– Гореть тебе в аду! – прохрипела я.

– Ада нет, – серьезно возразил рефаит. – Есть только эфир, и ничего больше.

Я стиснула зубы, пытаясь сдержать слезы. Страж убрал руку и отвернулся.

Не знаю, сколько пролежала так – голая, беспомощная. Представляю, как радовался этот подонок, что все наконец вернулось на круги своя. Теперь у него была власть, а мне остались лишь адские муки. Умереть мне или жить, зависело от него.

Снаружи занимался рассвет. Громко тикали настенные часы. Страж устроился в кресле, он лишь изредка помешивал поленья в камине. Интересно, чего ждет? Если надеется, что я изменю свое решение насчет лекарства, то зря. А может, ему приказали следить за мной, чтобы не отбросила коньки? Тут они не ошиблись. Боль была невыносимой. Нога одеревенела, начались судороги. Кожа натянулась, как на барабане, и грозила лопнуть.

Медленно тянулись часы. Страж бродил по комнате, подходил к окну, исчезал в ванной, садился за стол и снова возвращался в кресло. Словом, вел себя так, словно меня не было. Однажды и вовсе покинул покои, а вернулся со свежим хлебцем в руках. Угощение предназначалось мне, но я решительно сжала губы. Пусть думает, что это голодовка. Нужно любой ценой перехватить инициативу, показать, кто здесь главный.

Боль в ноге не утихала, а, напротив, усиливалась. Я надавила на гематому, потом еще и еще, пока из глаз не посыпались искры. Давила в надежде потерять сознание и хоть немного отдохнуть от чудовищных мук, но меня лишь в очередной раз стошнило. Страж бесстрастно наблюдал, как я блюю желчью в тазик, и молчал. Наверное, ждал, когда я сдамся и взмолюсь о пощаде.

К желчи добавились сгустки крови. Обессиленная, я откинулась на подушку.

Похоже, меня все-таки вырубило. Когда очнулась, за окном уже сгущались сумерки. Джулиан небось места себе не находит – при условии, что его самого выпустили из резиденции, а это вряд ли. Придя к такому выводу, я вдруг с опозданием поняла, что боль прошла.

Нога атрофировалась.

В ужасе я силилась пошевелить пальцами, стопой. Ничего.

Страж был тут как тут:

– Сразу предупреждаю: если запустить инфекцию, может кончиться ампутацией. Или смертью.

Захотелось плюнуть в его мерзкую рожу, но из-за обезвоживания не было слюны. Поэтому я лишь покачала головой, пытаясь отогнать тошноту.

– Не глупи. – Железные пальцы впились мне в затылок, приподнимая с подушки. – Ноги тебе еще пригодятся.

Рефаит попал в точку. Ноги мне нужны. Без них не убежать. Я покорно открыла рот и проглотила вязкую жидкость, отдающую землей и металлом.

– Вот умница.

Я попыталась изобразить ненависть, но волна облегчения, затопившая все тело, смягчила гримасу. Осушив кубок, я твердой рукой вытерла губы.

Страж откинул одеяло. Опухоль спала.

– Теперь мы в расчете, – прошептала я. – Ты вылечил меня.

– Никогда не был у тебя в долгу, – отрезал тот.

– Что?

– Что слышала.

– А рана? Забыл?

– Никакой раны не было.

От столь наглого вранья у меня перехватило дыхание. И ведь не возразишь – пока на страже наглухо застегнутая рубашка, доказательств у меня нет. Впрочем, пускай отнекивается сколько угодно, это ничего не меняет.

– Возможно, я ошиблась, – вырвалось у меня.

Рефаит рассматривал меня с холодным любопытством, а после произнес:

– Не возможно, а точно.

Слова прозвучали как предупреждение.

В башне зазвонил колокол. Страж бросил взгляд в окно.

– Свободна. Тренироваться тебе сегодня нельзя, а вот поесть надо. – Он кивнул на каминную полку, где стояла глубокая урна. – Нумы там. Бери сколько хочешь.

– Но у меня нет одежды…

– Правильно, с этого дня тебе полагается новая униформа. – Страж ткнул в розовую тунику. – Поздравляю с повышением, Пейдж.

Впервые он назвал меня по имени.

На выходе из резиденции меня терзала единственная мысль: нужно выбраться отсюда, и чем скорее, тем лучше. Снаружи царил пронизывающий холод. Со смертью Себа Шиол I не изменился, зато изменилась я. Вместо белой на мне красовалась розовая туника и такого же мерзкого цвета якорь на новом жакете. Как на прокаженной.

Нет, второго испытания мне точно не осилить. Если на первом велели убить ребенка, что потребуют в следующий раз? Сколько крови нужно пролить, чтобы заработать алую тунику? Да, пора уносить ноги. Должен быть способ, пусть даже ползком по минам. Все лучше, чем этот кошмар!

Хромая, я добралась до Трущоб, но там ожидал неприятный сюрприз. Артисты отворачивались, норовили побыстрее прошмыгнуть мимо. Розовая туника словно предупреждала: не подходи, это предатель, убийца.

Но я никого не убивала. Нашира сделала все за меня, вот только арлекинам это невдомек. Наверное, они презирают всех обладателей цветных туник. И зачем меня понесло в город! Лучше бы отсиделась в «Магдален». Но там страж, а меня уже мутит от его вида. Я ковыляла по душным узким коридорам. Нужно отыскать Лисс. Она поможет выбраться из этого ада. Способ должен найтись.

– Пейдж?

Я остановилась, тяжело дыша. С больной ногой особо не разгуляешься. С порога в меня всматривалась Лисс. Заметив розовую тунику, девушка напряглась.

– Значит, ты справилась, – мрачно констатировала она.

– Да, но…

– Кого по твоей милости арестовали?

– Никого.

Лисс колебалась, явно не веря. Пришлось признаться:

– Они потребовали убить Себа… мальчика-невидца. – Мой голос дрогнул. – Он мертв.

Лисс отпрянула:

– Кто бы сомневался. Ну, пока.

– Лисс, умоляю, выслушай. Мне…

Штора задернулась. Я медленно сползла по стене, чувствуя себя хуже некуда.

Себ! Я мысленно повторяла это имя в надежде привлечь дух мальчика, но эфир даже не шелохнулся. Попытка позвать по фамилии тоже не увенчалась успехом. Юный невидец, так нуждавшийся во мне, после смерти стал совсем чужим.

Задернутая штора жгла как огнем. Скорее всего, Лисс считает меня законченной негодяйкой. Опухшее бедро заныло. Я закрыла глаза и стала думать. Может, пообщаться с кем-нибудь из «розовых туник»? Что-то совершенно не хочется. Им нельзя доверять. Все они убийцы, предатели. Нет, нужно просто переубедить Лисс, чтобы поверила.

Обливаясь потом, я встала и поплелась в убогую столовую. Если повезет, увижу Джулиана. Он хотя бы выслушает и постарается понять.

Внезапно мое внимание привлек свет. В крохотной пристройке у примуса собралась толпа курильщиков. В ожидании своей очереди они жадно глотали воздух. Похоже, астрой здесь балуются все. Неподалеку устроилась Тильда на подушке. Некогда белая туника сейчас походила на половую тряпку в грязных разводах и пятнах. Порывшись в кармане жакета, я достала зеленую пилюлю, которую прихватила дома, и, кряхтя, опустилась на колени рядом с девушкой.