Марк задумчиво кивнул.

Что ж, они оба действительно из абсолютно разных миров, как день и ночь, как чёрное и белое…

И что же ему тогда делать?

Перебираться в село?

А вдруг ребята правы, и это всего лишь увлечение и, вернувшись, он всё произошедшее будет вспоминать, как нечто приятное и волшебное?..

Что, если и нужно оставить Диану и это прекрасное место только для памяти, как сказку, чтобы было что вспомнить?

Марк тряхнул головой.

Прочь сомнения!

Он понимает, что такую девушку, как Диана, не встретит больше никогда. Уж точно не в городе, да и в сёлах вряд ли похожая найдётся.

Диана – настоящая женщина, без жеманства, кокетства и притворства. Она не играет роль, которую придумала, как делают многие девушки – надевают маски, подходящие под различные требования мужчин.

Нет.

Диана такая, какая есть. И эта её искренность и чистота привлекают Марка ещё больше.

И что вообще за мысли его посетили?

Жизнь и так слишком коротка, чтобы погружаться в негатив.

Что его ждёт в Москве?

А ждёт его вечная суета, стрессы, нервы, жёсткость и ложь.

Нет, он уже погрузился в этот чудесный мир, в котором живёт Диана. И он понимает, что прежним ему уже не стать.

Марк даже не мог представить себе, что можно всецело отдаться одному человеку, который за какой-то миг сумеет заменить весь мир. Стать этим Миром. Диана – свет, который пробился сквозь мрак будней, она – сама нежность. Он покорён девушкой и не желает даже представлять с ней кого-то другого. Неужели это и правда любовь? Неужели он, Марк Тордовский, влюбился? Мужчина, который цинично относился к чувствам и женщинам, считая последних лишь развлечением от скуки?

Марк понял, что желает, чтобы Диана была его до кончиков пальцев, и, похоже, это уже диагноз…

Клятвы, записанные в сердце, случается, вернее тех, что записаны на папирусе или табличках.

Лора Бекитт

* * *

В доме было натоплено.

Пёс смешно развалился напротив камина и зевал.

Дом был наполнен запахами свежевыпеченных булочек…

Марк по-новому взглянул на дом, в котором жила Диана и её отец.

Обратил внимание на лёгкие оранжевые занавески, летящие, когда дверь отворялась, и зимний ветер заглядывал в дом. Полосатым домотканым половикам, которые расцветили деревянный потрескавшийся пол, весёлой мебели и пузатому начищенному самовару на столе, укрытом белоснежной льняной скатертью.

Улыбнулся печке – ведь именно там билось большое сердце этого уютного и живого дома.

Квартира Марка вмиг показалась ему безжизненной и серой по сравнению с этим милым и тёплым домом.

Лев Илларионович нарезал крупными ломтями горячий хлеб.

На столе были приготовлены тарелки, кружки и столовые приборы для обеда.

Марк помог Диане снять верхнюю одежду и разделся сам.

Ему нравилось здесь, в этом доме.

Даже коттедж, что был выделен ему с друзьями для проживания, срубленный недавно и пахнущий ещё свежестью дерева и смолы, не запал так в душу Марку, как этот чудесный дом.

– Как Волк? – нарушил тишину Лев Илларионович.

– Всё хорошо с ним будет, – печально ответила Диана. – Напугали, правда, люди Беляночку очень сильно. Боюсь, что как только волки уйдут, я их очень долго не увижу…

Лев Илларионович хмуро взглянул на Марка.

Конечно, ведь это его друг повёл себя как болван, подстрелив волка.

– Я прошу прощения… – начал было Марк, но его прервали.

– Пустое! – сказал резко отец Дианы. – Уже свершилось, и твои извинения ни к чему. Лучше садись за стол и ешь!

Марк захлопнул рот и посмотрел на улыбающуюся Диану.

Ну что ж, главное, его не погнали из этого дома и даже за стол пригласили.

Диана разлила по тарелкам ароматный наваристый борщ, поставила на стол в тарелочках отдельно домашнюю сметану, нарезанный хлеб, соленья, налила в кружки холодный брусничный морс, и после того, как глава их маленькой семьи сел за стол, только тогда села и Диана.

Обедали они молча, только раздавалось тиканье настенных часов, треск поленьев в камине и удары ложек о тарелки.

Было вкусно. Было сытно. Марку не хотелось покидать этот дом. Ему не хотелось уходить от Дианы. Он желал узнать её, говорить с ней обо всём на свете, и, в конце концов, он желал до безумия её крепко обнять и припасть в поцелуе.

Завтра они уже будут отправляться назад, домой, в Москву. И Марк не знал, что ему делать!

– Диана, тебе придётся ехать одной, – вдруг заговорил Лев Илларионович.

Куда ехать? Марк тут же подобрался и внимательно стал прислушиваться к разговору.

Девушка убрала посуду со стола и поставила перед мужчинами чашки, которые Лев Илларионович наполнил чаем из самовара.

Боже! Какой запах от булочек, что Диана поставила на стол. Булочки с маком! Его любимые!

Диана села за стол и посмотрела на отца, коротко улыбнулась.

– Ты справишься с волками? – пригубив чай, спросила она его.

Лев Илларионович усмехнулся.

– Сомневаешься?

– Нет, пап, – сказала она своим хрустальным, как перезвон колокольчиков, голосом. – Просто не люблю оставлять тебя одного. Всегда переживаю.

– Ты куда-то едешь? Я могу чем-то помочь? – влез в разговор Марк.

Лев Илларионович нахмурился.

– Я еду завтра в Москву. Моя мама при смерти… – сказала тихо Диана.

Марк тут же уцепился за эту восхитительную возможность!

Нет, конечно, это очень печально, что её мать умирает, но всё-таки Марк был рад от одной мысли, что Диана скоро окажется в Москве!

– Мы можем подвезти тебя, Диана. Завтра ведь мы тоже уезжаем, – предложил с горящими от энтузиазма глазами Марк.

– Нет! – ударил ладонью по столешнице Лев Илларионович.

Марк невольно вздрогнул. Голос Льва был подобен раскатам грома.

– Моя дочь не поедет одна в компании сомнительных… – Лев Илларионович не договорил, но многозначительно посмотрел на Марка.

Мужчина понял, что он хотел назвать самого Марка и его друзей болванами, а то и вовсе менее ласково.

– Папа, – с укором сказала отцу Диана и, взглянув на Марка, ответила. – У меня есть билет на поезд, так что нет необходимости, но спасибо за предложение.