и с достоинством. Так, как подобает королю. С лица исчезла болезненная бледность, пропали и жуткие мешки под глазами, а причёсанные волосы и короткая аккуратно остриженная борода создавали совсем иное впечатление.

Ему наверняка доложили о гибели Таринора, но теперь, увидев наёмника живым и невредимым, король, кажется, не особенно удивился. Лишь слегка вскинул брови и недоверчиво наклонил голову.

— Ты действительно наёмник Таринор, что служил моим телохранителем в годы войны Короны?

— Да, ваше величество, — с неохотой ответил тот, почему-то ощущая тяжесть сказанных слов.

— Хорошо. Сир Годрик, мы с этим человеком пообщаемся наедине. Заприте тронный зал.

Седоусый рыцарь почтительно склонил голову и отправился ко входу. Король же поднялся с трона, но не как в прошлый раз, будто прирос к нему задницей, а одним резким движением. Да. Похоже, Эдвальд и впрямь стал прежним.

Прибыв в кабинет, они заняли те же места по разные стороны стола, что и в прошлую встречу. И так же, как в прошлый раз рядом находился неподвижный рослый и глухой сир Гримуальд Гвил с широким мечом в руках.

Только теперь, оказавшись совсем близко, Таринор увидел самую разительную перемену. Взгляд Эдвальда больше не был взглядом безумца, путающего реальность и туманные порождения больного разума. Король больше не смотрел рассеянно, словно бы куда-то сквозь собеседника. В некогда тусклых глазах появилась жизнь, твёрдая воля и та самая сталь, без которой Эдвальд оставался лишь бледным подобием себя самого.

— Итак, Таринор, — начал король, налив вина из кувшина, — Ты вновь появляешься из ниоткуда после того, как исчез в никуда. И если ты здесь по поводу моего обещания, то просьбу Риенны Эльдштерн я удовлетворил: они с Карлом Эльдштерном сейчас служат в лечебнице замка. Тебе же будет выплачена награда за самоотверженность и верность Короне.

— Это замечательно, ваше величество, но я здесь по несколько иной причине, — наёмник собрался с духом, не зная, как сообщить королю то, что он собирался. — Вы давно получали вести с юга?

— Король не обязан следить за каждым письмом, приходящим в замок. Этим занимается старший писарь и его люди. Они сообщат, если что-либо потребует моего непосредственного внимания. Но к чему это? — нахмурился Эдвальд.

— Мне известно, что на юге сейчас… — наёмник набрал побольше воздуха. — Что на юге сейчас собирается армия, угрожающая всей стране.

— Ох… — покачал головой король. — Полагаю, речь идёт об армии мёртвых?

— Вы уже знаете?

— Ты не первый, кто пытается меня предупредить. Вот только ни у тебя, ни у того, кто говорил до тебя, нет ни единого доказательства, — король на мгновение отвёл глаза в сторону. — Бывший придворный маг Рейквин недавно вернулся с юга и вёл подобные речи. Я полагал, что он может действовать в интересах Халантира, и не придал его словам особого значения. Но он, по крайней мере, был в тех краях, правда, эту историю могли вложить в его разум эльфийские военачальники в собственных целях. Ты же — другое дело. Где ты пропадал всё это время? Мне сообщили о твоей гибели.

— На севере, ваше величество, — ответил наёмник. — Я очнулся в деревне северян по ту сторону от Северной пущи…

— Очнулся? — слегка удивлённо спросил король. — Мне говорили, эльф-колдун разорвал тебя на части. И свидетелей тому немало.

— Что именно произошло, я не знаю, — смутился Таринор. — Кажется, я умер. А после вернулся в мир живых. Одним богам ведомо, как это случилось.

— Богам ведомо всё, — согласился король и замолчал. — Но откуда мне знать, что тебя не вернуло к жизни эльфийское колдовство и теперь ты служишь эльфам? Ведь ты говоришь то же самое, что и Рейквин, в верности, или, во всяком случае, трезвости рассудка которого я уже сомневался…

В этот момент взгляд Эдвальда помутнел. Лицо его на мгновение приобрело бессмысленное выражение, словно он вспомнил что-то давнее и полузабытое.

— Но нет, колдовство эльфов тебя не коснулось. Я чувствую… В твоём возвращении божественный промысел. И всё же я не могу внять твоим словам об армии мёртвых на юге. А даже если бы и внял, то не стал бы отправлять туда армию. Видишь ли, недавно выяснилось, что в Пламенном замке произошёл переворот. Дериан Рейнар и его дети убиты, и теперь там заправляет кастелян, а также некая Ида Морнераль. Она где-то разыскала его якобы незаконнорождённого сына Дериана Рейнара, от лица которого и собирается править Долиной. Забавно…

Король задумался и снова на мгновение отвёл взгляд.

