Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я боролся с естественным желанием попросту запрыгнуть на койку и спать до самого вечера. Ириска жадно потирала ручонки — и была права. Лучшего времени, чтобы полистать местный интернет, попросту не найти. Следовало еще раньше, но большую часть свободного от тренировок времени съедали девчонки.
Еще не привыкшие к мужчине в своем стане, они требовали к себе внимания тем или иным способом. Под конец дня я попросту засыпал, иногда в жарких, изголодавшихся до нежности и ласки, женских объятиях. Тут точно не до чтения…
Я вышел из комнаты, потарабанил по торговому автомату пальцами. Пластиковая бутыль черного ахеса жгла руку холодом. Летнее пекло, жарящее на улице, манило открыть и сделать глоток. Это не мне, повторил для себя. Это взятка.
Остроухая как будто ждала меня с самого утра. Жара сумела допечь и ее. Гиперактивная эльфа сидела, широко расставив ноги, развалившись на кресле. Свисал высунутый из уха наушник. Из него лилась тишина — плейлист давно отыграл свое.
— О-о-о, пацанчик!
Не знаю, чему она обрадовалась больше: мне или газировке.
— Холодненькая?
Сглотнула, в голосе прозвучала надежда.
— Пушка готова?
— А то! — Она приняла в руки дань. — Ништяк! Холодненькая!
Ствол лежал, где Сейрас указала. Мастерского качества, 14 уровня, прям под меня делала.
— Стандартная рукоять, а вот ствол укоротила. Далеко стрелять не сможешь, да и зачем? Метров двадцать-тридцать, больше и не требуется.
Я повертел новую игрушку в руках. По убойности и бронебойности эта малышка уступала фамильной реликвии. Ничего, пусть будет орудием последнего шанса. Ириска тут же спросила, желаю ли я заменить основное оружие на это.
Несчастный «Владыка» доживал последние дни. Может быть, еще пару рассветов моя легендарная пушка встретит, а дальше все. Превратится в прах.
Вспомнилась судьба моей первой несчастной винтовки. Привязывать не стал — всегда успеется.
— Поговорим?
— А те разве не надыть делать джыгу-дрыгу на физухе, пацанчик? Иль ты сегодня бледняшкой покрылся и бациллу травишь?
Так много слов, чтобы спросить, не заболел ли я? Покачал головой в ответ.
— Выходной. Лично от Бейки.
Грингра присвистнула, кажется, с завистью.
— Где ж ты ей так лизнул хорошо, пацанчик? Сзади или спереди?
За языком Сейрас не следила. Поговаривали, что именно по этой причине и оказалась здесь.
— Потом расскажу, — отбрехался. — Лучше скажи, что про оружейную чуму знаешь?
Ириска появилась перед моими глазами, скрестила руки на груди, одарила обиженным взглядом. Словно спрашивала: разве она недостаточно мне рассказала, чтобы я бежал слушать мнение остроухих варваров? Мне же хотелось услышать версию той, кто копался в ружбайках едва ли не с пеленок.
Остроухая закинула ногу на стул. Расстегнула ширинку шорт, помахала на себя рукой.
— Ну и аски у тебя, пацанчик! Ты ж ружемант, должен был бы смыслить. Агась?
— Ни агась, а расскажи, что знаешь.
— А профиту? Мне запросто так в такую печку языком ворочать лень.
Я чуть не заскрежетал зубами. Бывает ли у нее хоть что-то чисто по дружбе?
— Сделаешь девочке хорошо, как в прошлый раз, ага? Вне очереди, а я тебе расскажу?
Улыбнулся. Что ж, если все, что ей требуется, так это немного моего внимания, то я согласен!
18+ сцена — https://author.today/reader/294409/2676077
***
Когда мы закончили второй раунд Грингра снова попыталась уснуть. Чертовка, кажется, решила забить на свою часть сделки. Хрен там, растормошил ее. Открыв один глаз, лениво посмотрела на меня.
— Ружейная чума, — напомнил ей. Она смачно зевнула, сладко кивнула. Осушила половину нагревшейся бутылки одним глотком, довольно рыгнула.
Манеры тоже были ей чужды.
— Про простуду слышал, пацанчик? Бацилла такая заразная…
— Я знаю, что такое простуда.
