Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он медленно наклонился ко мне и легко прикоснулся губами к моим губам. Я вцепилась в его рубашку и горячо ответила на поцелуй. Артём мгновенно отреагировал на призыв и быстро стащил с меня тонкий шёлковый халат. В этот день на работу мы всё-таки опоздали.
***
Я сидела и разгребала накопившиеся дела, когда в кабинет заглянула Алла и позвала меня обедать в кафе. Подруга устроилась за столом, заказала еду и сразу же хитро прищурилась.
– Ну что, тебя можно поздравить? Вы с Артёмом Владимировичем опять вместе?
– Слушай, есть что-нибудь такое, что может укрыться от твоих глаз?
– Понятия не имею. Пока ничего похожего не попадалось, – пожала плечами собеседница и неожиданно сменила шутливый тон на задумчивый. – А знаешь, Саш, мне кажется, у шефа к тебе что-то серьёзное. Пока вы были в ссоре, он ходил какой-то неприкаянный. Прямо видно было, что человек места себе не находит. А сегодня его встретила – так совсем другое дело!
– Правда, что ли? Надо повнимательней к нему присмотреться, – я попыталась отделаться шуткой.
– Вот ты смеёшься, а зря. Действительно, присмотрись к нему. Думаю, удивишься.
– Не знаю, Алл, я боюсь заглядывать так глубоко.
– Ты что, не веришь ему? Я же вижу, сама ты, в отличие от Колесникова, не так довольна. Эй, в чём дело?
Несмотря на мою закрытость и неспособность обсуждать личные вопросы, с Аллой я ощущала себя гораздо спокойней. Ей удавалось найти слова, которые затрагивали меня и пробивали защиту. С ней мне хотелось быть откровенной.
– Дело не в нём, а во мне. Просто я чувствую – он и так занимает слишком большое место в моей жизни. А что же будет дальше?
– Понятно! И поэтому ты переживаешь?
– Не только поэтому. Сама знаешь, что происходит в последнее время вокруг типографии. Раньше всё это было для меня немного на расстоянии. А сейчас, из-за Артёма, стало очень личным. Мне страшно за него…
– Ладно, не драматизируй! Конечно, у нас форменный дурдом, но всё же не до такой степени.
– Уже до такой, Алла. Об этом и речь!
– Я чего-то не знаю? – подозрительно нахмурилась подруга. Немного поколебавшись, я рассказала ей о том, что случилось на открытии клуба. Она выслушала молча, потом огорчённо покачала головой.
– Да, шефу не позавидуешь, я тебя понимаю. Но прости, я эгоистка и беспокоюсь о тех, кто дорог мне. Колесников большой мальчик и явно заранее знал, какие риски сопровождают серьёзный бизнес. А меня, как подругу, заботит твоя безопасность. Рядом с ним теперь может быть опасно, ты об этом подумала?
– Я всё время думаю о том, что угрожает ему, – тихо произнесла я. Алла закатила глаза и тяжело вздохнула.
Глава 19
– Ну давай, дурища, не трусь, забирайся на велосипед. Я тебе помогу, толкну посильнее!
– Ага, хватит! Прошлый раз ты так толкнула, что коленки неделю заживали. Мама меня потом вопросами замучила.
– Сама виновата, надо было педали крутить, а не давить на тормоз. Тогда бы не слетела с велосипеда. Так что, не поедешь?
– Неа!
– Ладно, Алка боится. Кто рискнёт со мной наперегонки? – я окинула вызывающим взглядом дачную компанию. С травы поднялся Серёжка – новый член команды, недавно присоединившийся к нам.
– Ну я готов.
– Отлично, пошли на горку, начнём оттуда.
Пока мы не спеша взбирались на небольшой пригорок, мой спутник, с любопытством поглядывая на меня, спросил:
– Слушай, ты чего сестру Алкой зовёшь? У неё же другое имя.
– Потому что мне так нравится! И на Аллу очень похоже.
– А зачем быть похожей на Аллу, если её зовут Саша?
– Говорю же, я так хочу! Сашка – Александра – Алка.
– Ясно, – усмехнулся он, – исчерпывающий ответ.
Мы залезли на велосипеды и направили их вниз со склона. Понаблюдав за соперником несколько секунд, я быстро сделала вывод: «Слабак! Ещё и пытается быть джентльменом – разгоняется вполсилы». Тогда я поднажала, и постепенно азарт сделал своё дело – Серёжка включился в борьбу по-настоящему.
К моей досаде он оказался отличным гонщиком. Я сразу стала отставать, вот только сдаваться не собиралась! Вильнув в сторону, лихо подрезала соперника, рискованно промчавшись прямо у него перед носом. Он попытался уйти от столкновения, резко отвернул и свалился на землю. Пролетая мимо, я лишь успела заметить растерянный взгляд. Вот дурачок – разве ему кто-нибудь обещал честную игру? Сам виноват!
Через несколько минут я с победным видом подъехала к ребятам, расположившимся на краю поляны. Туда же приковылял Серёжка, остановился в стороне и стал молча отряхивать измазанные в зелени и грязи джинсы. Сестра сочувственно уставилась на него, потом подняла на меня глаза, нахмурилась, но ничего не сказала. Глядя на неё, я ощутила, как к радости победы примешивается вкус горечи и разочарования…
На этот раз я проснулась не от крика и слёз, а от тянущего ощущения внутри. Лежала, не двигаясь, и пыталась определить, откуда оно взялось? Ничего не надумала, открыла глаза и привычно нашла взглядом чудовище на стене. Иногда я с ним разговаривала. Вот и сейчас захотелось задать вопрос:
– Привет! Слушай, каково это, быть чудовищем? – и мгновенно странное ощущение, разбудившее меня, навалилось с новой силой. А я вдруг поняла, что знаю ответ на свой вопрос.
***
Вечером после работы я снова вышла на связь с Труновым.
– Здравствуйте. Как прошли выходные? Клуб понравился?
– Ты издеваешься или ничего не знаешь? – раздражённо бросил он.
– Ну хорошо, извините. Как вы себя чувствуете? Так лучше? – я старалась, чтобы в моём голосе не было слышно насмешки. Неизвестно ещё, как он отреагирует.
– Ясно! Значит, ты в курсе. Откуда?
– Позвольте мне сохранить в тайне свои источники информации.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – проворчал Михаил.
– Так как самочувствие?
– Рука в порядке, а остальное не очень.
– Понятно. Вам удалось что-нибудь выяснить? Стрелка никто не видел?
– Никто! Мои ребята рыскали по этому чёртовому клубу весь вечер. А ночью смотрели видео с камер наблюдения. Там сотни людей – гости и персонал. И все бродят туда-сюда.
– И что вы думаете по поводу случившегося?
– Ты знаешь, что я думаю.
– Это вы на Колесникова намекаете?
– Это я прямо говорю. Кстати, можешь уже увольняться. Скоро у тебя не будет работодателя.
– Михаил, вы же сказали, что ничего не узнали. Не слишком ли рано делать такие заявления?
– В самый раз. Я не суд – мне доказательства не нужны. И вообще, ты что, сомневаешься? Сама же меня предупреждала, что он загнан в угол.
– Сомневаться в этом не моё дело. Но я