– А что насчет моего папы?

Ведьма покачала головой.

– А что случится со мной? Что, если я попробую? – тихо спросила Коринн.

– А-а, понятно. Значит, тебе уже известно, кто ты такая. – Ведьма заметила смятение на лицах остальных детей. – Но ты ничего не сказала своим друзьям?

Коринн посмотрела на стол.

– Я не верю в это, – тихо сказала она.

– Как я вижу, немного все-таки веришь. И правильно, потому что так оно и есть. Твоя мать, Николь, была джамби, как и Северина, или зеленая женщина, или как вы там ее называете. И однажды она пришла ко мне и попросила помощи…

Коринн помотала головой:

– Нет.

– Только она не сказала, какая именно помощь ей нужна, так что я не уверена, что то, что я дала ей, сработало так, как она хотела. И когда она не вернулась домой, ее родственники-джамби, видно, решили, что жизнь среди людей убила ее.

– Пожалуйста. Хватит.

– Но она жила – по крайней мере какое-то время. Достаточно долго, чтобы появилась ты. И теперь каким-то образом ее сестра узнала о тебе и решила, что это ее шанс. Видишь ли, они жили парой. Северине нужно вернуть себе семью. Она набирает силу в окружении себе подобных.

Коринн вспомнила, как Северина говорила, какими могущественными они будут, когда снова станут семьей. Она посмотрела на своих друзей, на то, как их челюсти отвисают от удивления. Девочка хлопнула ладонями по столу и встала.

– Прекратите!

– Если и прекращу, это ничего не изменит. Она избавится от любого, кто встанет у нее на пути. И знаешь, почему она это сделает? Отчасти из-за утраты любимой сестры – а она способна любить, – отчасти потому, что она никогда не хотела, чтобы на острове жили люди. Но в основном оттого, что теперь она знает, что у нее может быть огромная семья джамби. Потому что существует кто-то вроде тебя. Одна полуджамби вроде меня – это просто ошибка, случайность, но две…

Глаза детей по обе стороны от Коринн округлились от ужаса. Девочка продолжала мотать головой, как будто могла вытрясти оттуда слова ведьмы, не слышать голос Северины, из раза в раз повторяющий, что она, Коринн, – часть мира джамби, что она такая же, как и те создания в лесу. А теперь ведьма говорит, что все это правда.

– Не может быть, – протянула Дру в повисшей тишине.

Ведьма изогнула седую бровь:

– Тебе никогда не казалось странным, что ее дом единственный стоит так близко к лесу? И когда джамби выходят по ночам, они никогда не посещают его, хотя он стоит ближе всех остальных.

Дру потихоньку отодвинулась от Коринн на край скамьи.

– Ты не собираешься помогать нам, да? – спросил Буки, когда разъяренная Коринн молча встала напротив ведьмы.

Ведьма прижала здоровую руку к бедру.

– Все думают, что им нужна магия. Каждый хочет ответов. Избавь меня от этого гнойника. Помоги раздобыть денег. Она больше не любит меня. Почему мой тростник не вырастает таким же высоким, как у соседа? Все хотят быстрых простых решений. Может, если бы ты следил за своей кожей, то на ней не вылез бы гнойник? Может, если бы работал усерднее, у тебя было бы куда больше денег? Может, этот человек просто тебе не подходит. Может, если бы ты подумал, как получше вести хозяйство, твой урожай тоже был бы лучше. Но никто не хочет слышать ничего подобного. Всем нужна волшебная бутылочка. Мгновенный успех! Что-то, что можно выпить или побрызгать или чем удобрить землю. Все хотят магию из ничего. А магия из ничего не возникает. Она появляется откуда-то. И в этом нет ничего необычного. Это просто работа. Работа головы и работа сердца.

Ведьма схватила семечко, бросила его на стол, а затем вскинула над головой тесак. Дети отпрянули назад. Опустив тесак, ведьма разрубила семя пополам.

– Посмотрите. Что вы видите внутри? Ничего. Просто семечко. Но положите его в землю, поливайте и ухаживайте за ним – и случится что-то необычайное. Семя – это обещание…

– Залог, – добавила Коринн, вспомнив мамины слова.

Она закрыла глаза и на этот раз почти услышала голос матери.

– Настоящая магия заключается в том, чтó ты с ней делаешь, – сказала ведьма и положила половинки семечка в руку Коринн. – Она пускает корни. И ее становится сложно переломить. Ты чувствуешь, что она растет. Ты видишь, как она проклевывается, зацветает, дает плоды. Ты чувствуешь ее внутри себя. Ты знаешь о ее существовании – точно так же, как знаешь, когда кто-то наблюдает за тобой из тени. Это инстинкт. Такова твоя магия. Моя тебе не нужна. – Ведьма согнула пальцы Коринн над семечком и вернулась к своей работе. – То, что Северина забрала у меня, скорее всего, уже перестает работать. Если она еще не придумала, как ей жить снаружи, – значит, вскоре ей придется вернуться домой. Это хорошие новости. Я больше не смогу ей помочь. И не стану этого делать.

– Но она не уйдет просто так, – сказала Коринн. – Она заберет с собой моего папу.

– Это плохие новости, – согласилась ведьма. – Она собирается забрать с собой столько ваших людей, сколько сможет.

– Ты сказала, что однажды моя мама приходила к тебе, – напомнила Коринн. – Если она так и не вернулась к ним, значит, она нашла способ жить снаружи. Как она это сделала?

– У нее была любовь твоего отца, а любовь могущественна. Ради любви можно вытерпеть многое. Она похожа на семя: с каждым днем становится все сильнее и сильнее. Любовь росла внутри нее с каждым днем.

– В смысле – росла, как ребенок? – спросила Коринн. – Хочешь сказать, что это я помогала маме оставаться снаружи?

– Наверняка ты. Никакой другой магии у нее не было. Но ей пришлось совсем не легко. Она влюбилась и каждый день должна была бороться с болью, причиняемой жизнью в месте, которому она не принадлежала. Хотя с этим – как и со всем остальным: чем сложнее тебе приходится, тем крепче ты становишься. Должно быть, ты сделала ее сильной. Матери всегда такие. Дети придают им сил. Никакой хитрости тут нет.

– Так как нам одолеть Северину? – спросил Буки. – Внутри нее ведь никакие дети не растут, да?

Он скривился от отвращения.

Ведьма рассмеялась и снова закашлялась.

– Ей это и не нужно. Ла Диаблесс, лагаху, дуэны, даже сукуянты – все они ее дети. То, с чем вы имеете дело, намного сильнее их всех вместе взятых. Она древняя. Она их мать. Она создала их всех, и они делают ее сильной. Вы не сможете избавиться от нее, особенно если она нашла партнера на замену сестре.

– Моего папу? – с ужасом выдавила Коринн.

Малик легонько подтолкнул Коринн локтем, достал из кармана камешек для рогатки и показал девочке.

– Каменный кулон моей мамы, – догадалась Коринн. – Когда Северина коснулась его, он ее ранил. Она забрала его у меня и повесила на вершине утеса.

Часть порошка, который отмеряла белая ведьма, просыпалась на стол.