Мы с Каем переглядываемся. Похоже, Мэдди его заинтересовала. Возможно, у нее есть то, что пригодится нам с Каем. Это знаем мы, и это знает Мэдди.

– И что же такое интересное в этих личных делах? – спрашивает Кай.

Мэдди встает, выходит из кабинки, отряхивает юбку и лишь затем предъявляет нам ультиматум:

– Я достану его личное дело, но только при одном условии: вы обещаете, что придете на мою вечеринку в субботу.

– Договорились, – тут же, не раздумывая, соглашается Кай.

Мэдди дарит ему ослепительную улыбку, поворачивается, идет к стойке, забирает пакет с продуктами и выходит из кафе. Мы оба смотрим ей вслед.

– Что это было? – недоуменно спрашиваю я.

– Думаю, мы только что саморазоблачились, – усмехается Кай и усаживается поудобнее. – Но зато, возможно, обзавелись сообщником. – Он смотрит на меня с каким-то новым интересом. – И еще я думаю, что, возможно, мне придется поцеловать тебя в субботу.

Я отвожу взгляд – не могу смотреть ему в глаза. Чувствую, как теплая волна поднимается от шеи вверх и заливает краской лицо, и пытаюсь остановить ее. Поцеловаться с Каем? По всему телу как будто разбегаются мурашки, хотя, надо признаться, эта мысль уже приходила мне в голову. Слишком часто я ловила себя на том, что смотрю на его губы и не могу оторваться. И это влечение возникло еще тогда, когда я врезалась в него на той вечеринке у Мэдди в прошлую субботу. За последние два дня притяжение только усилилось. Узнав Кая получше, я даже его дерзость нахожу привлекательной и теперь готова на все, чтобы только отведать вкус его губ. Но все между нами так непривычно, понять его чувства так трудно, не то что с другими парнями.

Заставляю себя снова посмотреть на него.

– Тогда уж постарайся поцеловать меня как следует, – отшучиваюсь я небрежным тоном, как будто поцелуй с Каем – некое механическое действие, и ничего больше. Мои губы и его губы. Соединились… разъединились… Вот и все, проще не бывает.

Вот только в животе затягиваются узлы и совершаются кульбиты.

Кай обворожительно улыбается и лукаво подмигивает.

– Меньшего я и не предлагаю. – Еще не закончив фразу, он меняется в лице и как будто коченеет. Смотрит мне за спину, моргает и резко поднимается. Достает из кармана те самые тридцать баксов и бросает на столик.

– Надо идти, Несс, – говорит он быстро и негромко. – Позвони мне потом.

Я даже не успеваю спросить, что случилось, потому что он уже уходит, причем через заднюю дверь. Провожаю его взглядом и не знаю, что думать. Я совершенно сбита с толку этим внезапным поворотом. Поворачиваюсь к окну – Кай уже на велосипеде и вот-вот скроется из вида.

– Извини?

Голос мягкий и вежливый. Я отрываю взгляд от окна, поворачиваю голову, вижу блондинистые волосы и почему-то думаю, что это вернулась Мэдди. Но нет.

На этот раз мою кабинку облюбовала незнакомая девушка примерно моего возраста. Она пристально рассматривает меня, и я пытаюсь анализировать ее. Нежная кожа, прямые блондинистые волосы, безукоризненный, как будто его делали профессионалы в «Сефоре», макияж. За спиной у нее группа подруг располагается в угловой кабинке, и одна из них смотрит в мою сторону. Никого из них я не знаю, но они все определенно не из нашей школы. А значит, узнали меня… Догадаться, где именно они видели меня раньше, совсем не трудно.

– Да, я та самая девушка с видео, – говорю я с видом усталым и безразличным. Тянусь за салфеткой, машу ею в воздухе и иронически улыбаюсь любопытной незнакомке. Как же, оказывается, трудно поесть в мире и покое. – Могу оставить автограф на салфетке.

Ее идеальной формы брови сходятся к переносице, и несколько долгих секунд она смотрит на меня, не говоря ни слова, отчего неловкость этой сцены только усиливается. Вид у незнакомки озадаченный, словно она не понимает, о чем я говорю, и до меня вдруг доходит, что, может быть, это я в чем-то ошибаюсь. Возможно, она действительно ничего не знает о видео. Девушка подходит ближе и кладет руку на край столика.

– Извини, это не Кай только что сидел здесь с тобой? Кай Вашингтон?

– Э… Да. Он ушел. – Я невольно опускаю взгляд на ее руку – ногти просто шикарные, тогда как мои ломаные, неухоженные, – и поднимаю голову. Мне уже любопытно.

– Ты его знаешь?

– Да, знаю. – Она как-то странно усмехается и роняет взгляд. – А ты… у вас… ну, типа свидание?

– Нет. Просто работаем вместе кое над чем. – Я не знаю, что говорить, но уже подозреваю худшее. Это что, игра в двадцать вопросов?

– О’кей. – Она широко улыбается, демонстрируя ровные зубы. – Спасибо.

Спасибо за что? Незнакомка возвращается к подругам, а я смотрю ей вслед, как смотрела вслед Мэдди, а потом вслед Каю – в полной растерянности и с ворохом вопросов.

Так ты украла телефон Харрисона, ты, тупая стерва?

Смотрю на сообщение и смеюсь. И даже не смеюсь, а хохочу до коликов в животе.

Мы втроем – Чайна, Кеннеди и я – сидим на моей кровати, и каждое новое послание с угрозами и проклятьями от Харрисона и его дружка Ноа вызывает у нас приступ необузданного веселья. Харрисон называет меня грязной воровкой. Ноа – тупой стервой. А что во всем этом самое лучшее? Они понимают, что ситуацию контролирую я. Знают, что это ответный удар. Поэтому грубят и оскорбляют, поэтому бесятся от злости. Вот только для меня это как об стенку горох.

Бросаю взгляд на телефон Харрисона. Он лежит на моем туалетном столике, заряжается, потому что, когда я пришла домой из кафе, батарея уже разрядилась. Кай сейчас едет сюда, и я уверена, что совместными усилиями мы телефон взломаем.

– Ты должна на это ответить, – говорит Кеннеди, поглаживая разлегшегося у нее на коленях Тео.

– И что сказать?

– Отвянь, гондон, – предлагает моя младшая сестричка, и я шлепаю ее по руке – чтоб не ругалась. Хотя и сама не лучше.

– Ноа – придурок, – говорит Чайна. – Милый парень, пока гладишь его по шерсти, и полная задница, как только теряешь к нему интерес.

В пижаме и шлепанцах она садится к зеркалу и начинает заниматься волосами. Сегодня Чайна расплела косички, которые носила целых шесть недель, и теперь следующая процедура займет едва ли не всю ночь, из-за чего ей не очень нравится, что я вытащила ее к себе. А вот мне нравится распространяющийся по комнате аромат шампуня. Вместе со всевозможными средствами для волос и инструментами она притащила ноутбук, без которого нам не обойтись.

Снова гудит телефон. Чайна и Кеннеди смотрят на меня, а я открываю новое сообщение и жду – какие такие новые пожелания шлют мне Харрисон и его приятели. Но теперь это Кай. Он уже возле дома, но не хочет стучать в переднюю дверь.

– Кай здесь, – объявляю я и, путаясь в покрывале, сползаю с кровати. Толкаю в колено Кеннеди. Она уже знает о Кае и о наших планах мщения. – Тебе пора. И кстати, отнеси в подвал свое белье для стирки.