уйти в изгнание. Во время скитаний тело Смеагола меняется, и вскоре он начинает бояться света и укрывается в самом сердце горы. Там, в темных недрах этой каменной гробницы, витает его дух (dementia по-латыни). Со временем Смеагол превращается в Голлума[108], свое альтер эго, тень и воплощение самых низменных желаний[109].

Голлум олицетворяет чистое безумие, сформировавшееся под влиянием Кольца Всевластья. Из избалованного ребенка Смеагол превращается в маленького дьявола, прежде чем погрузиться во тьму нижних миров, где он сбрасывает свой социализированный облик. Гора станет для него новой матрицей. Инфантильный из-за своей зависимости от объекта желания, Голлум замыкается в себе, пока его не настигает амнезия. Тень среди теней, он сливается с архаичной тьмой своего желания. Став игрушкой в руках судьбы, Голлум, в свою очередь, потеряет Кольцо, которое, продолжая свой путь, попадет в руки Бильбо Сумникса.

Обладать Кольцом – значит стать заложником желания, избавиться от которого субъект может только через смерть или фактическую потерю объекта. Властелин Колец – не Саурон, а Кольцо Всевластья. Как говорится в тексте: «Одно – властелину на черном престоле». Кольцо предназначено для отвратительных существ, а не наоборот.

«Чтобы всех отыскать, воедино созвать

И единою черною волей сковать

В Мордоре, где вековечная тьма»[110].

Текст не требует пояснений.

Лишение собственности путем обладания

Война Кольца – это трагедия желаний. По сути легенды, худшая участь, которая может постигнуть субъекта, – это утрата себя как личности, превращение в невидимку. Таково проклятие, наложенное Кольцами Саурона. И если с хоббитами все обстоит относительно благополучно, то люди, попавшие под чары девяти Колец, становятся призраками.

Назгулы, которых также называют черными всадниками, – это призраки. Орки прозвали их «ревунами», потому что их речь невнятна и перемежается пронзительными криками. Близость к Кольцам Саурона привела их на темную сторону! Они сублимировались в нежить или некое ее подобие. Назгулы настолько опасны, что простое пребывание в непосредственной близости от них отравляет дыхание смертных. Ядовитое острие их орудий заражает всех, кого ранило. Рана остается открытой до тех пор, пока все тело не исчезнет в тени. Вред, нанесенный назгулом, как и растление от обладания Кольцом, неизгладим!

Черные всадники растворяются в желании своего господина. Они не жрецы, а исполнители. На служителей Кольца наложено проклятие, которое не может снять ни одно заклинание, кроме, возможно, слова Эльберет, одного из имен, данных Варде, королеве Арды. Этот голос освобождения и распада представляется нам мифологическим эквивалентом слова Emeth («истина»), которое было начертано на лбу пражского Голема[111].

Действительно, назгулов можно мифологически представить как Големов – рабов, привязанных к всемогущему хозяину. Как и призраки Кольца, Голем – домашнее существо. Как и он, слуги Кольца изначально были «глебо» – так в Бытие названы люди, сотворенные из изначальной глины. Таким образом, назгулы отождествляются с адом, из которого они произошли.

Искушению всемогуществом и проклятиям, сопровождающим Кольцо, противостоит только любовь и верность своим этическим обязательствам. В то время как ненависть удовлетворяется в присутствии других, любовь – это вечный ответ на одиночество. С образами силы борются не оружием, а метафорами, несущими в себе стремление к символической реализации. Так живет Арагорн, дальний потомок Исилдура.

Свет отца

В повествовании Арагорн представляет человека Добра, обязавшегося отвоевать свое наследство, а не принять рабство Кольца или трусливое изгнание в землю эльфов. Начав с нуля, мальчик становится мужчиной, осваивая метафоры, которые без его ведома определяют его сущность. Таким образом, поэзия существования заключается в воспроизведении поэмы, из которой возник субъект. Судьба не имеет никакого значения! Именно потому, что люди слабы и хрупки, они должны стремиться к свету и противостоять соблазнам, которые мешают их движению к Братству. Человек реализуется не в обладании Кольцом, а в его передаче.

В истории короля Гондора меч его предка перековали благодаря братскому обязательству его владельца. Так Нарсиль («белый свет, лунное солнце»), меч короля Элендила, становится Андрилом («Пламенем Запада»). Перекованный, чтобы удовлетворить желание, во имя которого он создан, Андрил – это меч монарха, но последний должен доказать, что достоин своего оружия. Благородство проявляется не в ратных подвигах, а в том, как король держит слово и направляет свою судьбу. Королевский титул освобождает, а демонический – сковывает. Оружие наследника – это данное им обещание, свет, разрушающий тьму, сотканную дьявольскими силами, действующими в Средиземье. Таким образом, Арагорн воспроизводит принцип, изложенный Гете в «Фаусте»:

Что дал тебе отец в наследное владенье,

Приобрети, чтоб им владеть вполне;

В чем пользы нет, то тягостно вдвойне,

А польза только в том, что даст тебе мгновенье.

Так «Властелин Колец» присоединяется к «Фаусту» Марло и Гёте.

Помимо рассказа о многочисленных сражениях, британский эпос предлагает, по сути, урок мудрости. Толкин мечтал создать английский миф, повествование, которое запечатлелось бы в сознании его современников подобно «Илиаде» и «Одиссее». Созданный на основе эталонной античной культуры, миф стремится преодолеть пространство и время, чтобы вывести людей за пределы самих себя, своих сомнений и особенно своей уверенности.

Сложная окружающая среда

Пейзажи у Толкина: геоморфологический подход

Стивен Гинер,

геоморфолог

Рохан, Мордор, Шир… эти памятные названия мест звучат для нас так, словно бы они действительно существовали! Описание, карты, топография – Толкин уделял особое внимание своей фантастической географии, служившей реальной основой для его историй. Таким образом, эти воображаемые места относятся одновременно как к чудесному, так и к реальному. Что можно сказать о них в свете современных знаний? Поскольку невозможно охватить их все, мы решили описать некоторые знаковые места: наслаждайтесь путешествием в страну Толкина!

Бессмертные земли

Давайте начнем с Бессмертных земель, священного континента у Великого Моря Белегаэр, к западу от Средиземья. Именно на этой территории, описанной в «Сильмариллионе», Валар обосновались в Первую Эпоху: огромный «островной континент», ограниченный кольцом гор, включая знаменитые Пелори, «самые высокие горы в мире», окаймлявшие континент на востоке. В реальном мире Бессмертные земли напоминают Австралию, чьи границы также обусловлены рельефом местности (австралийские Кордильеры на востоке, плато Кимберли на северо-западе и горы Хамерсли на западе), хотя ее горы не образуют непрерывной цепи.

Бессмертные земли также представляют собой мозаику биотопов: например, леса Оромэ (названные в честь великого владыки-охотника и друга эльфов) образуют гигантский зеленый массив на востоке континента, сразу за