Лика решила впечатлить всю деревню. Инквизиторы забраковали кучу товара, отпугнули торговцев. Хорошо, что они уехали до большой ярмарки. Иначе нам пришлось бы еще несколько месяцев ждать, пока до Злейска добредут товары с большой земли.

— И веселье, — добавила Гленна.

— И веселье, — согласилась я.

На улице была все та же праздничная атмосфера бесконечного балагана. Орали торговцы, пели деревенские, парни танцевали, пытаясь впечатлить девушек из цирковой труппы. Мы с Гленной не задерживались на улицах, сразу отправившись к главному месту на празднике. На поляне у реки уже складывали костры. Здесь пахло промасленным древом и свежим пивом, а еще нежным весенним ароматом цветения.

И хоть первый запах мне не нравился до металлического привкуса во рту, остальное было даже миленьким. Гленна первой пустилась в пляс. На поляне собиралась молодежь, надеющаяся хотя бы пару часов побыть без присмотра взрослых. Несколько мужичков выкатывали на пригорок чурбаки, чтобы с их помощью соорудить столы и скамейки. От нечего делать я принялась помогать старушкам украшать стол, говоря, что перчатке мне нужны из-за работы с опасными лекарствами. Сначала женщины посматривали на меня с недоверием, но здраво рассудили, что лучше уж перчатки у меня, чем расстройство желудка у всех.

К вечеру на поляну подтянулись остальные, в том числе и торговцы, желающие немного отдохнуть и повеселиться. День первой большой ярмарки набирал обороты. Я с трудом нашла Гленну и утащила ее из компании подружек.

Девушка уже неплохо так приложилась к медовухе и почти забыла, ради чего мы вообще затевали эту прогулку.

Пришлось ей напомнить.

— Ищи свою подружку, — велела я. — Или для начала Якова. Хоть посмотрю, что там за чары такие. Приворожить человека не так уж легко, если хочется быть незаметной. А топорная черная магия видна сразу. Парень стал бы похож на оживший труп, если бы она его околдовала.

— Чего ты такая нудная, — рассмеялась Гленна, — повеселись немного. Работа от тебя никуда не убежит!

— Через пару недель инквизиторы за мной вернутся.

Я с кислой миной посмотрела на танцующих. Сложно было сказать, мучает ли меня зависть или припадок старческого бурчания. Гленна ущипнула меня за щеку и пихнула в руки огромную чарку, до краев полную медовухи. От напитка приятно пахло ягодами и едва начавшимся брожением. Я сделала глоток. В медовухе явно чувствовался хмель, но сладость все перебивала.

— Ну? — улыбнулась Гленна. — Давай, еще немного!

Я снова глотнула. Улыбка Гленны оказалась заразительна. Девушка утащила меня плести венки, которые в конце праздника полагалось вручить суженному. Потом мы с этими цветочными украшениями на голове присоединились к танцующим. Я упорно высматривала Лику, а Гленна в какой-то момент просто смирилась, что ведьму не так-то просто обнаружить и нейтрализовать.

Она веселилась. А потом я заметила его.

Глава 39

На окраине поляны стоял парень и с легкой улыбкой наблюдал за мной. В его коротких волосах цвета золотой зари отплясывали отблески пламени. Освещенное кострами лицо то скрывалось в тенях, то вспыхивало среди ночи, будто солнышко.

Это был Яков. Гленна закружила меня в танце, и в следующий миг водоворот лиц пронесся перед нашими глазами, скрывая парня из виду, сливая его с другими. Когда мы остановились, Якова на том месте уже не было.

— Я его видела, — воскликнула я. — Вот имп проклятый! Что ж им всем на месте не сидится?

— Ушел? — вздохнула Гленна. — Извини, я не заметила…

— Ничего. Зато я заметила. Ты была права…

Я не смогла договорить, так как сильная рука выдернула меня из танцующей толпы. Не дав мне и пискнуть, незнакомец повлек меня дальше, к кострам.

— Эй! — возмутилась я, колотя по наглой лапище, схватившей мою талию. — А ну пусти! Я делом занята!

— Танцами с подругой?

— А хоть бы и так! Твоя-то какая печаль?

Меня наконец отпустили. Я отскочила подальше, боясь, что незнакомец снова додумается меня схватить и силком потащить в ту сторону. У костров мне точно нечего делать: там только влюбленные. Все знают, что если парочка прыгнет через костер, то чувства разгорятся с огромной силой. Поверье, конечно, было лишено всякой магии. Однако сама традиция казалась мне веселой и вполне безобидной. Влюбленные парочки такие глупые… Стоп, влюбленные?

Я хлопнула себя по лбу и сама схватила утянувшего меня от Гленны наглеца за руку. Яков и Лика наверняка пойдут к кострам, а мы туда даже не думали заглядывать.

Красная рубашка довольно хмыкнул и пошел за мной к месту, где толпились парочки, ждущие своей очереди. Я взглядом поискала золотую макушку сына кузнеца. В такой мешанине людей сложно было найти даже знакомое лицо, и мне нужно было что-то срочно придумать. Незнакомец оказался неплохим прикрытием.

— Прыгнешь со мной через костер, — велела я, даже не пытаясь рассмотреть парня. — Не бойся, от этого не влюбишься.

— Даже если очень захочется?

Я фыркнула и оглянулась на красную рубашку. Взгляд сам скользнул выше, с груди к лицу. Я охнула и попыталась высвободиться. Меня за руку держал тот самый сын кузнеца, на которого положила глаз Лика и Гленна. Яков. Парень крепче сжал мою ладонь. Его лицо осветило пламя костра. Сверкнула белозубая улыбка и погасла.

Яков держал меня за руку, опасно натягивая рукав зеленой блузы. Я беспомощно оглянулась на толпу танцующих, где за яркими пятнами рубах и юбок виднелась Гленна. Она махнула мне рукой. Кажется, это был призыв действовать по плану.

— А девицу получше подыскать не получилось? — фыркнула я, придвигаясь к Якову, чтобы шум музыки не перекрывал мои слова.

Перстень со слезами девы словно нагрелся на пальце. Возможно, мне просто почудилось. Парень склонился ко мне.

— Я уже нашел. Идеальную.

В его голубых глазах танцевали бесенята. Я заметила что-то странное во взгляде Якова и машинально шепнула простенький заговор, выявляющий суть. Мир зарябил, открывая мне свою магию. И я увидела Якова настоящим.

Парня оплетала тонкая паутинка магии, но не черной. Заклинание было столь слабым, что даже потомственная ведьма не заметила бы, если бы не приглядывалась. Лишь в глазах парня отражалось это странное нечто, больше похожее на магический голод или истощение.

Я посмотрела на пальцы Якова, все еще сжимающие мою рукав. От них ко мне тянулись тонкие жгутики силы, высасывающие магию.

— Истле всемилостивая, — охнула я и попыталась вырвать руку.

Парень сжал ее крепче и нахмурился. Казалось, он и сам не знает, что творит. Его будто удивило мое сопротивление.

— Что такое, красавица? — сказал Яков. — Ты же хотела прыгнуть со мной через костер? Так пойдем. Может, пламя ярмарочной ночи растопит твое