— Правду или нет написала в письме эта Ида Морнераль, но любой незаконнорождённый ребёнок должен предстать перед королём и получить признание, чтобы вступить в право наследования. Сейчас же Пламенный замок фактически захвачен самозванцем и иноземцами. Поэтому я собираюсь отправить войско к Дракенталю. Как король я не могу поступить иначе.

Эдвальд взял в руки полированный серебряный поднос из-под кувшина и посмотрелся в него как в зеркало.

— Ваше величество, я прошу вас собрать совет Тронного круга, — осторожно предложил Таринор. — Пусть они выслушают мои слова и…

— Хранитель клинка Джеррод Раурлинг сейчас в Моирвене, — не отрывая взгляда от подноса, перебил король. — Я не буду созывать совет неполным составом.

— А если допустить, что я говорю правду, и армия мёртвых готовится к походу на север? Что будет, когда она ударит, скажем, по Эрберу, а войско Энгатара будет занято в Драконьей долине?

— Даже если это случится, мы успеем собрать людей, Таринор. В любом случае, чтобы противостоять внешним врагам, нужно для начала избавиться от врагов внутренних…

Внезапно король ударил подносом по столу, да так, что наёмник вздрогнул от неожиданности. По комнате прокатился громкий гулкий звон. Когда он затих, Эдвальд, не сказав ни слова, встал со своего места и подошёл к входной двери.

— Стража, — скомандовал он, открыв дверь, — арестуйте сира Гримуальда.

Четверо стражников немедленно ворвались и схватили оторопевшего рыцаря, не дав ему успеть воспользоваться мечом. Сам Гримуальд непонимающе глядел на подошедшего короля, но не издал ни единого звука, кроме шумного дыхания.

— Надёжный, верный и совершенно глухой, — проговорил Эдвальд. — Судя по всему, благородный рыцарь не так уж и лишён дара слуха. И, более того, достаточно обучен грамоте, чтобы писать кому-то письма и втайне отправлять их с соколом. Можете не молчать, сир Гримуальд. Я знаю, что вы меня прекрасно слышите, и позволяю вам говорить.

— Как? — единственное, что произнесли побледневшие губы рыцаря.

— Знаете, сир Гримуальд, в детстве в Одерхолде у отца был старый слуга по имени Вильсон, — король отпил из наполненного ранее кубка. — Седой, как лунь, и, представьте себе, совершенно глухой. Спросите, зачем отец держал его? Ответ прост — старик не распускал слухов. О, лорд Эдвин Одеринг люто ненавидел сплетни и болтовню среди прислуги. Любимым его выражением извечно было: «Слухи — кривое зеркало правды». В чём-то, надо сказать, он был прав. Так вот. Раз за ужином отец жестами велел Вильсону сесть с нами за одним столом. Видимо, решил уважить старика за годы службы. Вильсон сел напротив меня, а я не мог отвести взгляда от его лица, испещрённого морщинами. О боги, мне тогда казалось, что ему лет триста, не меньше! И во время очередной перемены блюд одна из служанок уронила поднос с кубками. Звона и грохота было на весь большой зал, мы с сестрой вздрогнули, маленькая Мерайя заплакала от испуга, отец принялся бранить служанку за неуклюжесть… И только на лице Вильсона не дрогнул ни один мускул. В тот момент он как раз зачерпнул ложку супа и донёс её до рта, не пролив ни капли. Он обратил внимание на случившееся лишь, когда заметил замаячившую за нашими спинами прислугу.

Король осушил кубок и продолжил.

— Я давно подозревал, что вы, сир Гримуальд, вовсе не так глухи, как считается, но никак не мог проверить свою догадку. И вот сейчас, вспомнив тот случай, я, наконец, понял, как это можно сделать. Не спорю, вы искусно научились притворяться глухим, но есть вещи в нашем теле, над которыми мы не властны. В вашем случае это были веки, судорожно моргнувшие от неожиданности, когда я ударил подносом по столу, — король обратился к страже: — Уведите его в темницу, и скажите мастеру Уоллесу, что у него есть работа. Пусть он выведает, кому сир Гримуальд отправлял весточки под самым носом у короля.

Глава 9

Когда рыцаря увели, Эдвальд вновь обратился к наёмнику:

— Вот видишь, Таринор, что я имею в виду, говоря