Вот в таких условиях приходилось работать, и тут поневоле станешь шпиономаном и приобретёшь манию преследования и паранойю, что тебя окружают сплошные враги и недоброжелатели. Я уже начал подозревать даже некоторых ближайших сподвижников. Были некоторые сведения по Роману и Виктору. Эти подозрения заронил Леонид в одной из бесед через три месяца работы главой службы безопасности. Тогда Пантелеев предположил, что с закрытых заседаний учредителей корпорации происходит утечка информации. Аналитик Лёня был уникальный, и игнорировать его мнение и интуицию было нельзя, и я дал добро на проверку всех учредителей, включая себя самого. И через месяц работы служб Пантелеева поступили данные о наличии объектов недвижимости в США и Швейцарии, которые опосредованно принадлежали Роману и, что самое поразительное, Виктору. Опосредованно – это значит оформленное на дальних родственников, и об этом не знал никто из учредителей. Запрета на приобретение недвижимости за границей не было, и, в общем-то, учредители были люди не бедные, и, например, у Миши или у Саши были виллы в Испании, и об этом все знали и даже выезжали несколько раз туда попьянствовать по-европейски. Чтобы только выдержанное вино и ни грамма водки, а ещё солнце, море и чистейший воздух. Но вот чтобы иметь тайные убежища, такое даже в голову не приходило. Ладно Ромка, он всегда был себе на уме, но вот для Виктора, который, можно сказать, был идеологом возрождения нации, это было совершенно невообразимо и противоестественно. Когда ребята Леонида начали копать дальше, то нарыли и женщин, с которыми крутили амуры Рома и Витя. И опять, тут не было бы ничего странного, ведь у каждого учредителя была своя пассия, но таких громадных средств на счетах в банке ни одна из них не имела. Вот что тут подумать о своих соратниках, тем более когда всё идёт наперекосяк? Хотя я почти убедил себя, что друзья, которых знал как облупленных, не могли предать дело всей их жизни, но всё равно на сердце было мерзко, и многие вещи стал проводить тайно даже от учредителей. Во-первых, вся работа службы безопасности замкнулась на мне; во-вторых, специальная эскадрилья «Рексов», укомплектованная самыми лучшими пилотами и операторами, выполняла распоряжения только президента корпорации, являющегося и членом Совбеза, минуя даже согласования поставленных задач с министерством обороны. И как апогей подозрительности и паранойи, решение о начале активной фазы плана Х я принял единолично, посоветовавшись только с Леонидом и со своим новым помощником Андреем. В голове был сущий бедлам, логика перестала работать, чувствовал себя, как загнанная в угол крыса. Наверное, от отчаяния, не веря уже никому, я и начал готовить силовое противодействие планам, направленным против корпорации.

Планы-то я составлял, но на душе скребли кошки, наверное, поэтому получалось нечто нелепое и реально неосуществимое. Бред, одним словом. Промучившись так не менее двух часов, я понял, что занимаюсь полной чушью. Подумал: не может такого быть, что близкие мне люди вдруг взяли и переродились. А что касается Витька, то никакой он не двурушник и не хочет ничего плохого корпорации. И мысль о его продажности полная чушь! Сущность не продашь, а у моего друга смысл жизни один – вырвать родину из того болота, в котором она в настоящее время уже прижилась. А дурные мысли навевает факт наличия виллы в Швейцарии, о которой никому из учредителей Витёк не рассказывал. А также весьма большие средства на счетах его бывшей пассии. Но это же можно объяснить – ведь от Светки у моего друга ребёнок, и естественно, Витька захотел обеспечить их будущее. А то, что ни с кем об этом не говорил, так я сам такой же. О своих личных делах и амурных похождениях ничего не рассказывал, даже самым близким друзьям. Тоже всё делал втайне и, например, Маринке купил студию в Париже, соблюдая все меры конспирации. Ну, конечно, не из-за того, что хотел выглядеть красиво перед учредителями, а чтобы Лариска об этом не пронюхала. Может быть, у Витюхи та же ситуация и он не желает раскрыть глаза нынешней пассии Тамаре, что обеспечивает бывшую гражданскую жену. Жизнь, мать её, и не так может закрутить любую жизненную ситуацию. А то, что старого кореша Витька можно купить, то это полная чушь, он сам кого угодно купит, а потом снова продаст, но уже дороже. Виктор заправлял всеми финансами корпорации, и через его службу проходили гигантские суммы, сопоставимые с бюджетом средней европейской страны. Так что хватит маразмом страдать. Чуток прижало, и сразу начинаешь врагов искать среди ближайшего окружения. Но чтобы полностью избавиться от дурных мыслей, всё-таки нужно откровенно переговорить с Витюхой, да и с Ромкой тоже не мешает.