— Нечто вроде этой же херни, только для пушек. Представь себе, ага? Твоя братва такого наверетенила — современные умы до сих пор офигевают. Передавалась от одного ствола к другому.
— Что-то я с трудом представляю себе болеющее оружие. Чего у него, температура поднималась или кашель появлялся?
Сейрас чуть не поперхнулась от смеха.
— Шутник, паря! Умеешь, могешь! Но на деле не-е, нихрена такого. Зачем ружемантам делать так, чтобы пушки не бабахали? Хотели, чтоб наоборот, наяривали изо всех щелей! Ты в детстве танки рисовал?
Мне вспомнились те неказистые рисунки родом из голопузого. С тремя стволами и двумя башнями…
Пришло время поперхнуться мне: на ум сразу же пришел «Дракон».
— Ага, сечешь фишечку! Вот то-то же и оно! Толще пушка, подствольник размером с дом, и в снайперский прицел можно увидеть луну. С магазинами только не получилось, ну да и нахрена? Ружеманты же — они пули прям в патронник из туточки вот загоняют!
Она постучала мне пальцем по голове. Из маны. Значит.
— Продолжай.
— А че тут продолжать-то, пацанчик? Все ж как на бумазее писано. Ты в школе бамбук курил иль в окно штырил?
— Эй-эй, — охолонил зарвавшуюся эльфу. Та поверженно подняла руки. Продолжила. — Да все дальше по-простому пошло. Можно создать болезнь, а вот придумать лекарство — уже сложнее. Представь, что пушки в руках людей мутировали, превращались невесть во что. С утра у тебя в руках пистолет семнадцатого уровня, вечером дробовик второго. А назавтра жди гранатомет пятидесятого. И ведь, мля, с каждым разом оно мутировало не просто по-разному, так еще и разное качество получалось. Представь, это был тот момент, когда все войны остановились!
— Да ну!
— Агась, прикинь! Скучная была эпоха: ни тебе бабахалок, сплошные щеночки с сахарной ватой. Траблы пошли сразу же, как только следом за пухами танки с вертухляями тоже решили не отставать. Вот только с ними все хуже получилось, да? У них как будто… свой разум пробуждался, что ли? Ну так давно уже ИИ-шками управлялись, чему тут дивиться? Говаривал нам Тьюринг в свои времена: компухтер думать не учи, а мы не послушали. Вот и пошла-поехала малина!
— Началась новая война?
— У-у-у-у, еще какая! Представь, что у тебя в сейфе пистолет лежал, ты им отстреливался, если то-се. А тут он сам тебя хватает и уже хочет, чтобы ты из себя пули изрыгал. Безумие, ага?
Глянул на то, что соорудила мне Грингра, сглотнул. Не хотелось бы проверять ее слова на себе. Благо, те времена прошли. Ведь прошли же?
— Того уж нет, ружеманты свою ошибку и сами поняли. Магических микробов немного урезонили. Машины мутировавшие сумели отключить, да только Царенат их, вишь, как-то снова законстрячил. Уже, читай, десятый год грызня-то идет.
Комментировать не стал. Зачем говорить, что ужасное ужасно?
— Ну, справились ружеманты с тем, что сами же и сотворили. Ну а дальше ты сам догадаешься, даже если в школах спал. Народ всех стран был так благодарен, что решил ружемантов под корень вывести.
— Ну я вот как-то остался. Да и до меня девчонка была.
— Была, да сплыла. Думаешь, под шальную пулю попала? Ты бы тоже оглядывался, пацанчик, Бейка — она такая. Сегодня выходными тебя осыпает, завтра — на кол насадит. Ветреная. Себе на уме.
— Уже оценил, и все ж таки? Почему я жив? Даже как-то до своих лет сумел дожить.
Сейрас развела руками, будто говоря, что иногда даже в России чудеса случаются.
— Обрезонили вас, пацанчик. Про Ритуал-то, поди, слышал?
Слыхивать слыхал, но что-то мне подсказывало, что это вовсе не городское похоронное агентство.
Эльфа повела плечами.
— Это почти как обрезание. Тащат мага на особый стол, делают чики-чики, и вот он уже из плюющегося огнем чародея превращается в унылого зануду, который разве что зажигалкой служить сможет. Сечешь?
Мало того, что печати кладут, так еще и дар урезают? Впрочем,
