Забавное совпадение, но Дмитрий Джорджадзе оказался связан со всеми тремя главными мужчинами в жизни Шанель — Бальсаном, великим князем Дмитрием Павловичем и герцогом Вестминстерским.

В доме Консуэло Бальсан Джорджадзе познакомился и с Черчиллем. Тот сохранил с бывшей женой своего брата самые добрые отношения. Дмитрий вспоминал, что поначалу Черчилль окинул его придирчивым взглядом, каким оценивают лошадей — сверху вниз. А потом вдруг сердечно улыбнулся, пожал руку и сказал: «Добро пожаловать на мой горизонт».

В 1963 году Джорджадзе перебрался жить в Монте-Карло. Одной из его ближайших подруг была принцесса Грейс Келли. Именно она вдохновила князя на создание мемуаров, обещая устроить красивую презентацию.

Книга была написана. Но премьеру устраивали уже другие люди — Грейс Келли погибла в автомобильной катастрофе. В письме племяннице в Тбилиси Дмитрий напишет, что после смерти Келли Монте-Карло для него окончательно опустело.

Князь любил вспомнать, каким было Монте-Карло во времена его молодости. «Голубой экспресс» — тот самый, в честь которого и был назван балет с задником кисти Александра Шарвашидзе и костюмами Шанель — доставлял на Ривьеру парижан, в казино неизменно сидели Матильда Кшесинская и ее муж, великий князь Андрей.

Все было другим. В 1971 году Джорджадзе позвонила Одри: «Я умираю, приезжай». Он тут же взял билет и отправился за океан. Но в последний раз увидеть бывшую жену не успел. Они лишь смогли поговорить по телефону. «Я все еще твоя девочка», — сказала Дмитрию Одри.

Отныне смыслом жизни Дмитрия были встречи с Павлом Ильинским, которого он считал своим сыном. Тот навещал Джорджадзе в Монте-Карло, привозил показать своих детей.

В письмах племяннице в Тбилиси Джорджадзе подробно описывает, как Павел купил аэроплан, чтобы вести фотосъемку с воздуха, какие у него дети, и как он занимается политикой — Павел три раза избирался мэром американского города Палм-Бич.

Уверенно себя чувствавал на американских просторах и еще один друг Дмитрия — Арчил Чкония.

Кроме общей родины, Джорджадзе и Чкония объединяла любовь к Голливуду. Правда, если сам Дмитрий просто дружил со знаменитостями, то Арчила с ними нередко связывали более нежные отношения. То, что Чкония увлечен голливудской звездой тех лет Джанет Макдональд, ни для кого не было секретом.

При этом Арчил оставался официальным мужем Елены Рубинштейн, создательницы мировой косметической империи. Выйдя замуж за Чкония, называвшего себя князем Гуриели, Рубинштейн взяла его фамилию и стала именоваться Рубинштейн-Гуриели.

Когда при встрече Елена услышала поздравления от Коко Шанель, то не удержалась от вопроса, почему сама Габриель ответила отказом на предложение руки и сердца от герцога Вестминстерского. Шанель объяснила, что «герцогинь Вестминстерских много, а мадемуазель Шанель одна».

Елена Рубинштейн лишь пожала плечами. Для нее титул княгини значил очень много.

* * *

Встреча Чкония и Рубинштейн состоялась в 1938 году в парижском доме графини де Полиньяк. Графиня, дочь великой Жанны Ланван, основательницы знаменитого модного дома, каждую неделю устраивала у себя вечера, на которых играли в бридж.

Среди гостей в этот раз была владелица набирающей обороты косметической империи Елена Рубинштейн, подруга Ланван. И приятель графини Ар-чил Чкония, эмигрант из Грузии, называвший себя князем Гуриели-Чкония.

Арчилу на тот момент было 43 года. Он уже давно жил в Париже, куда приехал из Тифлиса в 1919 году. Особых занятий у него не было. Первые годы во Франции Арчил жил за счет родной сестры Мариам, которая перебралась во Францию вместе с ним.

Мариам работала в доме Коко Шанель, где делала шляпки. Чкония не нуждались и имели возможность пригласить в Париж племянника, сына своей сестры Кетуси, которая с родителями осталась в Грузии.

На момент знакомства с Рубинштейн Арчил переживал не самые лучшие времена. Ему даже пришлось отправить обратно в Грузию племянника, отучившегося в Сорбонне. О том, что юноша возвращается в Советский Союз не в самый подходящий момент — стоял 1938 год — Чкония, конечно же, не понимал.

Вместе с сестрой они собрали племяннику несколько чемоданов с костюмами ручной работы и гостинцами для грузинских родственников, и с чистой совестью посадили его в поезд. О том, что это была большая ошибка, Арчил поймет, только когда узнает, что племянник четыре года провел в сталинских лагерях как французский шпион.

В 1938 году Арчилу было очевидно другое: надеяться только на везение при игре в бридж больше нельзя. И в скором времени у него появились влиятельные знакомства, преимущественно с состоятельными женщинами, которые с удовольствием помогали молодому грузину. При этом Чкония не оставил игру, и нередко суммы выигрыша были весьма и весьма значительными.

Елена Рубинштейн тоже любила бридж. Правда, события последних лет никак не располагали к тому, чтобы пребывать в хорошем настроении, принимать приглашения и ходить на вечеринки. Рубинштейн переживала личную драму: расставание с мужем, Эдвардом Титусом, променявшим ее на женщину, которая была намного моложе.

Несколько лет все мысли Елены были заняты только работой. И в Париж она тоже приехала по делам. И вот — неожиданная встреча в доме Ланван.

Рубинштейн увлеклась грузинским князем в тот же вечер. Во-первых, ей льстил титул. Во-вторых, Чкония был на 25 лет моложе ее. Чем не достойный ответ Титусу, проводящему время с молоденькой писательницей. Ну, а в-третьих — и это было самым главным — с Арчилом было легко.

Как потом говорила сама Рубинштейн: «Встретив Арчила, я впервые за несколько лет рассмеялась. Мне пришлись по нраву откровенность, теплота и веселый нрав Чкония».

Елена и Арчил с каждым днем обнаруживали, как много у них общего. Они родились в небогатых семьях. И оба в юности не побоялись полностью изменить свою жизнь: 24-летний Чкония уехал с сестрой во Францию, а 18-летняя Рубинштейн — в Австралию, где жила семья ее кузины.

Именно там Елена и начала блистательный путь к трону властительницы империи мировой косметики: в Австралии она открыла свой первый магазин по продаже крема, одолжив для этого 1500 долларов.

Когда тебе столько лет и за тобой ухаживает такой молодой человек, разве ты станешь требовать у него анкету?

Коко Шанель

Чкония тоже начал новую жизнь за границей. Он был молод, остроумен, хорош собой. И зарабатывать умудрялся в светских гостиных, чаще всего — за игральным столом.

Для 68-летней Рубинштейн встреча с обаятельным князем стала сродни новогоднему подарку. Ее отношения с весельчаком-грузином благословили даже многочисленные еврейские родственники Елены. Чье мнение, впрочем, ничего для нее не значило.