Карл Эльдштерн осторожно поставил колбу на стол.

— Надо полагать, работали вы на лорда Пламенного замка?

— Да, на Дериана Рейнара, — Маркус кивнул, — но задания получал от Йоахима Раухеля. Он и забирал результаты моих трудов.

— И приносил их мне, — обречённо сказал Карл, присев на стул. — Маркус, это ведь я был тем алхимиком, что работал с вами. И, похоже, сообща мы совершили нечто ужасное. Я до последнего надеялся, что мой неизвестный помощник будет недостаточно искусен, чтобы задуманное Дерианом Рейнаром было претворено в жизнь. Но теперь понимаю, что лорд Пламенного замка в состоянии осуществить задуманное.

— Раухель говорил о драконьей крови. Он не раскрыл всех карт, но пояснил, что лорд готовится к некоему ритуалу.

— Ритуалу превращения в дракона, — вздохнул алхимик. — Они угрожали мне убийством Рии. У меня не было выбора, кроме как помочь им в этом ужасном деле. Хотел бы надеяться, что Рейнар потерпел неудачу, но им удалось добыть драконью плоть. Свежую кровь, плоть и кости дракона. Люди, обладающие такой властью, поистине ужасают. Кто знает, на что ещё они способны…

— Успокойтесь, Карл, — мягко сказал Маркус. — Уверен, если бы Дериан Рейнар сумел осуществить задуманное, мы бы уже знали об этом. Вряд ли такие люди стали бы скрывать подобную силу.

— Хочется верить, что вы правы, Маркус, — кивнул Карл. — Но меня пронизывает ужас, стоит лишь подумать, что мы могли сотворить собственными руками. И если вы разумный человек, то должны чувствовать то же самое.

Глава 10

Эдвальд Одеринг не был бы настоящим лордом, если бы не начал задумываться о замужестве своей дочери сразу после её рождения. Конечно, во все времена для лорда, а уж тем более для короля, было куда важнее иметь сына-наследника, а лучше нескольких. Однако Мередит Русворт не успела принести ни одного, а жениться вновь его величество пока был не намерен, хотя на это всячески намекали и Явос Таммарен, и верховный книжник Илберн.

— Нынешняя война, — говорил старый казначей, — легла на казну тяжким грузом, поэтому разумно будет выдать Мерайю за представителя богатого дома. Это поможет не только решить множество финансовых проблем сейчас, но и избежать их в будущем. Однако рождение наследника, несомненно, укрепило бы веру в династию и остудило бы пыл многих претендентов на трон.

— Если велите, — добавлял верховный книжник, — я начну поиски подходящей пассии прямо сейчас…

— Пока Корона и Церковь поддерживают друг друга, — невозмутимо ответил на это Эдвальд, — бояться узурпаторов не стоит. Я подумаю о рождении сына сразу же, как только верну Дракенталь и выдам замуж дочь. К тому же поиски невесты могут отвадить охочих до наследства женихов, так что пусть они пока лелеют свои притязания на трон. Желание их отцов угодить мне может сослужить хорошую службу Короне.

— Вы ведь не собираетесь отдавать им престол? — как всегда осторожно спросил Явос.

— Я не для того согнал Эркенвальдов с трона, чтобы отдать его тому, кто, возможно, решит вернуть имперцам власть сразу же после моей смерти, — всякий раз, говоря об императорской семье, король невольно сжимал подлокотники кресла, замечая это лишь когда костяшки пальцев от напряжения белели, как у мертвеца, — или ввергнет страну в междоусобицы, едва моё тело обретёт покой в усыпальнице. Нет, я скорее передам власть Мерайе, сделав её правящей королевой, как это бывало в прошлом.

— Вы полагаете, что женщина сумеет справиться с государством? — с сомнением в голосе проговорил Таммарен.

— С хорошими советниками — да, сумеет. Вспомните хотя бы о королевах былых лет, до имперского завоевания, — ответил король. — Конечно, плохие советники способны свести на нет любые усилия, но, как вам известно, Явос, мудрого короля отличает способность приближать достойных людей и держать подальше недостойных.

— Но достанет ли у вашей дочери мудрости?

— Я надеюсь прожить достаточно долго, чтобы передать ей все необходимые знания, — после недолгого молчания ответил Эдвальд, — но всё же не хотелось бы доводить до этого. Юная Мерайя совсем не испытывает желания править. Хоть внешне она и похожа на свою мать, девочка напрочь лишена её амбиций. А о наличии таких амбиций у Мередит спорить бессмысленно, иначе они с Велереном не задумали бы покушение…

Сказав это, король задумчиво пригладил усы и бороду.