Рой этих мыслей прервался звонком селекторной связи. Голос моего помощника Андрея произнёс:

– Сергей Иванович, через восточный КПП проследовал автомобиль Виктора Петровича. Ориентировочное время прибытие к штаб-квартире корпорации 17 минут.

В голову сразу же пришла мысль: ну вот, как по заказу, едет один из виновников твоего маразма. Сейчас главная задача не сорваться, не оттолкнуть самого близкого друга. Что же делать? Как стать для Витька прежним Серым и откровенно поговорить? В голову ничего лучшего, как устроить загул, похожий на наши студенческие пьянки, не приходило. Вот на этой ностальгической идее я и остановился. Тянуть кота за хвост не стал, а тут же, взяв трубку связи с помощником, приказал:

– Андрей, закажи в пищеблоке лёгкий ужин на двоих, что-нибудь рыбное – Виктор Петрович любит это дело. Ну, там, осетрину, икорку и прочее в том же духе. И проконтролируй, чтобы заливная севрюга обязательно была. Да, и не забудь, чтобы подали нашей фирменной настойки. Всё это должно произойти через пару минут после того, как главный финансист пройдёт в мой кабинет. На все звонки отвечаешь, что я на важном совещании и сегодня уже не вернусь. Все вопросы буду решать только завтра. Только если позвонит президент или кто-нибудь из членов правления корпорации будешь соединять с кабинетом. Для прочих меня нет. Сам разруливай, если случится какое-нибудь ЧП, чай не салага и руководил грандиозной стройкой Крымского моста.

– Разрешите выполнять, Сергей Иванович?

– Давай, парень, действуй!

После этого распоряжения я откинулся в кресле, как будто выполнил какую-то тяжёлую работу, например, разгрузил грузовик кирпичей. Вот до какого состояния себя довёл, подозрительностью и мозгодрючеством. Да, тут уж не до попыток спаивания Витька до состояния безвольной говорящей куклы, самому бы прийти в норму. Но как бы я себя ни убеждал, в душе всё равно оставались холодок и настороженность. Как будто предстояла встреча не со старым другом, а с умным и хитрым противником.

Минуты ожидания пронеслись галопом. Я даже вздрогнул, когда дверь в кабинет без предварительного стука отворилась и в проёме возникла фигура Виктора, а позади него возвышалась голова Андрея. Глупо было разыгрывать перед Витькой спектакль – изображать удивление от его появления, а тем паче радоваться, что Тургояк посетил такой человек. Уж кто-кто, а Виктор знал меня как облупленного и раскусил бы эту игру в два счёта. А он ведал, что, когда я играю и веду себя слишком любезно, значит, замышляю какую-нибудь гадость и каверзу. Сложно заниматься дипломатией и плетением коварной паутины со своим другом и соратником. Всё-таки маразм глубоко окутал мою психику, коли я, увидев Виктора, подумал: эх, жалко, что Лёнька далеко, а нынешний мой помощник такой же дуболом, как и я, и не способен к макиавеллевской тактике ведения разговора.