Когда Асоль убежала на второй этаж, в гримерку, Эмилия многозначительно хмыкнула.

– Что? – пытаясь унять жар щек, выдохнула я. – Не могу… Не могу!

– Да уж, пусть увидит, – с горьким сарказмом сказала Эмилия.

– Могу попросить Джерада не приходить.

– Проблема не решится, милая. О вас не пишут в газетах, потому что Джерад больше не медийная личность, но это не значит, что можно и дальше скрывать ваши отношения от подруги. – Эмилия направилась в кладовку за алкоголем для барменов, крикнув напоследок: – Советую подготовить объяснительную речь!

***

Ночь. Клуб переполнен.

За что обожаю Джерада, так за то, что ему не приходит в голову проверять меня на алкоголь или наркотики, он не читает нотации и не хочет «направить мой талант в правильное русло». Я закусила губу. Но и заботы я не получаю. Мы сожители-любовники, не более того.

– Ари, – одна из танцовщиц – мулатка Джел – стащила меня с тумбы. – Тебя ждут в комнате…

– Я подобным больше не занимаюсь, – продолжая двигаться в такт музыке, ответила я. К чему точно не вернусь – это к проституции.

– Да, помню, – согласилась Джел. – Но клиент… особенный. Он сказал, что не уйдет, пока не увидит тебя. И цену назвал огромную. Тревис не простит, если ты откажешься, скорее тебя вышвырнет, чем такого клиента.

Минуту я смотрела на танцпол, пытаясь найти знак, который помог бы мне принять верное решение, а в итоге выхватила из рук Джел бокал с алкогольным коктейлем и залпом выпила. Пошло оно всё. Мне не нужно спать с клиентами. Я не должна делать то, что мне говорят.

Но иду туда.

– Охрана всегда рядом! – крикнула вслед Джел.

Я ускорила шаг. Голова кружилась. Всего-то приватный танец, Ари. Возможно, минет. Закрой глаза, на утро обо всем забудешь.

***

Поднявшись по сверкающей лестнице, я задержалась у зеркала и придирчиво оглядела свое отражение: растрепанные локоны, ярко-накрашенное лицо в блестках, синий костюм из мини-юбки и топика, горошины пота в декольте, черные стрипы. Вульгарно. Доступно.

Я толкнула металлическую дверь – меня встретил расслабляющий полумрак. Я огляделась: шест на круглой тумбе, диванчик с бархатной обивкой, неоново-розовая подцветка и зеркальный потолок. На диване сидел мужчина, но я пока не видела его лица. Из колонок гремела песня «What I Want» группы She Wants Revenge.

Выпитый алкоголь, духота и усталость сделали мое тело неуклюжим, а мысли путались. Я понимала, дерзость может плохо кончиться, но выпалила:

– Особенный? Нет уж, вали!

Бархатный смех, так схож с дьявольским: сексуальный, опасный, волнующий и… знакомый? Я почувствовала – тяжелеют ноги. А незнакомец подался вперед и негромко произнес:

– Привет, Аристель. Ты плохо себя ведешь. Отправимся в прошлое? Я вновь буду твоим клиентом, но не убегай в слезах. Выполни работу. Ты рада вернуться сюда, верно?

В пальцах мужчины тлела сигара, и я закашлялась, отступая назад.

– Зачем ты… что тебе… что нужно, Стивен? – Я споткнулась о ворсистый ковер и сняла обувь – танцевать перед ним я не буду!

Рэтбоун затушил сигару о край пепельницы и поднялся с дивана. Либо я выпила чересчур много. Либо дело в атмосфере – сочетание прокуренного воздуха, далекого шума битов, полумрака, влажных тел, резковатого одеколона. Либо Стивен особенно сексуален. Но уходить я не хочу.

– Отойди от меня, – серьезно потребовала я, когда он обогнул тумбу.

Зеленые глаза казались темнее обычного. У меня затвердели соски и бешено заколотилось сердце. А когда его руки обхватили мою талию, дыхание в конец сбилось. Его губы прошлись по моей шее, слегка прикусывая зубами, и вызвали предательскую дрожь.

«Не могу сопротивляться, не хочу» – мысли в голове.

Стивен отошел обратно на диван, потянув меня следом. Я упала в его объятия. Секунда – и я в ловушке, а терпкий голос прошептал:

– Если тебе нужно красивое оправдание этому, – он сжал мои бедра сильнее, – представим, что я предан только тебе, а мне нужна только ты. – И он сбросил меня на пол – мое лицо напротив его ширинки. Стивен пытался придать голосу пьяную и безразличную интонацию, хотя был трезв и попросту лгал. Во второе очень хотелось верить.

Я понадеялась вырваться, но тело не слушалось. И я, словно марионетка, подчинялась. Что-то не так… Но я не употребляла сегодня!

Рэтбоун сжал мои волосы в кулак, заставляя подняться с колен.

– Что скажешь?

– А что ты хочешь… услышать? – прохрипела я, выпрямившись.

Стив усадил меня к себе. Какого черта! Желание росло против воли: сидеть на его ногах мне нравилось. Он упирался в мою промежность, и тело отзывалось на трение.

– Что ты делаешь? Не надо. – Я помотала головой; в висках пульсировало, лицо Стивена расплывалось.

Вспомнился день, когда он помог мне и позвонил Джераду: меня рвало от мути, которую предложил Робби в первый день в клубе. Я бы всё отдала, чтобы Стивен снова захотел помочь мне.

– Давай, – прижал так сильно, что я оцарапалась о пряжку его ремня. Стив не такой. Или не хочет впредь быть хорошим. – Это твоя работа: давать. И употреблять наркотики. Я прав? Ариэль.

Он смешивал меня с грязью. Зачем? Почему бы не оставить в покое?

– Довели на работе, и ты пришел выместить на мне злобу?

– Повторить громче? – его голос предательски ломался: Рэтбоун и сам не мог выдержать эту порцию жестокости. – Действуй, ну же!

– Зачем? – Горло жгло от слез. Я сидела на его коленях, плотно прижатая, и подцепляла ногтями пуговицы рубашки. – За что ты так?

Стивен долго не отвечал, наблюдая за моими действиями. Когда рубашка наконец была расстегнута и сдернута с его плеч, он сказал:

– Я просил тебя не делать глупостей.

– Это мое дело.

Зря не промолчала. Красивое лицо исказилось от злости и отвращения.

– И мое тоже. Я обещал заботиться о тебе и держу обещание. Но ты непослушная… ты всегда была такой… упрямой.

Замерев, я ожидала действий, но Стивен, видимо, ждал их от меня. Хотел, чтобы я вспомнила тот день в приват-комнате, когда не знала – это он – и принялась делать свою работу: грязно, пошло. Хотел напомнить мне, какая я, чего заслуживаю. Не по такой заботе я скучала.

Пытаясь унять сердце, я целовала Стивена в шею, поднималась губами выше. Жарко. Возбуждает. Сейчас наплюю на принципы и буду согласна на всё. Он прав – я всегда была упрямой, и всегда не могла перед ним устоять.

Когда мои губы достигли его рта, Стивен резко отвернулся и я, больно ударившись о спинку дивана, ощутила не только пустоту, но и обиду.

– Твои губы мне нужны не для этого.