— Как считаете, Явос, могли ли эти двое, держать заговор лишь в своих руках?

— Вы хотите сказать, не могло ли у них быть сообщников? — настороженно спросил казначей. — Насколько мне известно, нет. Все, кого они использовали, были лишь разменной монетой.

— Среди вашего окружения предателей нет, — добавил верховный книжник.

— Сильное заявление, Илберн, — король вскинул брови и замолчал, — Не волнуйтесь, я не имею в виду вас. Сир Гримуальд был схвачен накануне. Есть соображения, кому он мог служить?

— Этого я знать не могу. Мои люди не нашли в башне гвардии никаких писем, так что всё, что сир Гримуальд собирался отправить, он уже отправил.

— Однако же, когда его схватили, он удивительно легко сдался, — задумчиво проговорил король. — В любом случае, если его господин нуждался в соколиных письмах, то он находится далеко. А вопросами внешней политики я займусь после вопросов насущных. Вы свободны, Илберн.

Верховный книжник почтительно склонился и, едва он покинул комнату, король вновь обратился к казначею:

— Как поживает ваш отец, Явос?

— Лорд Эйевос Таммарен встретил свой сто четвёртый день рождения прошлой зимой, ваше величество.

— Завидное долголетие, — улыбнулся король. — Полагаю, он привёл все свои дела в порядок?

— Разумеется, ваше величество, — ответил казначей. — Мой отец не питает иллюзий по поводу бессмертия. Хоть боги милостивы к нему, он всегда был человеком практичным.

— Наслышан о его практичности. Дом Таммаренов верно мне послужил, а ваш отец очень помог в восстановлении страны после войны. Но до того он так же верно служил Эркенвальдам, — заметил король, — а его дом так и не присоединился к восстанию.

— Таммарены служат Короне, а не королю, — глубоко вдохнув, произнёс казначей.

— Да, так вы всегда говорили, впервые я услышал эту фразу ещё ребёнком. Тогда мне недоставало мудрости понять её смысл, но спустя годы я зауважал Таммаренов именно за это. До меня в Энгате было много королей, а после меня, милостью Троих, будет ещё больше. Но корона всегда одна. Те, кто служит государству, а не государю — самые надёжные люди. Во всяком случае, для тех королей, что ищут блага для страны, а не для себя. И потому я желаю выдать Мерайю замуж за выходца из вашей семьи.

Услышав это, казначей оторопел. Он приоткрыл рот, сглотнул и, провёл рукой по лицу.

— Для меня это великая честь, ваше величество… — проговорил он. — Но за кого именно? Ведь семья наша весьма многочисленна, и боюсь, что многие её члены уже помолвлены.

— Я отправлю в Высокий дом надёжного человека, — улыбнулся король. — Ему не впервой выполнять для меня, скажем так, деликатные поручения.

— Как будет угодно вашему величеству, — Явос Таммарен почтительно склонил голову в знак согласия.

Отпустив казначея, Эдвальд Одеринг обратил свои мысли к Дракенталю. «Несомненно, — думалось ему, — мальчишка самозванец. Можно с лёгкостью поверить в десятки незаконнорождённых детей лордов Русвортов, в нескольких ублюдков, произведённых на свет сыновьями Морбетов, купающихся в золоте. Но допустить такое среди Рейнаров… Для семьи, настолько тщательно выбиравшей своим детям спутников, что это вошло в поговорки, это было попросту невозможно. Они утверждали, что их род не прерывался по прямой линии со времён самого Рейнара Могучего и никто во всей Энгате не смел с этим спорить.»

Но даже если счесть всё это ложью ради доброго имени дома, то Эдвальд никак бы не поверил, будто бы Дериан Рейнар спутался с какой-нибудь служанкой. Ведь это тот самый Дериан, который был настолько нелюдим и по возможности избегал праздников, турниров и балов, что, прежде чем он обзавёлся женой и детьми, ходили слухи, будто он предпочитает женскому обществу мужское не только на уроках фехтования… Нет, Эдвальд был совершенно уверен, что брат покойного Алистера Рейнара не мог оставить после себя незаконнорождённого сына, да ещё и держать это в тайне.

Два дня назад он отправил сокола в Одерхолд к сиру Винсу Амрену, тамошнему хранителю клинка, старому и опытному воину, у которого Эдвальд ещё