– Старик! – задыхаясь от волнения, проговорил я. – Ты – тот, кого я мечтал встретить. Я хочу о многом поговорить с тобой. Я понимаю, что попрал твою веру, но если ты поведаешь мне о том, что ты знаешь о тех, кто приходит и уходит, я обещаю всем вам жизнь и неприкосновенность.

– Ты благороден и пытлив, – ответил он. – Ни один из тех, кто стоит за твоей спиной, не стал бы так долго со мной говорить, а тем более – что-то обещать. Поэтому я не могу ответить тебе резко. Но я уже сказал все, что позволил мне сказать Великий Ктулху, и больше не добавлю ничего. Я не принадлежу себе и не могу даже чего-то хотеть.

– Тогда я ничего не могу тебе обещать, – с горечью сказал я.

– И не нужно, – спокойно ответил старик. – Я знаю, что нам не пережить грядущей ночи. В ответ же на твое благородство я дам тебе совет, если уж ты так хочешь проникнуть в тайны тех, кто приходит и уходит. Под городом Мемфисом во времена фараонов был сооружен подземный город. Многие фараоны и жрецы служили Великому Ктулху гораздо усерднее, чем своим богам, ибо имели от этого реальную пользу. Но даже в те времена далеко не все свято хранили тайну. Поэтому там сохранились письмена, которые дадут ответы на твои вопросы, если, конечно, ты сможешь прочесть их. И еще. Вам лучше здесь не задерживаться. Мы совершили подготовительные церемонии к ритуалу, и Шог-Готты могут подняться на поверхность в поисках жертв. Наших тел едва ли будет достаточно, чтобы обмануть их. Так что чем скорее вы уйдете подальше отсюда, тем будет лучше. И это – все, что вы услышали от нас.

Сказав это, он повернулся и пошел к монолиту. Остальные служители таинственного божества последовали за ним.

– Постой! – крикнул я ему вслед, осененный вдруг мыслью. – Скажи еще одно: сколько тебе лет?

Старик, обернувшись, с интересом посмотрел на меня, словно догадываясь о причинах этого вопроса, затем сочувственно усмехнулся.

– Тогда скажи, сколько раз на своем веку ты видел Пылающую Звезду?

– На этот вопрос мне ответить легче: я видел ее восемнадцать раз. Я вижу, ты посвящен в тайны Высших, и понимаю стремления твоей пытливости. Ступай в Мемфис, ты найдешь про́клятые письмена на стенах подземного города, и может быть, тебе выпадет встать на путь бессмертных. Прощай, и уходите, если хотите избежать беды.

Я вновь был поражен: этот слуга неведомых ужасных сил говорил, в общем, о том же, что и почтенный Дервиш. Его слова означали, что он был в Восточных горах и своими глазами видел или, по крайней мере, слышал о каинах. Судя по его возрасту, его вполне можно было причислить к бессмертным. К тому же он назвал какие-то ужасные имена, принадлежащие, по его словам, не менее ужасным существам, непонятно даже, живым или неживым. А что означают его слова: «Может быть, тебе выпадет встать на путь бессмертных»? Голова моя пошла кругом. Я легко мог выдержать еще пять сражений, подобных сегодняшнему, но услышанное сейчас повергло меня в полное смятение. Я оглянулся на своих воинов – их лица были полны ужаса. И это было понятно: они ведь не знали того, что успел узнать я. Для них все, услышанное сейчас, было поистине дьявольщиной.

Из строя выступил царевич, который хоть и был напуган, выглядел увереннее других.

– Почему ты не убил их? – со сдержанным пылом спросил он.

– Я не палач, – ответил я устало. – И потом, убив их, мы можем навлечь на себя беду.

– Ты веришь его угрозам и вообще всему, что он говорил?

– Он говорит правду. Мне приходилось видеть такое, что позволяет верить ему.

– Тогда они могут вызвать своих повелителей, кто бы они ни были, чтобы они уничтожили нас. Их нельзя оставлять в живых!

– Напротив. Их повелители ждут жертвы: ритуал уже начат. Если мы убьем этих людей, они могут принять их за жертву и явиться. И тогда уж нам точно несдобровать. Мы должны уходить, и поскорее: у нас много пеших, они сильно замедлят наше движение.

Затем я обратился к остальным:

– Мы уходим сейчас же и будем идти до тех пор, пока не станет совсем темно, лишь тогда остановимся на ночлег. Возьмите с собой лишь еду, воду и оружие.

