Вместо этого по закону у каждого обвиняемого изначально есть право на освобождение из-под ареста до суда (9). Лишить данного права суд может по ряду также установленных законом причин. Так, например, права на освобождение под поручительство лишается человек, обвиненный в убийстве, либо осужденный прежде за убийство по неосторожности, или осужденный насильник, которому были предъявлены новые аналогичные обвинения. В данных случаях по закону такой человек считается некоей потенциальной угрозой, и на него возлагается бремя убеждать суд предоставить ему в виде исключения возможность освобождения под залог.

Для всех остальных блюд на кухне уголовного суда право на освобождение из-под стражи остается, если не применяются некоторые исключения. Именно споры по поводу применимости этих исключений и являются предметом большинства слушаний по поводу освобождения под поручительство. Точные критерии варьируются в зависимости от того, предназначено ли дело для рассмотрения магистратским или Королевским судом, однако если вкратце, то обвиняемым в преступлениях, наказуемых тюремным сроком, которые соответствуют любому из следующих критериев, суд, как правило, в освобождении под поручительство отказывает:

(а) В случае наличия существенных оснований полагать, что обвиняемый в случае освобождения:

– добровольно не вернется под стражу;

– совершит преступление в этот период;

– станет давить на свидетелей или каким-то другим путем встанет на пути правосудия;

– причинит вред или будет угрожать причинением вреда «причастному лицу» (как правило, речь идет о супруге или сожительнице в делах о бытовом насилии).

(б) В случае, если подсудимый в момент (инкриминируемого) совершения преступления уже был выпущен под поручительство по другому делу.

(в) В случае, если подсудимого уже освободили под поручительство в рамках рассматриваемого дела, однако он не вернулся добровольно под стражу или же нарушил условия освобождения.

(г) В случае принятого судом решения, что обвиняемый должен быть оставлен под арестом для его собственной защиты.

(д) В случае, если обвиняемый является отбывающим срок заключенным.

(е) В случае, если прошедшего времени было недостаточно для сбора всей информации, необходимой для принятия решения об освобождении под поручительство.

При рассмотрении приведенного выше пункта (а) суд может принять во внимание следующие факторы (приведены не все возможные варианты):

– характер и степень тяжести предъявляемых обвинений (которые в случае Рио были, очевидно, крайне серьезными);

– вероятный срок (Рио грозил двузначный срок тюремного заключения);

– репутация, в том числе предыдущие судимости и общественные связи (Рио был в суде завсегдатаем);

– убедительность доказательств (на первый взгляд правдоподобные показания Лори);

– соблюдение условий освобождения под залог в прошлом (Рио многократно не возвращался добровольно под стражу в предыдущие разы);

– наличие риска того, что вероятное поведение обвиняемого может привести к причинению вреда другим (обвинение заявило, что Рио может попытаться припугнуть Лори, чтобы та забрала свое заявление).

Наконец, если слушания все еще предварительные и отсутствуют «реальные перспективы» тюремного срока в случае обвинительного вердикта – то есть если вменяемое преступление не такое уж и серьезное, – то пункты (а), (б) и (в) не применяются.

Если, как уже было упомянуто прежде, магистратский суд отказывает в освобождении под залог и защита подает апелляцию в Королевский суд, то вся процедура снова начинается с нуля.

Я рассказал вам некоторые детали судопроизводства с целью подчеркнуть, что отказ в освобождении под поручительство целенаправленно является трудоемкой процедурой. Взятие под стражу подсудимых тщательно контролируется, и суд по закону (10) обязан отчитываться о причинах отказа в освобождении, а также объяснять, почему различные варианты предусмотренных на законодательном уровне условий освобождения – такие как применение электронного браслета; обязательство энное количество раз в неделю являться в полицейский участок, чтобы отчитаться; запрет на контакт со свидетелями обвинения; сдача паспорта; выплата залоговой или поручительской суммы – не могут сгладить беспокойства суда. Подобное почтение к личной свободе людей отражается в тщательно сформулированном Законе об освобождении под поручительство, соответствующих пунктах уголовно-процессуального кодекса, в выносимых на протяжении веков приговорах Высокого суда, законодательстве Европейского союза, а также нормах Европейского суда по правам человека.

Жаль, что это не отражается на практике.

* * *

Проблемы начинаются с первой явки в магистратский суд. Соответствуя основному мотиву данного места, слушания проводятся и решения принимаются в ускоренном режиме на основаниях неполной и порой совершенно неточной информации.

Несмотря на тот факт, что у полиции будут необходимые доказательства, чтобы подкрепить предъявленные обвинения – то есть достаточно доказательств, чтобы обеспечить «реальные перспективы осуждения», – эти имеющиеся сведения редко будут представлены стороне защиты на первом слушании. Согласно имеющимся правилам, от обвинения просто требуется предоставить защите свод фактов по инкриминируемому преступлению, а также сведения о предыдущих судимостях обвиняемого (11). Эта сводка, известная как MG5, составляется полицией. Первое, чему учат на стажировке, это не верить написанному в MG5. Все потому, что, хотя обычно там все написано верно, довольно часто это будет не совсем так. Причем не из злого умысла; скорее, вследствие катастрофической нехватки времени и ресурсов, с которыми приходится в настоящее время иметь дело полиции. Как бы то ни было, тщательное изучение показаний свидетелей, на основе которых и составляется MG5, зачастую обнажает отличия от нарисованной полицией картины. Но такие свидетельские показания, как правило, редко предоставляются на первом слушании.

Отчет 2016 года о заключении обвиняемых под стражу в ожидании суда также выявил, что представляемые списки предыдущих судимостей являются устаревшими, а в некоторых случаях защита даже не получает полицейский протокол с указанием предъявляемых подсудимому обвинений. Возможность содержательного обсуждения дела солиситором защиты с обвинителем зачастую отсутствует из-за огромной нагрузки – вплоть до 35 дел, подлежащих рассмотрению судом в один рабочий день – из-за чего «упор делается на скорость, а не на доскональность, как в плане подготовки, так и отведенного на слушание в суде времени» (12).

В Законе об освобождении под поручительство конкретно требуется, чтобы суд учитывал силу доказательств обвинения, определяя обоснованность протеста обвинения против освобождения. Если же суд не видел доказательств и вынужден полагаться исключительно на полицейскую сводку сомнительной точности, то выполнить это требование должным образом оказывается попросту невозможно. Вместо этого в дело вступает присущая магистратам склонность отдавать предпочтение стороне обвинения, и они не только принимают неточные данные обвинения, но и – особенно в случаях, связанных с весьма серьезными обвинениями, – переворачивают презумпцию в пользу освобождения под поручительство с ног на голову, требуя от защиты убедить суд, почему обвиняемого следует освободить до суда. Словно опасаясь выпустить на улицы опасного психа, магистры, лишь услышав про обвинения, касающиеся серьезного насилия, наркотиков или секса, чаще всего находят их достаточно вескими, чтобы наплевать на закон. В ходе проведенного в 2016 году исследования даже бывшие обвинители высказывались по поводу приверженности магистратами стороне обвинения на слушаниях об освобождении под поручительство (13).