– Вас к телефону, шеф, – перебила Мейсона Делла Стрит.

– Это Гарвин?

– Да.

Мейсон взял трубку.

– Алло, Гарвин? Говорит Мейсон. Я хочу задать вам нескольковопросов. Только, пожалуйста, отвечайте, продумывая каждое слово.

– Господи боже ты мой! – воскликнул Гарвин. – Какой ужас!Кошмар! Это самое страшное, что только можно себе представить... Почему, почемувы уехали сегодня утром? Отчего не разбудили меня?

– Мне не хотелось вас беспокоить.

– Боже правый, Мейсон, как можно... У нас такое творится, авы берете и уезжаете... Мейсон, я хочу вернуться. Хочу выяснить, что жевсе-таки произошло. Я...

– Вы не двинетесь с места, – сказал Мейсон. – Вам нельзярисковать! О собрании пайщиков, которое состоится сегодня в два, небеспокойтесь. Делла обзвонила всех, кого вы ей указали, и на собрание явитсяцелая толпа ваших верных и надежных сторонников. Так что доверенности, которыеони подписали, можно будет выкинуть в окошко. И мы вполне сможемпроконтролировать собрание.

– Но я хочу там присутствовать, Мейсон! Я должен быть там!Если я потеряю контроль над этой компанией...

– Никуда вы не поедете! – заявил Мейсон. – И, пожалуйста, неволнуйтесь. Ничего не предпринимайте. Ни с кем не разговаривайте. Из отеля носане высовывайте, пока я с вами не увижусь. А если кто-нибудь вас разыщет, неотвечайте ни на какие вопросы. До встречи со мной отказывайтесь от любыхразговоров.

– Но черт побери, Мейсон, я буду поставлен в ложноеположение!

– Ничего не могу поделать, Гарвин. Тут вскрылись некоторыеобстоятельства, о которых вы еще не подозреваете... А теперь слушайте менявнимательно. Не забывайте, что стены телефонной будки, из которой вы ведетеразговор, тонки, как картон. Дверь еще более или менее приличная, а вотперегородка между будками абсолютно звукопроницаемая. Итак, что же случилось снеким предметом?

– Ливси вылез в окно и подобрал его. Мы немного поговорили,и я... я попросил Ливси отнести... м-м... находку в мою машину и положить в«бардачок». Ливси собирался выпить кофе, а я хотел как следует осмотретьэтот... этот предмет. Честно говоря, мистер Мейсон, я совершенно о нем позабыл.Он, наверное, так и лежит в машине.

– Пойдите и посмотрите, – велел Мейсон.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас. Повесьте трубку на специальный крючок,выйдите на улицу и посмотрите. Я подожду у телефона. Ваша машина по-прежнемустоит у входа?

– Да.

– Погодите минутку! – воскликнул Мейсон. – Это важно. Выведь не отдавали ключи женщине, дежурившей в отеле ночью?

– Нет, я забыл. Я собирался, но положил их в карман и...Однако все обошлось! Им не понадобилось переставлять машину.

– Хорошо. Ключи пролежали у вас в кармане целую ночь?

– Конечно.

– И машину не переставляли?

– Нет-нет.

– А дверцы машины были заперты?

– Разумеется. Машина стоит там, где я ее оставил вчеравечером, отправляясь спать.

Мейсон приказал:

– Посмотрите и скажите мне, на месте ли тот предмет.

– Хорошо, – откликнул Гарвин. – Не вешайте трубку.

Мейсон ждал, нетерпеливо постукивая пальцами по крышкестола. Так продолжалось примерно пятнадцать секунд, затем раздались тяжелыешаги: Гарвин спешил к телефону. Послышался звук снимаемой трубки ивзволнованный голос:

– Он исчез, Мейсон! Он исчез!

– Так, – протянул Мейсон, – а когда?

– Боже, его, должно быть, украли до нашего отъезда изЛос-Анджелеса! Здесь-то его никто не мог взять!

– Вы уверены?

– Ну конечно... Хотя, черт подери, Мейсон, откуда мне знать?Я только знаю, что он исчез. И знаю, что Ливси его клал в «бардачок».

– Вы заглядывали туда после...

– Да! Сразу же после того, как спустился вниз. Мне хотелосьубедиться, что Ливси положил его туда, куда я просил. И... этот... этот предметдействительно был там!

– А когда вы заглядывали в перчаточное отделение во второйраз?

– Только что. Я с тех пор его всего один раз открывал...Хотя нет, подождите... Проклятье, Мейсон! Лоррейн заглядывала в «бардачок»вскоре после того, как мы отправились в путешествие. Я попросил ее достать моисолнечные очки. Хотел надеть их.

– А где сейчас Лоррейн?

– Здесь. В холле. Погодите минуточку.

– Держите себя в руках, ничего не говорите при людях, –предупредил Мейсон. – Пусть Лоррейн войдет с вами в будку.

– О’кей.

Мейсон услышал звук открывающейся двери и перешептывание.Затем Гарвин сказал:

– Она здесь.

– Прекрасно, – откликнулся адвокат. – Спросите, помнит лиона, как заглядывала в перчаточное отделение, ища солнечные очки и...

– Я уже спросил, – затараторил Гарвин. – Лорри говорит, чтоочки тогда достала, но предмета, который вас интересует, там не было.

– А вы уверены, что он лежал в «бардачке», когда вы покидалиофис?

– Да.

– Вы уехали сразу же?

– Я?.. Нет, подождите... я пошел купить сигарет и немногопоболтал с продавщицей. Потом сел в машину и отправился за женой. Она ужеуложила вещи, и мы немедленно двинулись в путь.

Мейсон сказал:

– Ладно. Не вздумайте никуда уезжать. И ничего непредпринимайте до моего приезда. Я буду у вас до наступления темноты.

Приехав, Мейсон застал Гарвина в отеле «Виста де ла меса».Гарвин расхаживал взад и вперед по холлу. Услышав скрип открывающейся двери, онрезко дернулся, словно его потянули за веревку. Когда же увидел Мейсона, лицоего озарилось радостной улыбкой.

– Слава богу, вы здесь! – воскликнул Гарвин. – Я уже думал,вы никогда не приедете. Какие новости?

– Я прямо с собрания, – сообщил Мейсон.

– Как оно прошло?

– Как по маслу, – усмехнулся Мейсон. – Некий Смит пыталсявзбунтоваться, но восстание подавили в зародыше. Акционеры продлили полномочияпрежнего совета директоров еще на год, выбрали тех же самых людей в руководствои назначили вас главным управляющим, сохранив прежнее жалованье и премии.По-моему, все ваши начинания получили законное подтверждение.