На лицах перепуганных людей отразилось глубокое облегчение. Все дружно повернулись и пошли в ту сторону, откуда мы пришли. Ослабленные опирались на здоровых, стараясь идти как можно быстрее. Были сделаны лишь краткие остановки в местах стоянки пленных и схваток с Призраками, чтобы подобрать еду и оружие, а также наскоро похоронить павших товарищей.

До наступления темноты мы успели подняться на то самое возвышение, с вершины которого атаковали первый отряд Призраков. Здесь нас ожидали трое наших спутников, стерегших лошадей и пожитки. Они сообщили, что оставшиеся в живых Призраки, обработав свои раны и напившись своих снадобий, ускакали в пески. Один из них указал находившийся неподалеку скудный источник воды. Ни одна из странных лошадей Призраков не далась в руки, но их мясо оказалось вполне съедобным. Таким образом, пищи и воды было теперь вдоволь, имелись также снадобья Призраков для обработки ран.

Мы разбили лагерь за гребнем холма, где нас не могло быть видно от подножия монолита. Разведя несколько небольших костров и расставив дозоры, мы расположились на отдых. Я долго ломал голову, пытаясь представить себе степень грозящей нам опасности. Призраков я не боялся, но возможность появления таинственных Шог-Готтов не давала мне покоя. Ибо я совершенно не мог себе представить, что это за существа, сколь велика их сила и в чем она воплощена. Однако в конце концов усталость взяла свое, и я, положившись на дозорных, крепко уснул.

Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Я поднял голову и увидел царевича, который дико смотрел на меня затуманенными опиумом глазами и что-то взволнованно говорил. Я окинул сонным взглядом округу. Пробуждался рассвет, было прохладно. Измученные крестьяне спали, кутаясь в скудные одежды. Лошади спокойно топтались поодаль. Тут и там виднелись фигурки дозорных. Все как будто было в порядке. Поняв, что я еще не проснулся, царевич умолк, но его истерическое волнение, казалось, еще больше усилилось. Наконец в голове у меня окончательно прояснилось.

– Что произошло, светлейший? – спросил я.

– Храбрейший! – с жаром выдохнул он. – Ты спас жизнь мне и всем остальным дважды! Если бы мы заночевали там, у столба, нас постигла бы их участь, и ужасный… как его?.. получил бы свою жертву сполна.

– Откуда ты знаешь, что там произошло?! – вдруг испугавшись, почти крикнул я.

– Я был там.

Услышав это, я похолодел.

– Какие злые силы занесли тебя туда?!

– Перед сном, чтобы расслабиться, я выкурил опиума… совсем немного… хотя, конечно, мне не следовало этого делать. Но он неожиданно подействовал на меня совсем иначе. Я почувствовал, что не могу уйти отсюда, не увидев тех исчадий преисподней мертвыми. Ибо они, несмотря на свое ничтожество, несут страшную угрозу для всех людей. Ведь я прибыл сюда для служения миру и процветанию наших народов и не мог смириться с тем, что где-то в глубине государства останется тлеющий очаг неведомого зла. Я разбудил своих телохранителей, и мы вчетвером поскакали обратно с намерением уничтожить этих нелюдей. Несмотря на почти полную темноту, мы гнали лошадей и довольно быстро добрались до места, где была оставлена странная поклажа Призраков и где твои меткие стрелы поразили нашу охрану. Повозок там уже не было, так как ужасные животные, запряженные в них, утянули их к самому монолиту. Мы не собирались там останавливаться, но появившийся вдруг там, куда мы стремились, странный голубоватый свет заставил нас это сделать. Мы спешились и, затаив дыхание, застыли как вкопанные. Глубокий необъяснимый ужас пронизал нас смертным холодом, пригвоздив к месту. Мы завороженно смотрели туда, хотя из-за неровностей песка нам почти ничего не было видно. Призрачный свет то угасал, то разгорался сильнее. Вместе с этим до нас долетели звуки лихорадочной возни, будто по песку стали передвигать туда-сюда очень большие предметы. И вдруг округа озарилась яркими вспышками и огласилась истошными воплями людей и ревом животных, среди которых явственно проскакивали странные, совершенно чуждые человеческому уху звуки – что-то вроде раскатистого уханья. Возня резко усилилась, появились ясно слышимый топот людей и животных и грохот повозок. Вопли и рев раздирали воздух, то и дело резко обрываясь, что сопровождалось вспышками холодного голубоватого сияния. Было похоже, что там тяжело и стремительно движется кто-то огромный и беспощадный, преследуя и настигая несчастные жертвы.