подстригала, ночевала в темном лесу, в дупле». Стал ее муж выспрашивать, отчего в дупле ночевала. «А меня твой посланник донял. Я на худы дела не согласилась, в темный лес ушла, в дупле ночевала, потом к отцу поехала своих повидать. Вот — мой батюшка, а это родной брат!» И стали все жить вместе да богатеть. Я там был, мед-пиво пил, по усам-то текло, да в рот не попало.

5. ИВАН-ЦАРЕВИЧ И МАРЬЯ-КРАСА, ЧЕРНАЯ КОСА

В некотором было царстве, в некотором государстве, не в нашем было королевстве. Это будет не сказка, а будет присказка; а будет сказка завтра после обеда, поевши мягкого хлеба, а еще поедим пирога, да потянем бычка за рога.

Жил был царь Иван Васильевич, у него был большой сын Василий-царевич, а второй был сын Митрий-царевич; малый сын был Иван-царевич. Вот Василий возрастал на возрасте и вздумал его царь женить и очень долго невесту не находили. То найдут невесту — отцу с матерью хороша, ему не нравится; то он найдет себе невесту — отцу с матерью не кажется.

Вот идет же Василий-царевич путем дорогой, по широкой улице, повстречается ему старуха, толстое ее брюхо, и говорит Василью-царевичу: «А вот я тебе, Василий-царевич, невесту нашла!» А он ей и говорит: «Где же ты, бабушка, нашла?» — «А вот у этого генерала дочь, вам нужно ее замуж взять».

Приходит Василий-царевич к своему тятеньке и говорит: «Тятенька я невесту нашел, вот у такого-то генерала дочь». Тятенька говорит ему, что можно ее замуж взять. У царя неколи было пиво варить и неколи было вина курить. Пива много наварили и вина накурили, и повели их венчать.

Привозят от венца, кладут на ложу. Вот на ложу он с ней не ложился, а в чисто́е поле от нее отшатѝлся и теперь там на коне е́здеит. Хватились отец с матерью, что Василья-царевича в доме нет, и негде его искать.

Иван-царевич и спрашивает своего тятеньку: «А что, тятенька, это у нас за женка?» Отвечает ему царь: «Это вам невестка». — «А где же у ней муж?» — «Уехал в чисто поле давно, и теперь его нет». И говорит Иван-царевич: «Тятенька, благословите, я поеду братца искать, Василья-царевича». — «Бог тебя благословит», сказал царь, «знать ты мне не кормилец».

А вот оседла̀ил Иван-царевич доброго коня и поехал во чисто́е поле, во дику̀ю степь своего брата искать, Василья-царевича. Во чисты̀м поле во дико́й степе́ раскинут был бел шатер; во шатре почивал Василий-царевич. Подъехал Иван-царевич ко белу̀ шатру, восходил Иван-царевич во бело̀й шатер и хотел его сонного убить (не знает чей такой) и думает себе: «Что я убью его сонного, как мертвого? Не честь, не хвала мне доброму мо̀лодцу, а дай-ка лучше ото сна его разбужу, ото сна его разбужу и всё подробно его расспрошу и чей такой и откудова и куды путь держит».

Вдруг проснулся Василий-царевич и стал спрашивать: «Чей ты такой, добрый мо́лодец?» — «Из такого-то царства и такого-то отца-матери». — «А чего тебе нужно?» — «А мне нужно где бы найти брата своего, Василья-царевича». Сказал ему Василий-царевич: «Кто ты таков?» — «Я Иван-царевич!» — «Иван-царевич у нас», сказал Василий-царевич, «трех лет в зыбочке катается». Отвечал Иван-царевич: «Он сейчас не в зыбочке катается, а по дикой стене на коне помыка́ется и хочет розыскать своего брата Василья-царевича». И сказал Василий-царевич: «Я сам он».

Сели они тут на добрых коней и поехали, куды знают. Заехали в зеленые луга — ну, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Уехали далече. Они сами на конях приустали, и кони их притупе́ли, и шелко́вые плети они приразбили. И сказал старший брат Василий-царевич: «А дава-ка, брат, отдохнем и коней покормим»! Сказал ему Иван-царевич: «А что знаешь, братец, то и делаешь». Слезли с добры́х коней и пустили их по зеленым лугам. Сказал Василий-царевич: «О ты брат Иван-царевич, ляг отдохни, а я пойду по зеленыим лугам, не найду ли поганого зайчишки; убью, к тебе принесу, мы его зажарим». А сказал Иван царевич: «А ступай, братец, с богом!»

И пошел Василий-царевич, куды знает, и подходит к превеличающему к синему морю, и тут является хижинка. Восходит Василий-царевич в хижинку. Посмотрел: в хижинке сидит красная девица, сидит, горько плачет и перед ней гроб стоит. И сказал Василий-царевич: «Что ты, красная девица, плачешь?» — «А как мне, Василий-царевич, не плакать. Последний я час на вольном свете. Сейчас вылезает из моря змей и меня поедает». Сказал ей Василий-царевич: «Не плачь, красная девица: я бы был жив, будешь и ты жива!» Лег Василий-царевич к ней на колени и сказал: «Поищи, красная девица, меня». Стала та искать, он и крепким сном уснул.

И вот во синеем море разбушевались сильные волны, и поднялся лютый змей, и башка его — трехведерный котел; вылезает из моря, идет съесть красную девицу. Она крепко его будила: «О, Василий-царевич, проснись! Съест нас с тобой лютый змей!» Спит Василий-царевич, ничего не чувствует. Роняет красная девица из правого глазу горючую слезу и пала горючая слеза Василию-царевичу на белое его лицо, и как пламем обожгло. И проснулся Василий-царевич и смотрит, что лезет лютый змей; вынул свою саблю вострую, махнул его по шее и отвалил дурную его башку. Туловище захватил, в море бросил, а дурную башку под камень положил. И сказал Василий-царевич красной девице: «Вот я жив и вы живы!» «Благодарю, Василий-царевич, буду я вечно твоя жена». И отправился Василий-царевич к своему брату Ивану-царевичу. Приходит, ничего не приносит. «Не нашел, брат, ничего».

Сказка о Силе-царевиче и о Ивашке белой рубашке.

А эта девица красная была привезена из ѝнного царства. Тут чередовали людей кажнюю ночь. У ѝнного царя был дворно́й дурак, и посылает его царь посмотреть, что делается в келейке. Дурак запрег троюно̀гоньку лошаденку, худеньку тележонку, положил на нее бочку и поехал в море за водой. Взошел в келейку — красна девица живая сидит. Он же дурак сохватил ее в беремя, посадил на бочку и повез домой. И сказал дурак царю: «Я, говорит, убил вашего змея!»

Царь больно обрадовался, и свою дочь за него̀ замуж выдавал (котору он привез). Тут такое-то было гулянье! Двери были растворены, и кабаки были все открыты. Вот этого было вина из смоляной бочки и пить нельзя! И был так