Если проще, это выглядит примерно как в боевиках или комедиях: герой убегает от кого-то, прыгает на лестницу и начинает быстро подниматься; когда он уже наверху, а его преследователи где-то посередине, герой поднимает верхний край лестницы и отталкивает что есть силы — преследователь, не успев разглядеть лица убегавшего, вместе с лестницей летит на пол, то есть туда, откуда пришел, а наш герой — свободен. Так было и тут: лихач кайфовал от азарта погони и всякий раз успевал оттолкнуть лестницу до того, как преследователь заберется вслед за ним на чердак.

Очень скоро Егор сменил коммуникатор на более мощный покет-ком. Дела пошли еще лучше.

Все проходило ловко и каждый раз без проблем. Однако Королев настоял на перестраховке, не то чтобы он не был уверен в Егоре — просто не хотел из-за нелепой случайности, от которой никогда никто не застрахован, терять людей и рисковать бизнесом.

Скачав полученную информацию, Королев тут же убивал отработавшую матрицу и ждал следующей порции сведений. Заключался контракт за контрактом, состояние Королева росло, как шарлотка в печи. Мельников тоже не беднел. Суммы процентов выходили умопомрачительными. Плюс «МарКом» — большую часть времени Егор руководил компанией, и дела там шли хорошо, значительно лучше, чем при Карабане.

Королев боготворил нового компаньона и всерьез подумывал, как бы выдать за него свою дочь Александру. И еще он все чаще подумывал прекратить виртуальный грабеж. И будущего зятя снять с этого дела. Потому что, несмотря на все его таланты, сколько веревочке ни виться… Ручеек красиво журчит, и птички поют, пока не перейдешь дорогу к водопою какому-нибудь более крупному зверю. А при всей крупности Королева были фигуры мощней. К тому же нефтяная империя стала настолько крупной, что давно уже перещеголяла все амбиции императора, дальше могло быть только мировое господство, а потом и владычество в космосе, к которому Королев не стремился, понимая, что, став владыкой планетной системы, сменит не только имя, но и душу.

Две вещи всерьез беспокоили магната: личность Кота и выбор Принцессы. Первый был гениален, но невменяем, и мог ненароком все провалить, а Саша… Кажется, она предпочла этого безбашенного Кота его серьезному брату Егору. Во всяком случае, некоторые события почти убедили Королева в справедливости его опасений. Но пойдем по порядку, а для этого вернемся еще на некоторое время к прошедшему.

Напомним — в тот нервный день, когда Королев имел удовольствие пообщаться с Котом в офисе Марка, Принцесса гуляла-гуляла и нагуляла желание заглянуть в офис к папе, — заглянула, а в приемной нос к носу столкнулась с Котом, который уже установил новую систему защиты сети и намеревался отбыть. Папик нехотя, словно в воду глядючи, их познакомил, старательно игнорируя возмущенно-вопросительные взгляды Принцессы и предчувствуя большой вечерний допрос.

Принцесса и Кот шли по улице. Саша старательно прятала счастливую улыбку, которая самовольно растягивала ее губы и, словно катализатор химической реакции, наполняла глаза игристыми лучиками. Девушка смотрела под ноги, пока не догадалась достать из сумки темные очки.

Лето исходило последними теплыми лучами, и чувствовалось, что солнце уже не может забраться выше отметки, которую еще позавчера преодолевало с легкостью маленькой птички.

Кот пригласил Сашу в какое-то кафе… — понимаете, почему «какое-то»… — конкретика не имела в тот день никакого значения, во всяком случае для Принцессы. Они пили красное вино (это могло быть божоле, анжу, бордо, бургонь или что-то еще), они ели, немного, потом снова гуляли, катались на машине по городу, потом на карусели по кругу. Солнце скоро отяжелело и свалилось куда-то за город, словно созревший плод.

Наши друзья целовались так, что старушки на улице падали от разрывов сердец, а милиционеры глотали свистки.

В Камергерском было празднично от оранжево-синих огней, музыки, голосов и ароматов приятно-навязчивой кухни. Вряд ли Саша и Кот много разговаривали. Он не выпускал ее узкую нежную лапку и время от времени что-то мурлыкал на ухо. Она внимательно слушала, чуть склонив голову, глядя вниз и улыбаясь.

Свернули направо, прошли мимо Всадника и дальше, мимо Поэта, еще раз свернули и заглянули в кино. В зале было бы темно, не будь там экрана.

Забрались в уютный уголок. Кот достал из кармана пакетик с белым порошком и свернул в трубочку стодолларовую купюру. Его глаз заблестел в полумраке. Принцесса не отказалась…

…Его губы и пальцы, его язык и даже его зубы вытворяли невозможное…

Принцесса проснулась от наслаждения. Оно росло, переполняло ее и в конце концов выплеснулось в золотистый воздух утренней комнаты вместе с мучительно сладостным стоном.

Солнце словно помолодело — было ощущение, что за окнами начинается май. Высвободив руку из-под своего любимого черного одеяла с изображением одинаковых серых котов, Принцесса взяла с полки вчерашний киношный билет. Спутниковый номер Кота был написан сбоку четкими крупными цифрами…

Шлейф разборки тянулся с вечера, когда выяснилось, что у Кота было свидание с Сашей. Кот попытался объяснить, что Егору еще рано вступать в эти отношения под своим именем, их следует укрепить. Егор чувствовал фальшь. Ложь. Кот чувствовал недоверие. Оба слишком устали, чтобы разговор получился.

Утром они продолжили, однако отдых на пользу не пошел: Егор уже точно знал, что Кот из помощника превратился в соперника. То есть — врага. Как решить дело мирно, Мельников не понимал.

— Да потерпи ты немного, она влюбится в меня (а значит, в тебя) окончательно, и тебе больше ничего не надо будет делать, только взять ее голенькую теплыми руками… то есть, наоборот. Извини. Зря ты ревнуешь, я к ней ничего не испытываю, у меня другие вкусы. Ты же знаешь…

— Ничего я не знаю! Я вообще больше не понимаю, кто ты такой, какой ты и зачем тебе все это нужно!.. Теперь не понимаю. Я видел твои глаза после этого свидания. Ты от Машки своей драгоценной таким никогда не приходил. И вообще, я не собираюсь обсуждать с тобой эту тему дальше.

— Тогда, прости, я не понимаю, чего ты хочешь.

— Только не этого! Ты обещал помогать, а сам пытаешься отнять у меня Принцессу!..

— Да я помогаю тебе, болван! Она же не мокрощелка, как те, которых ты трахал на своих тусовках, ты не врубаешься, как с ней обращаться, она Принцесса, пойми. Принцесса!.. Если ты сейчас влезешь, то все испортишь!..

— Ничего страшного!.. По крайней мере, я буду делать это от чистого сердца. Ты же не любишь ее! В тебе только похоть и разврат. Разве на этом можно строить что-то настоящее?!. Разве человек — только машина для секса? О каком подходе вообще можно говорить! Так, как ты с Сашей… так же легче всего. Она для тебя ничто, кукла, и тогда нет барьеров, ты свободен, обаятелен, в тебе шарм…

— Да. А в тебе не будет, потому что ты боишься ее, как влюбленный страус, и все время будешь прятать морду в песок, показывая свой трусливый зад. Она от тебя отвернется.

— Ты так в этом уверен?! Что ты можешь знать о любви со своим цинизмом и равнодушием? И потом ты же, как животное…