– Я говорю правду, – возразил Шакеев, – а вы мнене указывайте.

– Все, – предложил Дронго, – заканчиваем высокоинтеллекутальнуюдисскусию. Вы, конечно, Шакеев, не мыслитель Спиноза и не философ Диоген. Вы,Шакеев, типичный продукт административной системы во всех ее проявлениях.

– Я не совсем понял, это плохо или хорошо? – спросилШакеев.

– Для вас хорошо, – великодушно кивнул Дронго, – адля остальных не очень. Нельзя быть таким упертым во всем. И тем более нельзясчитать себя истиной в последней инстанции.

Шакеев хотел возразить, даже открыл рот, но в это мгновениев салон ресторана ворвался Клод Миго. Все сидевшие в зале ресторана пассажирыувидели выражение лица полицейского. Миго подбежал к столу, за которым сиделДронго.

– Идемте быстрее, – крикнул он, хватая Дронго заруку, – быстрее, быстрее.

Уже не задавая лишних вопросов, Дронго поднялся, выходя сполицейским на палубу.

– Что случилось? – спросил Дронго. – Почему такаяспешка.

– Зигнитис, которого мы искали, так и не вернулся накорабль, – сообщил, тяжело дыша, Миго. – А сейчас позвонили сХуахина. Там нашли труп человека, который был спрятан в кустах. Судя поописаниям, это господин Зигнитис. Его задушили и тело спрятали в кустах. Меняпросят срочно вернуться на остров. Вы пойдете вместе со мной?

– Безусловно, – ответил ошеломленный Дронго.

Они сошли на берег в сопровождении Жербаля. Капитан приказалстаршему помощнику взять четверых матросов и принести труп пассажира накорабль. Узнав о втором подряд убийстве, капитан, не сдержавшись, выругался, иоб этом тоже через некоторое время узнала вся команда и все пассажиры круиза.

Магазины находились на соседней улице, там еще оставалисьнекоторые пассажиры, сразу за магазинами была небольшая продуктовая лавка, адальше было здание почты. Именно почтальон случайно нашел убитого, когда решилсократить себе дорогу, направляясь через заросли кустарника. Когда Дронго иМиго в сопровождении пятерых членов команды прибыли на место, там уже быладовольно приличная толпа зевак. Руководитель почтового отделения и главный врачместной больницы тоже находились рядом с телом, прикрытым какой-то циновкой.

– Посмотрите, – предложил Миго, – вы ведь виделиего на корабле.

Дронго присел на корточки, немного сдвинул циновку. Он нехотел слишком сильно открывать лицо убитого, в толпе было много детей. Но,увидев лицо, сразу закрыл его снова. Сомнений не оставалось. Это был самЗигнитис. Дронго поднялся.

– Это Зигнитис, – мрачно подтвердил он.

Миго огорченно кивнул. Затем обратился к главному врачу,очевидно, французу, приехавшему из метрополии.

– Вы его уже осмотрели? Отчего он погиб?

– Его задушили, – пояснил главный врач, – на шеееще остались следы. Видимо, накинули веревку и задушили, утащив в кусты.Бедняга не смог даже позвать на помощь.

– Какую веревку? – уточнил Дронго. Он снова присел накорточки, посмотрел на веревку вокруг шее убитого. И, протянув руку, стащил ее,внимательно рассматривая.

– Что вы делаете? – недовольно спросил Миго.

– Хочу забрать с собой главную улику, – пояснилДронго, – судя по всему эта веревка из местных материалов. Возможно, наней что-то было надето.

– Дайте я посмотрю, – попросил Миго.

Он тоже внимательно осмотрел веревку.

– Да, – кивнул полицейский, – такие веревкииспользуются у нас для того, чтобы сделать бусы из раковин. Они продаются всоседних магазинах. Можно проверить, но я убежден, что это наши веревки. Выдумаете, что убийца кто-то из местных?

– Нет. Как раз наоборот. Я убежден, что убийца чужой. Онвошел в магазин, купил ожерелье, а затем высыпал ненужные раковины, чтобыоставить себе веревку. И с ее помощью задушил Зигнитиса.

– Но почему погибший оказался у почты?

– Возможно, они заранее договорились, – предположилДронго. – Я даже думаю, что Зигнитис и его убийца знали друг друга. Именнопоэтому они назначили встречу здесь, где никто им не мог помешать.

– Нужно будет забрать тело погибшего на корабль, –распорядился Жербаль, – это наш пассажир, и мы не можем его здесьоставить.

– Правильно, – согласился Дронго, – иначе под этимжарким солнцем труп начнет разлагаться уже к вечеру.

– Сначала я попрошу сфотографировать тело, а уже потом пустьего перенесут, – решил Миго, подзывая к себе одного из почтальонов.

Потом матросам пришлось разгонять толпу. После того как былосделано несколько снимков, Миго разрешил завернуть тело в циновку и унести егона корабль. Жербаль ушел вместе с матросами. Дронго и Миго остались укустарника.

– Давайте поищем вокруг почты какие-нибудь следы, –предложил Дронго.

Они оба начали поиски. Им все время мешали дети, которыешныряли вокруг, с любопытством глядя на действия обоих мужчин. Внезапно Дронгоувидел в руках одного из малышей красивые раковины. Он подозвал его к себе,показал купюру в десять евро.

– Ты говоришь по-английски? – спросил он у мальчика летсеми.

Тот покачал головой. Дронго позвал Миго, который был впятидесяти метрах от него. Полицейский подошел ближе.

– Переведите ему, чтобы он меня не боялся, – попросилДронго, – и узнайте, откуда у него эти раковины.

Миго перевел слова Дронго. Затем, выслушав мальчика, задалему еще вопрос. Ребенок показал куда-то в сторону продуктового магазина. Мигообернулся к Дронго.

– Он нашел эти раковины там, у магазинов, – пояснилполицейский.

– Значит, убийца ждал его за магазинами, – показалДронго, – и, видимо, решил использовать первый подвернувшийся предмет.Изобретательный сукин сын.

Он протянул купюру в десять евро мальчику, забирая раковину;ребенок, схватив деньги, сразу сбежал.

– Второе подряд убийство, – мрачно напомнилМиго. – Вы что-то говорили о романе с двенадцатью убийцами. Получается,что ваш убийца его не читал. Ведь их осталось только одиннадцать человек, с учетомтроих из Прибалтики и восьмерых в российской группе.

– Я бы в этом случае вспомнил другой роман АгатыКристи, – ответил Дронго, – он назывался «Десять негритят», и тамубивали всех, до последнего человека. На пустынном острове, где никого не было.

– И где был убийца?

– Один из десятерых. Его якобы убили пятым или шестым. Послеэтого он наблюдал за всеми остальными и убивал их по очереди.

– Это не наш случай. Наши убитые ни за кем наблюдать несмогут, – полицейский Миго не только не любил детективные романы, но и непринимал никаких шуток на эту тему.