– Садись, Сережа... Опять вместе будем работать.

– С удовольствием, Юрий Петрович. Меня уже проинструктировали в отделе, и я кое-какие документы принес. Оказывается, там события развиваются стремительно, хотя, как они говорят, и под нашим контролем. Впрочем, контроль относительный. Я бы вообще не рискнул назвать его контролем. Тем не менее кое-что будет для вас неожиданностью...

– Садись, садись, – показывает полковник на стул, видя, что Яблочкин все еще стоит. – Стоя будешь Спиридонову докладывать... А к неожиданностям нас с тобой специфика службы давно приучила. Это в агентурном управлении возможен точный просчет вариантов. У нас, если ты еще не забыл, больше приходится действовать, исходя из обстоятельств. Мы – импровизаторы... Слушаю тебя...

Яблочкин садится и раскрывает папку.

– Ситуация такая. Вот эта троица ликвидаторов, что так волнует вас: Соколов Сергей Сергеевич, майор в отставке, связист, Алданов Виктор Егорович, майор в отставке, автомобилист, Пахомов Владимир Юрьевич, подполковник в отставке, авиационный электрик. Ни одного спецназовца, хотя все трое проходили службу в частях спецназа. Но не боевые офицеры! Все прошли подготовку под руководством полковника медицинской службы профессора Васильева и стали участниками разработки проекта «Электрический айсберг». Для ознакомления даже с перечнем операций, в которых они принимали участие, нашего с вами допуска не хватает. Следует отдельно оформить кучу документов, тогда, может быть, через год нам и разрешат с материалами ознакомиться.

– Даже так... Очень приятно... – хмурится полковник. – Я с таким уже встречался однажды. Тогда все операции проводились по заказу Политбюро...

– Должно быть, сейчас что-то подобное. Но не это главное. Последняя операция, судя по всему, ознаменовалась крупным провалом. К тому времени профессор Васильев начал занятия с новой группой офицеров, и эти занятия были прекращены категоричным приказом. Из этого следует сделать вывод, что такой приказ был вызван провалом в работе первой группы... Еще следует учитывать, что как раз к тому времени была провозглашена гласность и кое-кто боялся, очевидно, оглашения неблаговидных способов борьбы с диссидентами. Я так думаю, хотя и удивляюсь, что ликвидаторов, извините за выражение, не ликвидировали...

– Мне нужен список участников второй группы, – сразу заявляет Мочилов.

Яблочкин горько усмехается.

– Нет проблем. Список у меня есть. Только людей нет. Все они погибли в Афгане. Сразу после закрытия лаборатории их всех отправили туда, чтобы хоть как-то подмести следы... Последний год войны, самый трудный...

Мочилов настораживается.

– Отправили, говоришь, чтобы замести следы... Есть причины предполагать...

– Нет. Погибли в разное время, при разных обстоятельствах. Так что их, похоже, не убирали...

– Жалко. Тем не менее документы по разработкам профессора сохранились... Но мы отклонились от темы... Итак, наша троица...

– Я продолжаю... Первым выпал из поля контрольного зрения подполковник Пахомов. Просто не вышел на связь с куратором в положенный срок, чего с Владимиром Юрьевичем раньше не случалось никогда. Он человек ответственный, сухой аккуратист по складу характера и никогда не забывает, где проходил службу. Однажды, как говорит куратор, уехал на похороны родственника в другой город и оттуда, мертвецки пьяный, не позабыл позвонить вовремя. А тут пропал... Без предупреждения... Куратор, естественно, предпринял встречные меры – уже на следующий день после несостоявшегося свидания «приехал» к нему в гости в качестве дальнего провинциального родственника. Пахомова, как оказалось, дома уже два дня не видели. Просто ушел когда-то, незамеченный, как обычно жил незамеченным, и не вернулся, а никто особо не обратил на это внимания. Такой тихий он вел образ жизни... Вариантов простого поиска не просматривалось, но до расширенного поиска с привлечением органов МВД, как это делается обычно, когда пропадает человек, пришло краткое телефонное сообщение от майора Соколова. Владимир Юрьевич, в свою очередь, получил короткое телефонное сообщение от Пахомова. Подполковника захватили кавказцы. Берегут, но не объявляют никаких целей похищения. Пахомов решил «остаться» в плену до выяснения. И в тот же день, когда было получено сообщение, сам Соколов обнаруживает за собой «хвост». И пропадает... А буквально через день, сегодня то есть, раздается звонок от третьего участника группы «электрических айсбергов» – от майора Алданова. Та же история, естественно, без подробностей, как и полагается при телефонном разговоре. Несколько условных кодированных фраз, и только... Майор Алданов получил от куратора предписание «сдаться» с целью выяснения обстоятельств.

– Без подготовки, без страховки... – Мочилов удивленно пожимает плечами. – Ваши агентурщики с ума посходили... Мы таким образом даже офицеров спецназа не всегда посылаем...

– Ни один спецназовец не проходил по проекту «Электрический айсберг»...

– Почему? Это меня очень интересует. Чем руководствовался Васильев, выбирая в свою группу людей, не имеющих достаточной боевой подготовки?

– Это вам лучше знать... Васильев работал в диверсионном управлении... Но профессиональных диверсантов иметь под рукой не захотел. Тем не менее за кратчайший срок создал боеспособную группу. Очень даже боеспособную, более боеспособную, чем можно было бы сделать с помощью многолетней подготовки обычными методами. Я могу только предположить, что отдельные черты характера, культивируемые в офицерах спецназа, чем-то не устроили Васильева. К примеру, сильная воля, низкая внушаемость или еще что-нибудь подобное. Как альтернативный вариант допускаю и другое предположение. Васильев хотел доказать, что из любого человека можно сделать высококлассного боевика. Не только из имеющих высокую начальную подготовку. Это его, так сказать, эксперимент... Но сейчас трудно быть конкретным в этом вопросе, потому что некому ответить. Впрочем, у профессора было три ассистента. Если вопрос важен, мы можем отыскать их.

– Давай лучше будем искать «похищенных» ликвидаторов. В конечном счете, нам поставлена задача не с историей Васильева разобраться, а поймать Талгата Абдукадырова... А выйти на него проще всего через этих «электрических айсбергов». И лучше будет, если он попадет в руки к нам, а не к генералу Легкоступову. Не все генералу следует знать из того, что, судя по всему, удалось каким-то образом узнать Абдукадырову.

– Как скажете, товарищ полковник...

– И еще один очень важный вопрос... Как ему удалось это узнать? Даже мы с тобой не имеем доступа к большинству документов...

Виктор Егорович не торопится. Про гориллу под крыльцом служебного входа он уже забывает. И никакой «Скорой помощи», естественно, вызывать не собирается. Он делает несколько покупок, чтобы оправдать свое посещение магазина и замаскировать звонок куратору. И только потом направляется к выходу. Он открывает тяжелую стеклянную дверь слабой старческой рукой – годы не родная мама, сил взамен усталости не добавляют... И даже вполне прилично морщится от приложенных усилий, как просто обязан морщиться человек преклонного уважаемого возраста. И обязательный вздох сожаления о слабости мышц... Это непременный атрибут игры, создающий дополнительные оттенки... Выходит на крыльцо и устало зевает, виновато прикрывая рот ладошкой. Внешне – беспечнейший человек, имеющий в запасе уйму свободного времени и не знающий, как это время потратить.