 апреля 1609 г. паны Лисовский, Просовецкий, Стравинский и тушинский воевода Плещеев подступили к Владимиру, но после нескольких дней боев под стенами города вынуждены были уйти. Не удались и последующие попытки взять Владимир. А в начале июня 1609 г. в Нижний Новгород пришел из Казани воевода Шереметев с 3,5 тыс. ратников, что окончательно похоронило планы Лисовского «повоевать» волжские города.

Шереметев со своими людьми обосновался во Владимире, непосредственно угрожая полякам, осаждавшим Троице-Сергиев монастырь.

Резко активизировал свои действия и воевода Шеин в Смоленске. Смоленские отряды воевали под Дорогобужем и Вязьмой, а в мае сильная смоленская рать пошла на север, на помощь Михаилу Скопину-Шуйскому.

Весной 1609 г. перешли от «осадного сиденья» к активным военным действиям и защитники Москвы, устраивая частые вылазки.

Таким образом, в результате всех событий конца зимы и весны 1609 г. от тушинцев отпали огромные территории, и Михаил Скопин-Шуйский имел теперь прочный тыл и прикрытые фланги для наступления на Москву. Наконец, интервенты, вынужденные распылять силы для походов на восставшие города, несли тяжелые потери. Ситуация складывалась благоприятная, и Скопин-Шуйский начал поход.

Михаил Скопин-Шуйский выступил из Новгорода[10] 10 мая 1609 г. Одновременно покинули свой лагерь и наемники Якова Делагарди. Войска двигались на юг разными дорогами: русская рать – прямо на Торжок по Московской дороге, шведы – западнее, через Руссу. К самому Торжку они должны были подойти объединенными силами.

Русское войско продвигалось медленно, пополняясь по пути ратниками, собирая продовольствие в деревнях и селах. Только 6 июня оба войска соединились в 80 верстах от Руссы. Яков Делагарди приехал в ставку русского полководца. Дальше они шли вместе. Движение основных сил прикрывал сильный отряд воеводы Корнилы Чеглокова, заблаговременно выдвинутый в Торжок. Позднее к нему присоединились шведы Клауса Боя и Отогелмера.

Торжок в старину называли «воротами в Новгород». Для Скопина-Шуйского он был «воротами в Москву», которые следовало держать под контролем. Крепость в Торжке была деревянная, ненадежная. По описаниям, она занимала небольшое пространство и прикрывалась «с востока рекою Тверцою, с юга – земляным валом, с северо-запада рекою или ручьем Здоровцем, впадающим в реку Тверцу».

Стратегическое значение Торжка понимали и в Тушине. Именно поэтому к городу были направлены войска, которым предписывалось остановить продвижение Скопина-Шуйского и Делагарди. Сюда отступал пан Кернозицкий, располагавший еще значительными силами. По подсчетам историков, они состояли из не менее 2 тыс. польских гусаров и 6 тыс. запорожских казаков и тушинцев. Из Тушина был послан на север пан Зборовский с 2 тыс. польских копейщиков и тушинский воевода Григорий Шаховской с 1 тыс. всадников. К войску пана Замойского присоединилось около 2 тыс. ратников из других польских полков, так что общая численность поляков и тушинцев составляла около 30 тыс. По тем временам – очень большое войско.

Разведка Скопина-Шуйского своевременно сообщила о движении к Торжку значительных сил неприятеля, и воевода срочно отправил туда подкрепление – 1 тыс. воинов во главе с Семеном Головиным и 800 всадников и 200 пехотинцев под предводительством Эверта Горна. Они присоединились